Он дернул его на себя, вырывая у зверя добычу, и в этот момент что-то ударило по ребрам. Вскрикнув от боли, Нортон упал на бок. С нескрываемым удивлением он уставился на крупную желтую репу, покатившуюся по траве. Животное, громко зашипев, юркнуло в щель под домом. Нортон так и остался лежать, сжимая в руках многострадальную редьку.
– Ради бога, простите! – донесся испуганный голос Теннесси.
– Ничего страшного, – сказал Нортон, глупо улыбаясь. Он сел, потирая ушибленный бок. – Не по голове же…
Впрочем, признался он себе, даже если бы Теннесси попала в висок, он бы ничуть не расстроился. Редкие вещи помогают справиться с неловкостью так, как кидание овощами.
– Я целилась в сурка, – извинилась Теннесси. Она погрозила кулаком норе под домом.
– Я так и подумал, – сказал Нортон. Он поднялся и протянул девушке редьку. – Вот… Это ваше…
Конечно, отнимание овощей у сурков – не поединок с огнедышащим драконом, но общая схема та же? А такие вещи обычно производят впечатление на девушек. Во всяком случае, Нортон очень на это надеялся. Жаль, обошлось без глубоких и кровавых ран – для полноты эффекта. Измазанные в траве и грязи джинсы малость недотягивали.
– Сбежал, – вздохнув, сказала Теннесси. – Теперь вовек не выманишь. Слишком уж они пугливые…
Она пнула валяющуюся у ног репу так, что та отлетела далеко в сторону.
– Но все равно спасибо. – Она улыбнулась. – Вы уж извините, что так вышло, но я предупреждала – у нас сегодня профилактика. Впрочем, могу предложить вам чашечку кофе…
Отказываться было в высшей степени глупо. Нортон подмигнул жабе и вслед за Теннесси пошел к Кинетическому Дому.
Памелла Льюис не считала себя вспыльчивой женщиной. С ее комплекцией разогнаться трудно, пусть даже и эмоционально. Но, разогнавшись, остановиться было и того сложнее.
Несчастный сурок не давал покоя. То, что соседка дошла до швыряния вещей в ее окна, Памеллу не удивляло. Хокинс был психом, вот и дочка пошла по кривой дорожке. С наследственностью не поспоришь. Но до какой степени безумия надо дойти, чтобы использовать для этих целей животное?
Зверей Памелла любила с сюсюкающей нежностью, доступной только одиноким женщинам на склоне лет. Практически всех, за исключением гиен и бородавочников. Она исправно платила взносы в Общество Спасения Китов, Комитет Охраны Слонов и еще в десяток организаций подобного толка. Даже в фонд «Спасем попугая какапо!», хотя очень смутно представляла себе, что это за птица.
Фонда Защиты Сурков среди них, к сожалению, не нашлось. Играя Allegro Моцарта, Памелла напряженно думала, что же теперь делать. Писать жалобу в полицию на жестокое обращение с животными? Бессмысленно. Сколько сурков пострадает, прежде чем у бюрократов дойдут до нее руки?
Памелла знала: одним зверьком дело не ограничится. Если человек начал швыряться сурками в соседей, то сам он этого не прекратит. Ее дядя по материнской линии страдал чем-то похожим – кидал в домочадцев посуду и цветочные горшки всякий раз, когда бывал не в духе.
Она обернулась к окну и погрозила кулаком ухмыляющемуся младенцу. Бедные зверьки! Почему всякий раз, когда кто-то слетает с катушек, страдают самые беззащитные? Кто-то должен за них заступиться! И если не она, то кто же?
Памелла с грохотом захлопнула крышку рояля, не обращая внимания на поднявшийся возмущенный мяв. Подошла к окну, посмотрела на Кинетический Дом… и увидела Теннесси. Сильно размахнувшись, девушка бросила что-то маленькое и рыжее.
Памелла в ужасе отшатнулась. Сердце вдруг заколотилось, точно отбойный молоток. Маленькое и рыжее… Белка?! Теперь эта штучка швыряет белок? Кто следующий? Ее кошки? Все к тому и шло.
Пришла пора брать дело в свои руки. Она должна раз и навсегда покончить с этим безумием. Вряд ли девица станет слушать, но Памелла знала способ сделать любые слова весомее.
От деда, завзятого охотника и рыболова, ей достался в наследство целый арсенал. Восхитительная коллекция антикварных ружей сейчас пылилась в шкафу – Памелла и подумать не могла, что придется ею воспользоваться. Но, похоже, час пробил. Когда всему, что ты любишь, грозит опасность, даже самый миролюбивый человек обязан взяться за оружие.
– Со временем ко всему привыкаешь, – сказала Теннесси. – Это как жить на корабле. Поначалу – мучаешься, а потом не замечаешь…
Они сидели на нижнем этаже одной из башенок и пили кофе, горячий и крепкий. Лучшее средство от простуды, как заверила Нортона Теннесси. Пить действительно было сложно. И дело не в том, что кофе то и дело норовил выплеснуться на брюки. Просто от качки Нортона слегка мутило. Сравнение Кинетического Дома с кораблем было верным. Правда, девушка забыла упомянуть, что судно угодило в непрекращающийся шторм. Хорошо еще, что они сидели внизу. Как было на верхних этажах, где амплитуда качки чудовищно возрастала, Нортон боялся представить.
Хокинс, как мог, постарался облегчить жизнь в Кинетическом Доме. Ножки стального стола он привинтил к полу, та же участь постигла и пару мягких кресел. Вся посуда – пластиковая, с магнитами на донышках. К столу она прилипала намертво, без усилий не отдерешь. Громко шебурша, по полу из угла в угол каталось несколько стеклянных шариков. Заметив взгляд Нортона, Теннесси пояснила:
– Что-то вроде гироскопа. Отслеживать крен. Ничего хорошего не будет, если башни начнут врезаться друг в друга. Все развалится, как карточный домик.
– Ясно, – кивнул Нортон. Мысль о том, что Кинетический Дом несет семена собственного разрушения, и все держится только на полудюжине стеклянных шариков, показалась ему забавной. – И часто крен случается?
Теннесси печально вздохнула.
– Да постоянно. Не здесь, так там что-то отклоняется или выходит из строя. За этим домом нужен глаз да глаз, иначе и оглянуться не успеешь – бабах! – и тебя откапывают из-под обломков. Слишком сложная система, чтобы работать без сбоев.
Нортон покосился на катающиеся шарики – не отклонились ли? Перспектива откапывания из-под обломков не прельщала. Теннесси тем временем продолжила:
– Этот дом – как Шалтай-Болтай. Сидит себе на стене, качается, но стоит зазеваться, и все, свалился во сне. Я же, получается, вроде той королевской конницы, которая должна его собрать. Но если дом сломается, то починить мне не хватит ни сил, ни таланта. Вот и приходится следить за тем, чтобы он не упал… А еще эти сурки… Кстати, вы так и не сказали: что вас привело сюда?
Она улыбнулась краешком губ. Нортон хотел сказать, что целью поездки было всего лишь узнать, нет ли у нее планов на сегодняшний вечер. Однако ляпнул нечто совершенно иное:
– Да так, ничего особенного. Я просто коллекционирую садовых жаб… Случайно мимо проезжал и увидел на одной из башенок… Ну и это… решил посмотреть поближе. Как-то так… В общем, я приехал из-за жабы…
– Из-за жабы? – переспросила Теннесси, с некоторым сомнением в голосе.
