Я – стучать. Не открывают. Неужто, думаю, из-за какой-то бабочки друг друга поубивают? Минут через пять дверь распахнулась, и оттуда Игорь летит. По лицу – слезы, глаза черные. Я – к нему, а он ничего не видит, только перед собой куда-то глядит. Так и сбежал из дому.
Старуха поджала губы.
– Я не злая, но здесь не сдержалась. Дай, думаю, спрошу Дмитрия Андреича, как он сына родного до горячки довел. Шагнула через порог, да обомлела… Там, посреди комнаты, в чем мать родила стоит Дмитрий Андреич, а в постели у него Алина лежит, глазищами бесстыжими хлопает.
Таисия Титовна рассказывала, не отрывая взгляда от своего передника.
– С той ночи Игорек пропал… Уж как мы его искали! И в милицию, и по больницам, и к друзьям… В розыск объявили. Совсем, думали, сгинул.
Месяц прошел, Игорь вернулся. Сел возле ворот в траву и сидит. Ну а дальше вы знаете. Я сначала все с ним сидела. Он молчал. Совсем ничего не помнил. Где был, что делал в тот месяц – ничего не рассказывал. А вскоре отослал меня прочь. Одного не пойму – как он в спальню-то закрытую к ним попал? Если только через окно? Так ведь уже тогда решетки на окнах стояли.
– Вы не спрашивали, о какой бабочке шла речь? – не отрывая глаз от ее лица, Дуло потянулся за сигаретами.
– Никогда. Даже вспоминать боялась про тот случай.
– За что вы убили итальянца?
– Когда вы явились в дом, Джаник пришел ко мне и рассказал, что в ночь убийства видел Игоря в хозяйской спальне. Он был уверен, что мальчик убил Алину. Я велела ему молчать, сказала, что он ошибся и что так можно потерять работу. Джаник согласился. Но я видела: надолго его не хватит.
– Как вам удалось похитить мой пистолет?
– Спрятала в аптечке, когда перевязку делала. Под утро, когда все улеглись, я вошла в комнату Джаника. Он спал, свет был включен. Я выстрелила в голову, вытерла пистолет и положила рядом с кроватью. Потом побежала вниз.
– Теперь по времени все совпадает. – Дуло кивнул. – Прав был Ошаров.
– Вы боялись, что Игоря обвинят в убийстве Алины? – спросила Полина.
– Я знала, что так и будет. Мой мальчик убогий, мухи за всю свою жизнь не обидел.
– Дмитрий Андреевич говорил, что Игорь за нож хватался, – заметил следователь.
– Неправда, не было такого. Стыдно стало, что из-за потаскушки сына из дома выгнал, вот и выдумал ерунду.
– А Дарина вам ничего не рассказывала?
– Сама виновата. – Старуха осуждающе покосилась на дверь. – Это ж какой мужик выдержит, если перед ним целый день задницей крутят?
Дверь в гостиную приоткрылась, а потом с треском захлопнулась.
– Подслушивает, мерзавка, – сказала Таисия Титовна.
– Значит, хотели спасти одного и потому застрелили другого… – задумчиво проговорил следователь.
– Знаю, что грех. Хоть сейчас пойду под арест. Я свое отжила, а вот Игорьку еще жить да жить.
– Сначала он объяснит, что делал той ночью в доме и как попал в спальню отца.
Старуха сурово посмотрела на следователя.
– Когда у него приступ, он еще не туда забрести может. Это Максим виноват, не доглядел.
– Ну, с приступами уже хватит. Одного раза достаточно. В колясочке привезли, глюкозу вкололи… Надеялись обмануть? – Сергей был сердит. – А сейчас расскажите про ссору, что случилась две недели назад.
– Какую ссору?
– Между Игорем и Алиной.
– Не было никакой ссоры.
– Таисия Титовна… Правду.
Старуха снова посмотрела в глаза следователю:
– Он обнял ее…
– Хотите сказать, Игорь обнял Алину?
– А она ударила его по лицу. Обидела сильно.
– И все?
– Да.
Сергей Дуло встал.
– Сейчас мы поедем к Игорю в Чудаево…
– Его там нет, – сказала Таисия Титовна.
– А где же он? – удивился Дуло.
– В Москве, на обследовании.
– Один?
– С Максимом.
Сергей встал из-за стола и прошелся по комнате.
– Давно Максим присматривает за Игорем?
– Сколько помню, как заболел.
– Значит, он появился сразу после возвращения Игоря?
– Сразу.
– Вот что… Пока оставайтесь здесь. Помочь вам, Таисия Титовна, ничем не смогу. Вы – убийца. Завтра решим, как быть.
Следователь избегал смотреть ей в глаза. Она же, напротив, будто не чувствовала своей вины: очень спокойно встала и, одернув передник, направилась к двери.
– Постойте! – окликнул ее Дуло. – У вас есть ключи от дома Игоря?
– Есть.
– Принесите и их мне.
Когда старуха ушла, Сергей Дуло сказал Полине:
– Собирайся, поедем в гости.
– У тебя есть ордер?
– У меня есть ключ.
Глава 59
Тот, кто предпочитает «Бриони»
– Ты не помнишь, в доме собака есть? – тихо спросил Сергей.
– Кажется, нет. – Полина открыла дверцу и съежилась: на улице было холодно и темно. – Почему остановились так далеко?
– На всякий случай.
Они прошли метров сто. Дом казался необитаемым – в темных окнах ни огонька. Дуло зажег спичку и, побренчав ключами, открыл дверь. Затем, не раздеваясь, двинулся дальше по коридору. Полина шагала за ним.
Сначала они зашли в гостиную, потом заглянули в каморку, где на вешалке висел белый медицинский халат. На подоконнике валялась раскрытая упаковка ампул, а стол был завален газетами и журналами.
Они двинулись в глубину дома, где скорей всего находились спальни его обитателей. Коридор заканчивался торцовой дверью, перед которой справа была еще одна, похожая на чуланную. Открыв ее, Полина заглянула в комнату. Узкая, тщательно заправленная кровать, на стенах – пластиковые чехлы с одеждой, крохотное окно закрыто жалюзи.
Полина интуитивно почувствовала, что здесь живет охранник Максим. Она подошла к чехлу и вытянула оттуда накидку, похожую на черный плащ.
– Это еще что такое… – Дуло вошел в комнату.
Заметив, что на пол упала тряпка, поднял ее. Это был треугольный колпак с прорезями для глаз. Полина в испуге выронила накидку.
– Идем… – сказал следователь.
Они вошли в торцовую дверь и оказались в простенькой комнате, где стояла такая же, как у Максима кровать, из-под которой выглядывала больничная утка. На тумбочке были пузырьки с лекарствами и лежал градусник. У окна инвалидная коляска.
