Вася меня не ждал, и даже взглянул как-то испуганно.
Не говоря ни слова, я сунул ему распечатку и скрестил на груди руки. Спустя минуту выразительно кашлянул:
– Ну как?
Что ни говори, а поэт всегда испытывает волнение, наблюдая, как скользит по строчкам взгляд первого читателя. Скепсис и самокритика лишь род психологической защиты. Как ни ругай себя, а отзыв первого читателя спокойно вряд ли кому удастся выслушать. По крайней мере мне не удается.
Прочитал. Приподнял брови. До чего же забавное выражение лица!
– Это… – подбирает слова, – хороший стих. Правда. Мне нравится. Очень… складный и… красивый.
– Что не так?
– Да знаешь… Как-то неудобно мне начинать… то есть возобновлять знакомство с сообщения, что она у меня была не одна.
– А это не так?
– Так, но…
– Лучше приврать?
Вася озадаченно хмыкнул, глядя на листок бумаги.
– Ну, вообще-то все сказано верно. Даже на удивление. Так и было, да. Только вот насчет жижи сырой… это откуда? Мы ведь на борту все это время были.
Я вздохнул.
– Образ такой. Поэтический. – Ну не признаваться же, что это просто рифма так легла и остальное продиктовала? Да и вообще, чай, не бытописательство с меня требовали.
– Да-да, конечно. Я понимаю. – Софронов по-прежнему не сводил задумчивого взгляда с четырех аккуратненьких строф.
Усмехаюсь.
– А ты точно уверен, что она красивая?
– Да. А что?
– Тогда ей скорее всего не понравится.
– Почему это? – Вася наконец опустил руку с листком и посмотрел на меня. Снизу вверх.
– Красавицам, как правило, вообще не нравятся стихи. Их ими перекормили.
С этим я его и оставил.
Почти половину дня Магану проспал, кутаясь в одеяло в своем «гнездышке». Смутно запомнилось, как рано-рано его разбудил А-723, просунув узкую голову сквозь листья, он предупреждал, что никому нельзя рассказывать про их ночной поход, а потом оставил пищевую шкатулочку и ушел. Магану положил горячий брусок на пол, рядом с горшками и уснул. Потом его снова разбудили, на этот раз Энмеркар, который сказал, что уже устал ждать, пока Магану проснется, и что хочет сообщить ему кое-что интересное. Чтобы не обидеть друга, мальчик через силу пробурчал, что с удовольствием послушает рассказ, только если можно, лежа и с закрытыми глазами, нет, он не спит, просто так слушается намного лучше, потому что, когда глаза закрыты, то… тогда крепче…
Энмеркар что-то говорил ему над ухом, про волшебное место, которое переносит в Дальний Дом и обратно… а дальше приснилось, что он оказался среди высоченных квадратов, испещренных дырками, над головой было синее, в белую крапинку небо, вдалеке краснели зубастые стены и высокие деревья, но не на ярусах, а прямо на земле. И вокруг было много-много тюремщиков, они скалились и гонялись за Магану, обещая разрезать на маленькие кусочки и изучить. Тут из-за угла показался Энмеркар и поманил рукой. Он кинулся к другу, но за два шага до цели отовсюду вспыхнули голубые лучи и Магану понял, что его просветили изнутри и изучили.
– Ну вот, я же говорил, что это не больно, – сообщил Энмеркар. – Теперь ты тоже землянин!
А потом Магану проснулся. Голова была ужасно тяжелая и веки все время слипались. Конечно, друг уже давно ушел, а пищевая шкатулочка совсем остыла. Мальчик без удовольствия кое-как запихал в себя холодную серую кашицу, после чего вылез наконец из зарослей и отправился в коридор, последить за тюремщиками.
Пройдя к жилой части, он увидел удаляющегося А723. С того конца навстречу ему выскочил Бледная Вонючка. Узкий проговорил что-то тюремщику, а тот, усмехнувшись, с размаху ударил «рубо» по голове. Магану сжался от страха. Землянин заметил его, нервно дернул левым глазом и зашагал к нему по коридору.
