– Конечно. – Севастьян поставил пепельницу на стол, приготовился слушать.
– Знаешь, где пряталась Светлана перед убийством?
– Пф! Откуда!
Лучший способ усыпить бдительность – поведать тайны следствия, разумеется, частично, чем Макар и занялся.
– После деревни, где мы ее упустили, она подалась к тетке в поселок. Помнишь, я просил тебя отвезти меня туда?
– М… – свел тот брови. – Извини, не помню.
– А, ну да, ты же пьян был. Так вот, там кое-что произошло. Гришину ударили по голове, Алину кинули в болото, а сама Светлана убежала. И приехала опять сюда, остановилась в квартире тетки… ну, которую убили в подворотне. Соседка видела ее, но она же не знала, что мы ищем Свету. Главное, я не пойму, как она мой телефон достала. Звонила-то мне, когда ее ножом…
– Так это Верони… то есть Светлана кинула Алину в болото?
Даже оговорился в жилу!
– Думаю, и бабку и Алину пытался убить мужчина, но кто… большой вопрос. Наверное, сообщник твоей бывшей жены и Вероники. Я пришел к выводу, что они обе были заодно, поверь, это так. Ну, Севастьян, теперь о деле. Меня несколько дней не будет в городе…
– А где ты будешь?
– Еду в Курск, там живет еще одна сестра Гришиных, поговорю с ней, может, она что-то знает. Уезжаю завтра утром, а наша Алина покидает страну, и тоже завтра, но в полночь.
– Надо бы проводить ее…
– Не стоит, провожатых у нее будет достаточно, поверь мне. Я что хотел сказать: во время моего отсутствия будь бдителен, зря не разгуливай, в случае чего – звони мне на мобилу, а уж я постараюсь сообщить своим ребятам. Ты наш последний крючок.
– Спасибо, что так беспокоишься обо мне.
Макар поднялся, протянул руку:
– Служба такая. Не забывай, мы не знаем, где настоящая Вероника.
– Спасибо, – искреннее пожал руку Севастьян.
28
Алина причесывалась в прихожей, Макар курил, опершись спиной о дверной косяк, и наблюдал за ней. Ему нравилось подолгу смотреть на нее за каким-нибудь занятием, подмечать ее особенности. Например, она всегда расчесывала волосы не с концов, как это делают все женщины, а ото лба и висков. Или когда готовила еду, сосредотачивалась только на ней, старательно нарезала хлеб, укладывала ломтик к ломтику, поправляла. Или когда одевалась, придирчиво осматривала одежду, затем начинала настоящий ритуал, как бы проверяя свои ощущения во время касания вещей к телу. Забавно. Но в это утро он присматривался к ней с другим прицелом, а именно спрашивая себя: справится?
– Я готова, – повернулась она к нему. – Куда мы едем?
– В больницу. – Он ушел на кухню загасить сигарету.
– К Денису?
– Нет. Ты увидишь.
В больнице они преодолели длинный коридор, остановились у палаты без номера, без надписей. Макар попросил Алину подождать, зашел в палату, пробыл там недолго, открыл дверь и сказал:
– Заходи. Только тихо.
Войдя, Алина округлила глаза, да и рот ее раскрылся сам собой. В маленькой палате на кровати лежала… Светлана. Бледная, с зеленоватым отливом кожа, бесцветные губы, глаза закрыты, поверх одеяла покоились руки, от которых шли трубочки. Алина перевела растерянный взгляд на Макара, тот шепнул, приблизив губы к ее уху:
– Вчера очнулась. Говорить пока не способна, очень слаба, да и врачи не дают пока никакой гарантии. Подойди к ней.
– Зачем?
– Хочу вас сфотографировать вместе.
Алина подошла к Светлане, присела на стул и тронула ее за руку. Девушка подняла веки, увидела Алину и что-то, похожее на испуг, промелькнуло в ее лице.
– Светочка… – наклонилась к ней Алина. – Светочка, не бойся. Мы все знаем от Роксаны Сергеевны. Тебе уже лучше, ты выздоровеешь.
Алина приподняла ее руку и прикоснулась к ней губами, а Макар щелкал их, не жалея кадров.
– Вы соображаете, что делаете? – зашипела медсестра. – Зачем фотографируете? Она подумает неизвестно что, и наступит ухудшение.
И наклонилась к Светлане, Макар еще раз щелкнул, после этого приблизился, остановившись в ногах девушки, улыбнулся:
– Светка, отлично выглядишь. Как новенькая.
– Уходите! – замахала руками медсестра.
– Мы обязательно придем, – пообещала девушке Алина, встав со стула.
Она еще с час доставала врачей, закидав их вопросами: что необходимо привезти Светлане, какие лекарства нужны и кому заплатить, чтобы поднять девушку на ноги. От нее еле отделались, а, идя по коридору чеканным шагом, выдававшим ее негодование, она сухо обронила в сторону Макара, который не поспевал за ней.
– Как это понимать?
– Не дуйся, Алина. Мы так решили: всем говорить, будто Светлана умерла. Думали, орудует не один человек, наверняка следят за всеми, а чтоб исключить повторное покушение на ее жизнь, мы разыграли…
Она остановилась, бросила в него негодующий взгляд, вздернула подбородок и процедила сквозь зубы:
– Но почему ты меня обманул?
Ну, прям семейная сцена! Будто он обманул ее с другой женщиной.
– Не обманул. А уберег. – Макар даже руки к груди прижал в знак искренности. – Мы же тогда не в курсе были, что к чему. Ты тоже с характером, от тебя не знаешь, чего ждать. И вообще, мало ли что могло случиться. Тайна, Алина, должна быть тайной для всех.
– А опознание! Вы Светлану положили в морг?
– Ты что! Нашу сотрудницу. Подобрали похожую, три часа над ней трудился гример, освещение сделали подходящее, к тому же я Севастьяна близко не подпустил.
– Значит, ты давно его заподозрил…
– Клянусь, нет. Я же говорил, мы думали, что и за ним следят. А раз он ездил в морг и вышел оттуда в состоянии…
– Понятно, какой он вышел, это мне неинтересно. Я тебе это припомню, – мстительно заявила Алина и пошла дальше.
Только в машине ему удалось смягчить ее, но слегка. Макар обнял Алину, рассмеялся:
– Ты очень красивая, когда злишься. Обещаю злить тебя всегда.
И долго ее целовал, чтобы подобрела.
Стемнело. Микроавтобус остановился в самой темной части переулка. Отделившись от группы кустов и деревьев, к автобусу подошел молодой человек, открыл дверцу и сообщил людям в камуфляже:
– Он дома.
Макар вышел с Алиной, взял ее за плечи:
– Все помнишь?
– Ну, конечно. Не волнуйся…
– Алина, только никакой отсебятины, – на всякий случай предупредил он. – Ничего там не ешь и не пей. Больше уверенности и спокойствия. Не провоцируй его, провокации и так достаточно. Пистолет хоть и стреляет, но резиновыми пулями, а это слабая защита.
