А Ксюше понадобилось всего два месяца, и ей не пришлось страдать и чем-то жертвовать. Напротив, Сергей пустил её в дом, завалил подарками, называл своей малышкой…
Наверное, девочка, случайно познакомившись с парнем, быстро сообразила, что тут можно крупно поживиться, и на кону – не колечко с бриллиантом, а более солидный куш. Каким же хвастливым идиотом показал себя Сергей! Она постоянно сидела рядом, привалившись к его плечу, и якобы играла на телефоне, пока он колдовал с интернет-банкингом. На самом деле сообразительная девчушка сканировала данные, шпионила, запоминала… Да он и сам ей всё показывал и разъяснял, упиваясь при этом её восхищением! «Ой, нет, я ничего не пойму, это всё так сложно! Серёжа, какой же ты умный!»…
– Идиот! Кретин! Придурок! – простонал Сергей.
Ксюша запомнила его объяснения, да наверняка и сама во всём отлично разбиралась. А потом подгадала момент, точно всё просчитала и великолепно провела операцию. Если бы Сергей попытался выскочить из дома со смартфоном в руках, она бы произнесла умирающим голосом: «Не бери… Зачем?… Вдруг гопники пристанут и отберут…»
Без его смартфона она бы ничего не смогла сделать.
– Чёрт, чёрт, чёрт! – в ярости выпалил Сергей.
Он не знал, что ему делать, куда бежать… Уж точно не в полицию.
Сергей проиграл эту игру. Прелестная воровка обвела вокруг пальца другого вора и оставила его ни с чем.
Глава 32
Ночные разговоры
– Померанцев не заказывал тебе перевод, – повторил Андрей. – Ты переводила документацию на томографы для министерства здравоохранения. Тебе случайно не доводилось встречаться с Вацлавом Карчевским?
При упоминании министра перед Лизиным мысленным взором тут же возникла та самая картина… Она всплывала в её голове каждый раз, когда рядом звучала эта фамилия или когда Лиза видела министра по телевизору. А Карчевский постоянно мелькал на экране, давал интервью, принимал делегации, открывал больницы. Никуда от него не деться. И никак не вытравить из памяти то отвратительное воспоминание…
Вот и сейчас Лиза опять вспомнила, как в прошлом году, в сентябре, директор «Транслита» отправила её в обладминистрацию для встречи итальянских гостей. Официальную часть Лиза отработала, как всегда, блестяще, культурную программу – тоже, а ближе к ночи разговор зашёл о помывке дорогих гостей в настоящей русской бане. Итальянцы представляли крупный медицинский концерн, привезли с собой кучу выгодных контрактов, поэтому их принимали с фирменным русским гостеприимством.
– Дальше – без меня, – объявила Лиза. – В баню не поеду.
– Лиза, но как же? – заволновалась чиновница из протокольного отдела. – Вацлаву Александровичу нужен переводчик. Как он будет общаться с итальянцами? С меня голову снимут!
– Извините, баня – это не мой профиль. Я не езжу с мужчинами в баню. И потом… После пятой рюмки они начнут прекрасно понимать друг друга и без переводчика.
Чиновница нахмурилась, привела ещё несколько аргументов в пользу разухабистого международного веселья среди ушатов и берёзовых веников, но, встретив твёрдый Лизин отказ, позвонила директору «Транслита». Ольга Ивановна тут же перезвонила строптивой подчинённой.
– Лиза, ты что? – прошипела она в трубку.
– В баню не поеду. Ольга Ивановна, вы смеётесь? Для меня это неприемлемо.
– Лиза, из какого века ты вывалилась? Из девятнадцатого? Сейчас совсем другое время.
– Но для некоторых людей, пусть их и немного, всё же существуют нормы морали и элементарного приличия.
– О, господи, – вздохнула Ольга Ивановна. – Тебя же не заставляют переводить голышом.
– Но и в костюме я сидеть не буду, правда?
– Закутаешься в махровый халат. Думаю, тебе дадут. Всё вполне прилично.
– Вы бы сами согласились?
– Да я бы помчалась, теряя на ходу тапочки! Ты только прикинь, какой там будет банкет! А какие мужчины! Но кто ж меня позовёт, я итальянского не знаю. А ещё у меня целлюлит и десять лишних кэгэ…
– На банкетах мне обычно некогда есть. Все лопают, а я перевожу, – буркнула Лиза.
– Очень тебя прошу! Сделай это ради меня и славной репутации нашей фирмы. Не подводи.
Подводить любимую начальницу не хотелось. От Ольги Ивановны Лиза видела только хорошее. Директор, почувствовав слабину, выдвинула последний довод.
– Я выпишу тебе шикарную премию, – пообещала она.
– Премию… – эхом повторила Лиза.
В конце концов начальнице удалось сломить оборону и пробиться сквозь частокол Лизиных рудиментарных принципов. Издав два десятка душераздирающих вздохов, три раза уточнив насчёт премии, переводчица всё-таки согласилась поучаствовать в мероприятии.
Но не зря Лиза так рьяно отказывалась! Интуиция её не подвела. Ничего хорошего из этой затеи не вышло…
В три часа ночи, когда участники переговоров разбрелись по роскошной лесной резиденции, Лиза отправилась искать распорядителя вечеринки. В её услугах больше не нуждались, она страшно устала и надеялась, что её отправят на машине домой.
Зачем она толкнула ту дверь, зачем вошла в комнату? Вошла – и застыла, очутившись в ярко освещённой спальне, оказавшись в водовороте звуков – сопенье, охи, причмокивания… Она увидела перед собой красного, голого министра. Его спина и зад блестели от пота… Он обернулся и встретился с Лизой взглядом. Его глаза налились кровью, лицо побагровело… Ладно бы это был заурядный секс без прикрас… Но министр… Он…
Лиза ринулась прочь, похолодев от ужаса. Она проклинала тот момент, когда согласилась на уговоры и решила поехать в резиденцию с итальянскими гостями. Что теперь с ней будет? Успел ли Карчевский разобрать, кто вломился в комнату в самый неподходящий момент? Или в пылу страсти не заметил её лица? В тот момент он смотрел прямо на Лизу, но увидел ли? Его глаза были застланы розовым туманом, он задыхался, корчился от удовольствия…
Теперь Лиза превратилась в опасного свидетеля, а их обычно убирают, ликвидируют. Будет ли министр её преследовать? Отправит ли убийц, чтобы тюкнуть неугодную переводчицу где-нибудь в тёмном переулке? Или он даже не понял, что кто-то стал невольным свидетелем его порочных утех?
Целый месяц Лиза дрожала от страха и ждала расправы. Но ничего не происходило, и она постепенно успокоилась. Время шло, заканчивался год, Карчевский мелькал на экране телевизора, говорил умные правильные вещи, а Лиза каждый раз вспоминала ту отвратительную мизансцену, видела его красную мокрую спину, толстые, дряблые, покрытые рыжими волосами ляжки…
В январе в мэрии принимали французов, штатный переводчик по традиции болел. Встречу почтил присутствием сам Карчевский, и Лизе пришлось вновь столкнуться с ним нос к носу. Она постаралась кардинально изменить внешность, надела очки и чёрный парик, чтобы не дай бог не всколыхнуть в груди министра ненужные воспоминания.
