Книга Акция прикрытия, страница 14. Автор книги Данил Корецкий

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Акция прикрытия»

Cтраница 14

Неоценимую роль в обезвреживании заряда могла оказать координатная сетка точек инициирования, но Дронов знал, что она находится в затонувшей у греческих берегов сверхмалой подводной лодке вместе с телом самого Верлинова.

Полковник ошибался. Валерий Антонович Верлинов был жив и пребывал в добром здравии, если не считать моральных переживаний, именуемых на старомодном, давно вышедшем из обращения языке «угрызениями совести». Ему снились вырвавшиеся из специального подводного пистолета шестигранные стрелки, пронзившие тела старшего матроса Тимофеева и старшины второй статьи Прокопенко, мучали виденья искаженного лица мичмана Крутакова, которого он отправил в морскую пучину, выведя из строя руль глубины СПЛ...

Конечно, это была самооборона, он просто хотел уйти и не собирался отнимать чьи-либо жизни, он предупреждал, чтобы его оставили в покое, и не его вина, что его не послушали... Если бы он не убил преследователей, то они убили бы его. Все это так, но у каждого своя правда. Вот и попробуй объяснить правду Верлинова родственникам Тимофеева, Прокопенко и Крутакова, для которых самой справедливой и правильной явилась бы расправа экипажа СПЛ с беглецом-генералом...

Вот уже более полугода Верлинов обитал на Миконосе – одном из островов Кикладского архипелага, в двенадцати километрах к юго-востоку от Тиноса. Здесь, на крутом северном склоне, располагалась вилла Христофора Григориадиса, внизу у отдельного причала покачивалась на волнах его белоснежная яхта «Мария». Именно на борт «Марии» подняли Верлинова вместе со скутером после трагического подводного боя.

Сейчас Верлинов сидел на застекленной веранде и, задумчиво рассматривая безбрежную морскую гладь с беспорядочно разбросанными пятнышками мелких островов, медленно покачивался в кресле-качалке. На нем был темно-серый костюм, голубая рубашка и синий галстук – точно такую одежду он носил в Москве. Он вообще был очень консервативен и, придя в этот новый для себя мир буквально голым, если не считать плавок и гидрокостюма, попытался воссоздать вокруг обстановку прежней жизни. В его спальне висел голубой домашний халат, ничем не отличавшийся от своего двойника в квартире на Ленинском проспекте; на столе лежала японская электробритва «националь» – модернизированный вариант той, которой он брился последние пятнадцать лет и которая давно нуждалась в замене. Христофор с известным трудом достал изящный «маузер аш-эс» – устаревший и значительно уступающий современным моделям, но привычный пистолет. Здесь ему ничто не угрожало, вилла хорошо охранялась, однако привычка носить оружие являлась элементом устоявшегося жизненного уклада. Он привык надеяться в конечном счете только на себя и не хотел лишаться возможности эффективной самозащиты, поэтому шестисотпятидесятиграммовая игрушка всегда висела слева на поясе в замшевой кобуре. Он любил кобуры из мягкой замши.

Если бы майор Межуев, или капитан Васильев, или полковник Дронов, или еще кто-либо из бывших подчиненных генерала могли его увидеть, они бы отметили, что он не изменился, только, может, седых волос прибавилось. Как и было заведено по давнишнему распорядку дня, Верлинов вставал около семи, выполнял силовую зарядку, пытался бегать вокруг виллы, насколько позволял горный рельеф. Рядом плескалось море, а он раньше очень любил плавать – с маской, или аквалангом, или просто так, погружая открытое лицо в прозрачную соленую воду... Но теперь на дне лежали жаждущие отмщения Тимофеев, Прокопенко и Крутаков, жадно шарящие чудовищно удлинившимися синими руками в поисках своего убийцы. И Верлинов не мог заставить себя войти в море. Это изменение не поддавалось внешнему наблюдению, Но являлось самым существенным.

Рядом с креслом-качалкой стоял маленький сервировочный столик, на нем металлический поднос с несколькими бутылками и широкогорлым термосом. Время от времени Верлинов смешивал в высоком, с толстым дном, стакане сухой мартини с тоником, серебряными щипчиками извлекал из заиндевевшей колбы несколько кубиков льда, с интересом наблюдая, как они булькают в желтоватую жидкость, по инерции тонут, но тут же всплывают на поверхность. Дождавшись, пока мартини чуть охладится, он делал маленький глоток, перекатывая во рту терпкий горьковатый напиток, и стакан незаметно осушался. Процедура повторялась до тех пор, пока в бутылке оставалось спиртное. Раньше Верлинов не получал удовольствия от алкоголя и никогда не пил в одиночестве. Таким было второе происшедшее с ним изменение, и он понимал, что оно является следствием первого.

Христофора долго не было, генерал испытывал уже легкое беспокойство. «Генерал или бывший генерал?» Он часто задавал себе этот вопрос. Конечно, там, на родине, его решат однозначно: при вынесении приговора за измену осужденный обязательно лишается орденов, медалей, воинских и специальных званий, ученых степеней, имущества – всего, даже жизни, по таким делам суды свойственного последнему времени либерализма не проявляют.

Но в чем состоит его «измена»? В том, что хотел оздоровить общество, покончить с криминалом и коррупцией, очистить государственный аппарат от изменников и перерожденцев? Да, это очень серьезное преступление, ибо подобные благие намерения невозможно осуществить без смены прогнившего режима, который и довел страну до такого состояния. И все заинтересованные лица понимают, что, шагнув по пути перемен, генерал не задержался бы на посту министра внутреннего контроля, а, опираясь на поддержку доведенных беспределом «до ручки» силовых структур и отчаявшегося населения, двинулся выше...

Верлинов качнулся сильнее обычного, в запотевшем стакане звякнули льдинки. Незаконный переход границы? Обычное дело в практике специальных служб. Поддельные документы? Он извлек из внутреннего кармана паспорт гражданина США, раскрыл зеленую корочку. Джеймс Роберт Кордэйл, пятьдесят четыре года, рост пять футов одиннадцать дюймов, вес двести пятьдесят фунтов, цвет глаз коричневый. Рядом его собственная фотография: широкая, хотя и несколько напряженная улыбка, прямой взгляд, волевой подбородок со сглаженной возрастом ямочкой. Документ куда менее поддельный, чем десятки паспортов, изготавливаемых техническим сектором одиннадцатого отдела. Христофор получил его в американском консульстве, вызвав тем самым первые подозрения у своего гостя.

Что еще преступного он совершил? Сейчас Христофор снимает с номерного счета одного из банков пятьсот тысяч долларов, принадлежавших некогда Коммунистической партии Советского Союза, а теперь – неизвестно кому. Реквизиты счета и пароль сообщил ему Верлинов, а он, в свою очередь, узнал совершенно конфиденциальные данные при обеспечении режима секретности компьютерной сети Управления делами ЦК КПСС. Вроде бы налицо злоупотребление служебным положением и хищение чужого имущества в особо крупных размерах... Но, в конце концов, он сам многолетний член партии и может претендовать на свою долю в не меньшей степени, чем анонимные правопреемники, тайком растягивающие общую кассу по строящимся в самых живописных местах мира особнякам, никак не вписывающимся в партийную идеологию и моральный кодекс... Кстати, почему задерживается Христофор? Эти тайные самозванные наследники могли придумать какие-нибудь мерзости для того, кто захочет без спроса отхватить свой кусок пирога...

На веранду бесшумно вышел слуга в стандартной одежде: широкие черные штаны, белая расстегнутая на груди рубаха, в вырезе которой болтался круглый золотой медальон, почти сливающийся с загорелой кожей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация