– Дайте угадаю! – перебил Трофименко. – Страховку обналичил безутешный вдовец?
– Точно, причем он даже не стал дожидаться похорон и, едва получив свидетельство о смерти жены, отправился в страховую компанию! Никаких улик причастности его к «несчастному случаю» не нашли, и Валерий свалил из города. Впоследствии родственники погибшей женщины узнали, что ее счет в банке закрыт, а дело продано по частям.
– Я так понимаю, что Валерий на этом не остановился? – воспользовавшись паузой в разговоре, спросил Павел.
– Лиха беда начало, – мрачно кивнул Субботин. – Мне стоило огромных трудов узнать, куда он отправился: оказалось, что мой бывший деверь снова женился – на этот раз на состоятельной вдове. Ничем особым она не занималась, а прожигала деньги покойного муженька – он промышлял торговлей нефтью. Тогда-то Валерий и взял фамилию жены впервые: так он мог легко испариться из поля зрения правоохранительных органов, если бы им все же вздумалось поработать!
– Вы слишком суровы к нам! – обиженно заметил Павел. – Многие в органах хорошо работают…
– Да неужели? – насмешливо изогнул бровь Субботин. – Тогда почему полиция ничего не смогла сделать, а я, один-единственный человек, сумел?!
Этому Павлу противопоставить было нечего: Субботин прав, хотя, если подумать, в его распоряжении имелись ресурсы, которых нет у простого следователя. И все же оправдания бездействию своих коллег Трофименко не находил.
– Я так понимаю, новая жена протянула недолго? – предположил он.
– Утонула в собственном бассейне.
– Думаете, не случайно?
– Даже если не принимать во внимание послужной список Валерия, трудно представить, что женщина, имеющая юношеский разряд по плаванию, могла утонуть в неглубоком искусственном бассейне.
– И он снова заполучил все?
– В тот раз он впервые столкнулся с серьезным сопротивлением. В битву за наследство вступили родственники покойного мужа новой жены Валерия, и выиграть сражение он не сумел. Пришлось удовольствоваться небольшими отступными и удалиться, поджав хвост – а ведь он мог стать миллионером и жить в свое удовольствие хоть в России, хоть за границей!
– То есть афера ожиданий не оправдала?
Рассказ Субботина звучал столь увлекательно, что Павел и думать забыл, зачем приехал. У него было одно-единственное задание – выяснить, где был подозреваемый в то время, когда погибли мать и дочь Митины – то есть ездил ли он в Питер. Однако то, о чем говорил этот человек, походило на триллер.
– И куда же направился Валерий после фиаско?
– Несколько лет от него не было ни слуху ни духу, он как сквозь землю провалился! Но вот, около года назад, я наконец получил долгожданные известия: Валерий объявился в Питере. Он успел вновь жениться, причем, как водится, весьма выгодно: женщина владела сетью стоматологических клиник. И, как обычно, он взял ее фамилию.
Трофименко замер. Он и раньше чуял, к чему все идет, но не мог поверить, что все услышанное – правда, причем имеющая непосредственное отношение к тому, чем занимаются они с Карпухиным.
– Митин! – воскликнул он, не в силах сдерживаться.
– Верно, Митин, – кивнул Субботин. – Мария Митина оказалась такой же, как и другие жертвы – сильной, умной, волевой… и такой же беззащитной перед мразью вроде Валерия!
– Вы поехали в Питер?
– Я не мог допустить, чтобы история повторилась: он слишком долго безнаказанно шагал по стране, собирая дивиденды. Раз я не мог его посадить, то решил по крайней мере помешать ему совершить новое убийство. Я надеялся, что, так как Мария вращалась среди деловых людей, ее будет не так-то легко убрать. Действительно, они с Валерием жили вместе несколько лет, и пока ничего страшного не произошло.
– Но вы не поверили, что он порвал с прошлым и встал на путь исправления? – вставил Павел.
– Во-первых, такие, как он, никогда не останавливаются. Во-вторых, даже если бы Валерий и решил утихомириться, это вовсе не означало, что ему простятся прошлые преступления!
– И как Мария Митина отреагировала на ваше заявление о том, что Валерий – брачный аферист и серийный убийца?
– Она не поверила, даже не позволила мне показать ей документы, которые я собрал за прошедшие годы. Однако я попросил ее связаться со мной, если она почувствует неладное. Видимо, мне удалось заронить в ее душу зерно сомнения, потому что через пару месяцев в моем кабинете раздался звонок.
– Что-то изменилось? – спросил Павел.
– Мария стала внимательнее относиться к тому, как ее муж распоряжается деньгами, и поняла, что он залезает к ней в карман – вернее, в карман ее клиник. Выяснилось, что, как и в прежние времена, жили супруги только на ее деньги, а Валерий, с тех пор как перестал тратиться на дорогие букеты и театры, ни копейки в семейный бюджет не вкладывал: даже подарки, которые дарил жене на праздники, были за ее счет. Раньше, по-видимому, Мария не придавала этому значения, ведь семья в средствах не была стеснена, но после нашего с ней разговора она стала подозрительной. Она поступила мудро и не стала устраивать мужу разборок.
– Вместо этого она связалась с вами?
– Да. И я сразу приехал, вооруженный материалами, которые удалось собрать по Валерию. Беда в том, что с этим идти в полицию было бесполезно.
– Верно, – согласился Павел. – Во-первых, с Марией пока ничего не случилось, а ваши предположения никто не принял бы во внимание. Кроме того, все ваши материалы – косвенные улики: на Валерия не завели ни одного уголовного дела, а подозрения, если они и имелись, в конце концов были сняты. Он наследил в таком количестве разных мест, что потребовалось бы множество командировок, чтобы проверить полученные сведения, а следственные органы стеснены в средствах…
– Поэтому мы решили действовать самостоятельно. Для начала требовалось сделать так, чтобы Валерий не смог добраться до активов Марии. Для этого она потихоньку разделила счета. На один из них, совместный с Валерием, поступали небольшие суммы, а на второй, о котором он понятия не имел, переводились основные деньги, поступающие от деятельности «Адаманта». Затем я посоветовал Марии перевести фирму на дочь. Проблема состояла в том, что Нина не желала продолжать дело матери. Если бы Мария переписала все на нее, то сама не смогла бы вести дела напрямую – только в качестве посредницы между владелицей фирмы, Ниной, и партнерами по поставке стоматологического оборудования и материалов.
– Но Нина хотела стать журналисткой и даже ссорилась из-за этого с матерью!
– Мария не могла рассказать дочери о том, что происходит: все должно было оставаться в строжайшей тайне, пока она не решит вопрос. Поэтому она поступила по-другому: перевела половину фирмы на Нину, а на вторую составила завещание. Это, конечно, была крайняя мера, ведь Мария умирать не собиралась!
– У Митиных не было брачного контракта? – поинтересовался Трофименко.
