«И Санэ», – вспомнил я.
– Но тебе, наверное, действительно лучше пока побыть на «Арксе». Немного. Да и Суня пора сменить.
Я молча кивнул. А еще вспомнилось вычитанное утром изречение аввы Арсения: «Пришелец в чужой стране ни во что не должен вмешиваться, и тогда он будет спокоен». И почему на такие вещи обращаешь внимание, лишь когда уже поздно?
Через два дня заточения, в которые лишь «рубо» навещали его, чтобы молча поставить пищевую шкатулочку, Тесипу пришел снова и сказал все так же, вторым голосом из груди:
– Собирайся. Мы поведем тебя к дварам. Если тебе плохо здесь, может быть, там станет лучше. Их правитель разрешил.
Он сунул мальчику плотную рубашку с длинными рукавами.
– Надень. Там холодно.
Как только их с Энмеркаром вывели наружу, Магану был ошеломлен. И в этом ошеломлении пребывал весь день, с каждой минутой изумляясь все больше.
Здесь было все другое. Решительно все. Ну, может быть, трава такая же, как на Агане. А в остальном… Небо высокое и серое. Необычные запахи. Диковинные домики дваров – каменные кубы с дырками, огороженные рядами досок. И поставлены странно – линиями, по которым ходили горожане. Сами двары оказались такими, как их рисовали – невысокими, бородатыми и очень волосатыми. Даже над глазами у них росли маленькие бородки. Их было ужасно много на линиях между домов, они кричали друг на друга, а еще водили свои знаменитые машины. Те оказались совсем другие, чем земные «рубо». Они не были похожи на людей, даже ног у них было много, три или четыре, и передвигались странно…
А в небе – ни одного летателя! «Немудрено, что им приходится топать пешком!» – подумал Магану. Хотел поделиться мыслью с идущим рядом Энмеркаром, но постеснялся тюремщиков. Они теперь все могли понимать человеческую речь, и было их сразу трое – Тесипу, Волосатое Пузо и Желтая Рожа. Разговаривали между собою о чем-то, но вокруг стоял такой шум от дваров, что и самого себя с трудом услышишь.
А еще двары сажали деревья прямо на земле! И деревья эти оказались необычные – с малюсенькими листочками, но очень высокие. А однажды они шли по земле, которая дрожала и ритмично гудела: бумм-бумм-бумм-бумм…
И совсем было не холодно.
Когда их привели к очередному жилищу и впустили в ворота, Магану увидел коричневых пушистых животных с острыми носами, которые бегали по двору. И огромное множество невиданных предметов, которое глаз не успевал рассмотреть и запомнить. Двери у дваров тоже вышли диковинные – не как у сангнхитов, и не как у землян, а просто висящая сверху простыня, которую нужно отодвигать, чтобы войти в комнату, пахнущую дымом и хлебом и освещенную разноцветным светом, падающим сквозь дырки в стенах.
– Семья Канга согласилась взять тебя в свой дом, – строго проговорил главный тюремщик прежде, чем уйти. – Веди себя достойно. Здешний Глава Контактеров обещал помочь нам поговорить с Аганом. Я буду просить, чтобы тебя вернули.
Если когда-то Магану был близок к тому, чтобы поблагодарить землянина, то именно в этот момент. Но не успел. Слишком много впечатлений нахлынуло. Он и с Энмеркаром-то как следует не попрощался. Тот тоже глядел на все с вытаращенными глазами и открытым ртом.
А потом тюремщики и друг удалились, для Магану настал черед знакомиться с хозяйкой – толстой и веселой дваркой по имени Уинэ, которая немедленно повела его за стол угощать самыми настоящими лепешками и самым настоящим молоком!
Форр ждал возле семиярусной пирамидки – уменьшенной копии колоссальных аганских башен. Дварская пирамида казалась не выше трехэтажного дома и без всякой растительности на ярусах. Сам жрец – старый лысый двар с грубо выбритыми щетинистыми щеками – казался даже не уменьшенной копией, а скорее пародией на сангнхитского Главу Контактеров. Он внимательно оглядел нас и, естественно, задержался на мне. Я не отвел взгляда. На дне старческих водянистых глаз читались страх, усталость и еще одно выражение, которое можно заметить у людей, взявших в привычку всегда за все извиняться.
– Это Зеберг, – представил меня Вася, желая заполнить двусмысленную паузу.
– Прошу прощения за то, что ударил тебя, – подхватил я. – Мне очень жаль.
– Не делай так больше, – серьезно ответил жрец.
– Не буду.
Софронов улыбнулся, а лысый двар молча повернулся к нам спиной и повел нас в низкие ворота пирамиды.
– Следовало факелы зажечь, – сказал Форр, когда мы оказались в пропахшей плесенью тьме. – Не успел. Здесь давно не был.
Сам он, впрочем, ступал весьма уверенно. А нам оставалось не отставать, ориентируясь на звук шагов, придерживаясь руками за сырые холодные стены, вдыхая тяжелый каменный запах, то и дело натыкаясь друг на друга. Благо, идти пришлось недолго. Сначала прямо по узкому коридору, потом направо и вниз по винтовой лестнице, где я чуть не споткнулся.
Спустившись, мы свернули налево и оказались в пустой комнатке. На противоположной от входа стене тускло мерцало зеленоватое пятно размером с тарелку. Вот и все освещение. В зеленоватом мареве фигуры друзей казались тенями, и собственное тело – тоже. Почему-то дышать здесь было трудно.
Коротышка-жрец подошел к пятну и коснулся пальцами фосфоресцирующей поверхности. Та дрогнула, прокатилась рябь, а затем все разошлось, будто мороз на окне оттаял. Пятно превратилось в окошко. Сквозь него мы увидели кусок стены, увешанной пуками сушеных трав, из которых выглядывали уродливые статуэтки. Кто-то подошел, показалось плечо в синем балахоне, затем шея, перетянутая шнурком с кольцом, наконец, лицо.
Мы, как один, вздрогнули. А он даже бровью не повел.
Господи, ну и глаза у него теперь стали!
– Что надо?
– Бонго… – Первым в себя пришел Вася. – Как ты там?
– Замечательно. Давайте к делу.
– Мы сейчас оказались на Раннуиме.
– Я в курсе.
– Твоих рук дело? – спросил Тези Ябубу.
– Зачем мне это надо?
– А чем ты вообще занимаешься на Агане?
– Продолжаю исследования, капитан. – Бонго хмыкнул, прищурившись. – Разве не так вы написали в отчете на Землю? И это правда. Я углубляю контакт. С высшей расой.
– Это сангнхиты, что ли, высшая раса?
– Ха! Сангнхиты лишь стадо тупых, трусливых и ограниченных холопов, неспособных осознать и тысячной толики величия и могущества тех, кому прислуживают…
– Тех, кто убил Мусу? – не выдержал я.
– О, Клаус, и ты здесь? Ну прямо телемост! – Он засмеялся. – Наслышан о твоих подвигах. Кажется, срыв Гарзы становится вашей визитной карточкой. Или хобби? В любом случае у тебя, безусловно, получилось эффектнее, чем у Васи. Жаль мне вас, друзья. Если бы вы только видели, сколь мелочны и ничтожны все ваши «успехи», все ваше копошение перед лицом того мира, который составляют существа иного порядка, мудрейшие, изначальные, неподвластные тем убогим схемам, в которые тщится облачить их человеческий ум…