Мальчик бросился наутек, в оранжерею, в кусты, затаиться, слушать… Почему Бледная Вонючка бил Узкого? Даже рабов не бьют просто так. Неужели… им все стало известно?
Вечером того же дня, как я отдал стишок Софронову, нас собрал Тези Ябубу.
– Через трое суток мы выйдем к точке связи, – сообщил он, когда мы наконец дождались русского и тот уселся за общий стол. – По плану произойдет обмен капсул во флуктуационном узле. В связи с этим у меня две просьбы.
Оглядев нас, словно строй перед битвой, Тези Ябубу вздохнул и продолжил:
– Первая. Те, кто желает передать личные сообщения, отправьте тексты мне по сети до двадцати ноль-ноль завтра. Вторая. Как исполняющий обязанности капитана я должен отослать в ЦУП промежуточный отчет о контакте с сангнхитами. Как мы все понимаем, учитывая специфику минувших событий, задача требует крайне взвешенного подхода. От нашей официальной, – индеец понизил тон на последнем слове, – позиции могут зависеть судьбы не только каждого из нас, но и земляно-аганских отношений в целом. Мною были составлены два варианта отчета. Прошу вас ознакомиться и высказать свое мнение. Было бы желательно по возвращении на Землю всем держаться одной линии, которую, я надеюсь, мы сегодня согласуем.
Он еще что-то добавил в том же мрачно-пафосном духе, а затем собственноручно раздал каждому по два комплекта распечаток. Надо же какая секретность! Будто нельзя было скинуть их по сети, чтобы мы пришли уже готовые. Меня особенно умилило, что тексты даже выведены были на разноцветной бумаге: «вариант один» на желтенькой, а «вариант два» – на малиновой.
– Различие начинается с восьмой страницы, – сообщил Тези Ябубу, дабы сэкономить нам время.
Что поделать, пришлось читать. Последующие минут сорок в кают-компании тишина нарушалась лишь шелестом страниц да вздохами Софронова. Читать стал даже индеец, видно, чтобы занять себя на это время или взвесить все еще раз.
На первых страницах довольно подробно излагались наши происшествия по пути на Аган и собственно посадка. Очевидно, основой для этой части послужили еще записи Мусы. Впрочем, существенно подкорректированные. Например, памятный скандал с утерей данных превратился в нейтральное упоминание о произошедшем сбое, из-за которого пострадала информационная база. Но о роли Софронова не было ни слова. Мне, кстати, до сих пор непонятно, как русскому удалось уничтожить без следа не только текст, но и все резервные копии, даже автоматические?
Сам Вася в своем неофитском порыве однозначно приписал это проискам анаким. Что уже, на мой взгляд, явный перебор. Вчера вот у меня от псевдорастительной пищи живот пучило – тоже, что ли, бесы виноваты? Или им заняться больше нечем?
В общем, аккурат после посадки началось расхождение в отчетах. И чем дальше, тем пуще.
По «варианту один» выходило, что капитан аль-Ас вопреки земным инструкциям назначил переговорщиком ксенолингвиста Софронова, а прочие члены экипажа приняли участие в культурной программе встречи, – на этом месте я не сдержал усмешки, – затем на переговорах возник конфликт, обусловленный изначальным взаимонепониманием. В это время погиб, упав с крыши, капитан аль-Ас, остальных членов экипажа, в том числе и переговорщика, арестовали. Ну а дальше «Аркс», согласно программе, выпустил «искателей», которые напали на город сангнхитов и были уничтожены. Желая устрашить переговорщика, сангнхиты угрожали ему ритуальной расправой, однако не привели ее в исполнение, но отпустили землян. Психолог Бонго остался по своей воле, чтобы продолжать исследования. Жители Агана, в свою очередь, попросили забрать двух подростков, детей высших чиновников.
