И Анжелка отключила связь. Я вздохнула с облегчением. Может, теперь все знакомые Ларисы из прошлого не захотят со мной общаться? Это было бы здорово! Пусть Анжела разнесет им новость. А она, похоже, разнесет. И они будут долго перемывать мне косточки, то есть Ларисе, которая решила порвать с прошлым, а значит, ненормальная. Не хочет больше курить, нюхать, колоться, даже какой-то новый кайф не хочет попробовать!
Только бы они мне больше не звонили…
Я погуляла с Настенькой, пообщалась с мамой. Верка уже вышла на работу. А куда пойду работать я, когда все это закончится? Мне придется вернуться в родной город? Даже совсем немного пожив в Петербурге, мне захотелось здесь остаться. Я же столько всего еще не видела! И хотелось посмотреть Петербург летом, в период белых ночей, хотелось своими глазами, а не на фотографии увидеть разводку мостов…
Может, тоже придется пойти торговать печеньем или фруктами? Но ведь нужно будет снимать квартиру. Мне, в отличие от Верки, кормить нужно не только себя… Нет, столько мне не заработать, придется все-таки возвращаться и идти работать в библиотеку, опять вспахивать огород, обирать окрестные леса, делать заготовки на зиму в промышленных количествах…
А отложить? Из денег, выдаваемых Славой? Пока это у меня не получалось.
Слава… Неужели он смертельно болен? Может, можно что-то сделать с этой опухолью, которая растет у него в голове? Ведь делают же трепанацию черепа. Ему не семьдесят лет! А что, если съездить к врачу в ту больницу, в которой он лежал? Они же не знают настоящую Ларису! А я могу документы предъявить. Я хочу знать об истинном состоянии здоровья своего мужа!
Мне был приятен этот человек. Мне было с ним интересно. Мне было с ним комфортно. Но ведь я его обманываю… А обманывать не хотелось. Признаться? Но ведь Нина Петровна, Алена и Костя оплатили операцию Настеньке…
Чего ж они хотят? Ждут, когда Слава умрет своей смертью? И ждать им вроде бы недолго – то есть насколько они сами понимают ситуацию, недолго. И что дальше?
Я должна буду официально отказаться от наследства? Исчезнуть?
А что они понимают под «исчезнуть»?
Мне стало дурно от этой мысли.
Глава 18
Когда я уже находилась вместе с Настенькой и мамой в палате, зашел лечащий врач. И тут у меня мелькнула мысль…
– Можно с вами посоветоваться? Вы – единственный мой знакомый врач в этом городе…
Он меня внимательно выслушал – я объяснила ситуацию со Славой, насколько ее понимала сама.
– Во-первых, не моя специализация. Во-вторых, заочно говорить сложно. Но я бы посоветовал обследоваться у какого-то другого специалиста.
И он сразу же назвал мне две клиники, в которые следовало бы обратиться Славе. Только как убедить его туда пойти?
Вечером я начала работу в этом направлении.
– Ни к каким врачам я больше не пойду, – отрезал Слава. – Все. Налечился на всю оставшуюся жизнь. Хватит! Больше не хочу. Как будет – так будет. И, пожалуйста, давай раз и навсегда закроем эту тему. Я здоров, хотя, признаться, еще не все вспомнил. Но мое физическое состояние позволяет мне работать, вести дела, как я их вел раньше, жить нормальной жизнью. Или ты считаешь, что мое место в сумасшедшем доме?
– Нет.
– Ты не считаешь меня ненормальным?
– Нет. Но меня беспокоит твое здоровье! Я хочу, чтобы ты был полностью здоров и жил долго! Почему бы не обследоваться?
– Я полностью доверяю тем людям, которые меня вытащили с того света. Все, Лариса! Закрыли тему. Пойди послушай Сюзанну.
– Ты меня теперь будешь так посылать? Одни отправляют по известному русскому адресу…
– А не могу отправить женщину по известному русскому адресу. Не так воспитан.
– Кстати, а где твой папа?
– Папа рассказал под запись свою историю, с записи сделано несколько копий. Остальное меня не интересует.
Слава ушел к себе, я осталась на кухне мыть посуду. Значит, он не будет ни обследоваться, ни лечиться. С другой стороны, он не производил впечатления больного человека. Или с этой опухолью в голове все должно случиться чуть ли не мгновенно? Меня же предупреждали, что человек за один день может стать неадекватным…
И с папой-монахом ситуация непонятная. Косте-то Слава сказал, что это был артист. Так артист или нет? Хотя какая мне лично разница?
* * *
На следующий день мы встретились с разъяренным Константином. Я по одному его голосу в телефонной трубке поняла, что случилось что-то еще. И это что-то не сулит мне ничего хорошего.
– Что у вас за город? – орал Костя в машине, уступив мне место за рулем.
– В сравнении с Питером у нас, конечно, не город, а деревня, – заметила я. – Но люди и у нас живут.
– И все друг друга знают.
– Ну, не все…
– Ты понимаешь, что сюда приперлись еще две дуры?!
– Какие две дуры? Куда? – не поняла я.
Оказалось, что вчера вечером под дверью квартиры, где Костя проживал с супругой и тещей, всю семью ждали две девочки, не прошедшие кастинг в нашем городе, но страстно желающие сниматься в кино. В любой роли.
– Как они вас нашли?! – я была откровенно поражена.
– Подсмотрели прописку в моем паспорте. Я зарегистрирован в той квартире, где живу с женой и тещей.
– Ты с ними спал?
– Угу. После того как жена с тещей отбыли. Чего ж мне отказывать, если девки сами себя предлагали?
«Вероятно, это те пропавшие девчонки, про которых мне сообщала Верка».
– И они это все выдали Алене и Нине Петровне? – я рассмеялась.
– Ты бы слышала, что вчера было…
Костя закатил глаза, но тоже рассмеялся. Настроение у него улучшилось. Он вообще был легким и отходчивым человеком.
– Кстати, а почему они не сразу приехали?
Я вспомнила, что две девчонки покинули наш город довольно давно, где же они болтались столько времени?
– Они с мужиками какими-то по пути познакомились, – пояснил Костя. – Честно говоря, я не знаю всех деталей. Да и какое мне до них дело? В общем, мужики им велели устраиваться на работу, если они и дальше хотят с ними жить. Мужики не местные, снимают квартиру. Но денег не хватает – деньги они еще своим семьям высылают. Ну а девчонки решили идти в кино, как собирались изначально. И приехали к нам. Адрес, к моему большому сожалению, не потеряли.
– Твои женщины выставили их вон?
– Ну а ты как думаешь? – Костя хитро посмотрел на меня. – Правда, потом устроили мне головомойку… Лида, на самом деле, как ты думаешь, сколько ваших еще сюда припрется?
– Понятия не имею, – честно сказала я. – Наверное, больше никто. Раз сразу же не приехали… И не все же заглядывали к тебе в паспорт?
