– Да, мам. Здравствуй. – Вася закатил глаза, давая понять своей подружке, что это может быть надолго.
– Здравствуй! – истошно высоким голосом отозвалась мать. – Ну хоть ты-то ответил! Иван не ночевал дома, Вася!
– И что?
– Как что?! Как что?! Твой брат не ночевал дома и не отвечает на мои звонки со вчерашнего вечера! – она отчетливо всхлипнула.
– Я тоже, ма.
– Что – тоже?
– Я тоже со вчерашнего вечера не отвечал на твои звонки, ма. Сейчас ответил.
– Ты просто не брал трубку. А он сначала не брал, а после десяти вечера его телефон отключен! Вася, Вася, я боюсь! – И мать зарыдала уже в полный голос.
Он поморщился. Мать всегда любила драматизировать. И вот надо было ей позвонить именно теперь, когда он собрался позавтракать! Хлопья намокли, набухли, и эту миску смело теперь можно отправлять в унитаз. Есть такое невозможно. Значит, надо снова лезть в шкаф за коробкой с хлопьями, и в холодильник за молоком. А это потеря времени, которого у него дефицит. Скоро Аленка начнет собираться на работу, и если он затянет с завтраком…
– Мам, ну вот чего ты боишься, скажи? Ваня взрослый мальчик. Наверняка нашел себе подружку. И…
– Нет! – категорическим тоном отмела мать его предположения. – Никаких подружек! Он просто помешался на этих ваших тайных делах.
– Каких таких тайных делах? – Вася нервно щелкнул ложкой по краю глубокой миски.
– Эти ваши разыскные мероприятия, сын! Он после своего успеха все никак не мог успокоиться. Даже начал всерьез подумывать о том, чтобы пойти работать в полицию. Даже уже документы начал собирать. И… и твои просматривать.
– Что? – ложка со звоном упала на пол. – Какие мои документы он начал просматривать? Он рылся в моем столе?
– Да, – мать судорожно вздохнула. – Он рылся в твоем столе, подобрав ключ. Я же говорю, ему не дают покоя лавры сыщика. И он…
– Что, мам?!
Вася с силой зажмурился, даже боясь представить, что может натворить его брат с его бумагами.
Первой мыслью было, что тот сразу побежит к Геральду и тут же все ему расскажет.
Второй мыслью было, что Ванька помчится в какую-нибудь газету и продаст все собранные Василием документы за приличную сумму. И купит наконец себе машину, о которой он грезил с пятнадцати лет. Или на телевидение, где тоже могут купить сенсацию.
Он и сам еще не решил, как распорядится этим материалом. Он для себя еще не решил, мучась вторые сутки: помочь Геральду в расследовании и тем самым помочь его карьере, или прославиться самому? Он даже за советом к Аленке обратился. Но она, сморщив носик, тут же послала его куда подальше.
– Васечка, отвянь! Мне оно нада-а?..
И вот пока он размышлял, спрятав дома все материалы, считая, что это самое надежное место, этот скот все увел у него из-под носа. Все! Его успех, уважение, признание, наконец!
– Что, мам?! – поторопил Вася затихшую мать. – Что ты хотела сказать?
– Я хотела сказать, что он очень радовался, читая твои бумаги. И повторял, что это бомба!
Да уж!
– А потом?
Вася неловко изогнулся, поднимая ложку с пола, – Аленка уже трижды выразительно смотрела на нее, беспорядка в доме она не терпела. А также не терпела опаздывать на работу. Стало быть, с десертом он пролетает.
– Потом он резко засобирался, сказав мне, что теперь-то он знает, кого взять за одно место… – мать со вздохом процитировала бессовестного сына. – И теперь девушек убивать перестанут. И ушел.
– С бумагами?!
Вася скрипнул зубами, виновато приложив к груди свободную от телефона руку, Аленка тут же умчалась в ванную принимать душ и краситься. После макияжа она его уж точно не подпустит к себе.
– Нет, Вася, бумаги он оставил.
– Ты их читала? – ревниво поинтересовался он.
– Нет, он снова запер их в твоем столе. Что в них, Вася? Что? – Голос матери снова сорвался на крик. – Там что-то про этого страшного убийцу, да?! Почему он сказал про девушек? Что там, сынок? Куда он пошел? Почему пропал?
Он мог просто наблюдать, подумал тут же Вася. Поэтому отключил телефон, чтобы мать, не дай бог, не спугнула того, за кем он сам наблюдал вот уже несколько дней. И даже Аленку уговорил на роль подсадной утки. Но парень не клюнул. Он сыграл роль добропорядочного гражданина. Довел Аленку до станции метро, хотя она провоцировала его на большее, и ушел куда-то. Скорее исчез, потому что Вася, наблюдая за всем действом с безопасного расстояния, так и не увидел, в каком направлении исчез подозреваемый.
Вообще-то, этот человек вел себя безупречно, хотя его и опознал по фотографии сосед одной из жертв.
– Он! Точно он! – ткнул он пальцем в фотографию, едва ее не прорвав. – Этот урод ее убил. Но к ментам не пойду, я предупреждал…
И Вася сильно надеялся, что безупречно тот ведет себя до какого-то определенного момента. Он обязательно сорвется. Обязательно!
– Мам, не надо паники. С Иваном все хорошо, – сказал он после паузы.
– Ты уверен?!
– Абсолютно. Он просто наблюдает и, чтобы не спугнуть, отключил телефон. Ну, вот сама представь, сидит он в засаде, а тут твой звонок! И что?
– Вася, какая засада? Господи, ну какая засада?! За кем вы взялись следить?! За убийцей? Вы с ума сошли! Это же очень опасно!
Ничего подобного! Если этот парень и в самом деле окажется убийцей и это не плод воображения спившегося мужика, готового за бутылку подтвердить тебе что хочешь, то он никак не может быть опасным для него и для брата.
Почему?
Да потому что убивает он исключительно женщин. Слабых и беззащитных. Убивать привык в тишине и без свидетелей. У них с Ванькой в порядке физическая форма, и постоять за себя они могут. И в зубы дать этому уроду… И уж конечно, они не собираются приглашать его в гости или уединяться с ним в гостиничном номере!
– Ма, все в порядке, не гони волну, – попросил напоследок Вася и тут же отключил телефон.
Аленка только что вышла из душа совсем без ничего. Мокрые спутанные волосы щекотали ее голые лопатки. Розовые пяточки звонко щелкали по полу. Она дошла до поворота в комнату, обернулась на него и игриво поманила пальчиком. Разве могло иметь значение что-то, кроме этого?..
Алена позволила ему себя любить, но очень быстро, очень скупо и, выходя от нее через полчаса, Вася ощущал себя обделенным. И волей-неволей винил в этом своего братца. Если бы не его любопытство… Если бы не его вероломное желание проникнуть в чужие тайны, мать бы не позвонила ему за завтраком… И на Аленку у него было бы больше времени. И…
– До вечера, малыш, – ее пальчик скользнул по его щеке, губы прикоснулись к его губам. – Не забудь побриться.
