– Когда Кириченко познакомил тебя с Пиньерой?
– Я уже говорила – месяцев пять назад.
– Кому ты про него говорила?
– Варовской.
– Еще кому?
– Вот ей…
– Кому ей? – уточнил Сергей.
– Беленькой Рите.
– Зачем?
– Думала, она поможет с фотографией. Хотела отработать деньги, которые муж взял у Пиньеры.
Полторак улыбнулся, развел руками, будто извиняя себя за столь пустячный проступок.
– Что ответила Беленькая? – снова спросил Сергей.
– Сказала, что ничем не может помочь.
– Какую еще информацию ты ей сообщила?
– Рассказала, что Пиньера искал родственницу, кажется, ее звали Анной… Гиппиус Анна. Сказала, что он хорошо заплатит за фотографии рисунка. Она отказалась.
– Сережа… – вмешалась Полина. – Можно спросить?
– Давай, – он прошел к окошку и стал смотреть в темноту.
Полина спросила у Шевелевой:
– Почему три месяца назад вы купили именно эту дачу?
– А что в этом особенного? – ядовито поинтересовалась Диана.
– Хотя бы то, что здесь жила Анна Гиппиус. Похоже, только вы об этом не знаете.
Диана воскликнула:
– Но я действительно об этом не знала! – Она посмотрела на Риту: – А ты?
– При чем здесь она? – спросил Сергей Дуло.
– Когда Евгений Викторович выиграл деньги и мы подбирали дом, Маргарита предложила нам эту дачу. Риелтор представился ее другом.
– Похоже, я знаю того риелтора, – среагировал Дуло. – Не Филом его зовут?
– Фил. Молодой такой, крепкий. – Диана притронулась к подбородку. – У него челюсть выдается вперед, как у Кощея. – Она ужаснулась своей догадке и протянула руку в сторону лестницы. – Боже мой, это же тот бандит!
– Итак, подведем итог… – Дуло прошелся по ковру. – Маргарита Беленькая через риелтора Фила предложила вам купить эту дачу.
На этот раз заговорил Полторак:
– Я бы сказал, настоятельно посоветовала. Сообщила, что сама хотела приобрести, но нет денег.
– Понимаю, – кивнул Сергей. – Таким образом дом оставался у Беленькой на глазах.
– Давайте-давайте, – подзадорила их Рита. – Делать вам нечего.
– Спасибо, – Дуло остановил свой взгляд на Варовском. – Продолжим с вами. Вы узнали, в каком номере проживает Пиньера, и поселились неподалеку, намереваясь нанести ему визит с целью возврата рисунка. Верно?
– Именно так, – с достоинством произнес Варовский.
– Какими аргументами вы вооружились?
– Для таких случаев есть только два, – заметил Альберт Иванович. – Во-первых – полиция, во-вторых – деньги. Когда не работает первый, выручает второй.
– И?..
– Мы с Машей решили идти к нему, когда все успокоятся и в коридоре нас никто не увидит.
– Они долго не успокаивались, – вмешалась Маруха.
– Вы имеете в виду тех, из триста седьмого?
– Да.
– Что дальше? – спросил Дуло.
– Постучали к нему в два часа ночи.
– И что?
– Пиньера нам не открыл.
– Потом?
– Потом мы пошли спать. – У Альберта Ивановича вспотели очки. Он снял их, протер носовым платком, потом снова надел.
Все это время Сергей Дуло за ним наблюдал.
– Врете.
– Как вы смеете? – В голосе Варовского прозвучало отчаяние, он еще на что-то надеялся. – Забыли, с кем говорите?!
– Помню, – заверил его Сергей, после чего подошел вплотную, взял его за грудки и тихо проговорил: – Еще раз заорешь, выведу во двор и набью морду. Понял?
Варовский сглотнул слюну и механически тряхнул головой. Дуло отпустил лацканы пиджака и расправил их на груди Альберта Ивановича.
– Теперь я вам помогу вспомнить. – Сергей сунул руки в карманы и стал методично покачиваться с пятки на носок, туда и обратно.
Полина знала эту его привычку и была уверена, что ничем хорошим для Варовского это не кончится. На всякий случай она подошла ближе.
Сергей продолжил:
– Некто… говоря языком Кириченко, видел, как под утро вы с женой заходили в номер Пиньеры. Теперь про бордовый халат…
В глазах Варовского зародилась тоска.
– На халате Пиньеры, главным образом на воротнике и плечах, найдена перхоть…
Альберт Иванович непроизвольно оглядел свои плечи.
– Перхоть, которой у Пиньеры отродясь не было. Из найденной перхоти легко выделить ДНК. И еще насчет официанта Ягупова, который принес шампанское в триста пятый. У него хорошая память. – Сергей обратился к Варовскому: – Вам ясен ход моих мыслей?
– Ясен, – ответила за мужа Маруха. Дальше говорила она. – Где-то часов в пять мы опять постучали в номер Пиньеры, Альберт толкнул дверь, и она распахнулась. Мы зашли в номер. Его нигде не было. Прошли в ванную, в спальню… Я открыла ящик для багажа, а там – он. То есть я сразу поняла, что это – Пиньера.
– Что вы предприняли?
Дуло смотрел на Маруху, но теперь заговорил ее муж:
– Я вытащил старика, положил на пол. Пощупал пульс, понял, что он мертв…
– Дальше.
– В дверь постучали. – Варовский сцепил руки, собираясь вывернуть с хрустом пальцы, однако, взглянув на жену, передумал. – Я спросил через дверь: кто? Когда услышал: «Обслуживание» – понял, что не открыть невозможно.
– Та-а-ак…
– Я надел халат старика, открыл дверь, рассчитался, забрал шампанское.
– Что потом?
– Понимая, что ему уже не поможешь… – Варовский замолчал, подыскивая слова.
– Вы стали искать рисунок?
– Надеюсь, это не повлечет за собой уголовного наказания?
Дуло молчал.
– Потом мы ушли, – закончила за мужа Маруха. – Разумеется, рисунок мы не нашли.
Диана Матвеевна вскочила на ноги и нервно забегала по гостиной.
– Послушайте себя! Это – ужасно! – Она остановилась. – Не впутывайте нас с Евгением Викторовичем в ваши делишки!
Не сдержавшись, Полина прошла в центр комнаты и встала лицом к лицу с Дианой.
– А ну-ка постойте…
– Не нукай мне тут! – вспылила Диана и перешла на крик: – Не запрягала!
Полина оглядела присутствующих, чтобы разделить с ними свое возмущение, однако, не обнаружив сочувствующих, проговорила:
– Да ты жлобиха, голубушка…
