– Я снимаю квартиру. У меня теперь нет в Москве жилья.
– А вы работаете? У вас есть профессия?
– В том-то и беда, что профессии у меня нет. Я отдала Кузьмину всю молодость… А теперь… – она достала из кармана платочек и промокнула совершенно сухие глаза.
– Но вы официально разведены?
– Да. И он уже женился на своей…
Ее слова запикали.
– И что, при разводе вам ничего не досталось? В это слабо верится, – сказал один из гостей программы, известный в модных кругах пройдоха-адвокат.
– Нет, кое-что мне досталось, но гораздо меньше, чем положено по закону.
– Вы хотите сказать, что в суде закон был нарушен? – гнул свое пройдоха.
– Я не знаю… Дело не в дележе имущества, а в том, что у меня отняли детей!
– Боже, какая мразь! – прошептал Кузьмин.
– Выключить? – спросила Люба.
– Нет уж, я досмотрю.
– А дети-то у ней большие? – поинтересовалась какая-то тетка в студии.
– В самом деле, сколько лет вашим детям? – поддержал ее ведущий.
– Старшему девятнадцать, а младшему пятнадцать, – неохотно сообщила несчастная жертва.
– Но простите, как можно отнять столь взрослых детей? Старший уже совершеннолетний, и, как мы узнали, он учится в Англии.
– Кузьмин настроил детей против меня… Но я вижу, тут мне не верят, хотя чему удивляться, Кузьмин хозяин канала «Супер», и вы, очевидно, боитесь его. Поэтому я ухожу!
И она почти бегом выскочила из студии.
– Мы надеемся, что нам удастся переубедить нашу героиню. А пока реклама на нашем канале!
– Глеб Витальевич, вам плохо?
– Нет, мне хорошо, мне просто изумительно! Как я мог столько лет жить с такой… Но она ведь полная дура! Ее роскошная версия рассыпается у всех на глазах.
– Это да.
– Я не удивлюсь, если они выяснили все и про квартиру в Майами, и про загородный дом… Любаша, капни мне коньяку!
– Мне уйти?
– Нет, посиди тут, а то один я разгрохаю тут что-нибудь! А ты откуда про эту прелесть узнала?
– Жанне кто-то позвонил.
– Интересно, уйдет или уговорят?
– Думаю, так быстро она не сдаст свои позиции.
– То есть не уйдет?
– Нет. Что-то еще придумает. Скорее всего про безумную любовь.
– Про чью?
– Про свою к вам.
Но тут реклама закончилась. Пустили повтор последних кадров, где Людмила демонстративно уходит. Ведущий возвестил, что им удалось убедить гостью не покидать студию.
– Скажите, Людмила, а вам знакома ваша соперница?
– Нет, лично я с ней не знакома, хотя не раз говорила с ней по телефону.
– Кто же кому звонил?
– Ну, разумеется, она мне. Она мне угрожала.
– Чем?
– О, это было ужасно… Она так кричала! Я буквально видела, как она просто брызжет слюной… Она так нестерпимо вульгарно вела себя…
Кузьмин громко и грязно выругался.
– И вы никогда не видели эту женщину?
– Как не видела? Четыре раза в неделю любовалась на нее. Мой муж сделал из нее телеведущую! Подобрал где-то на помойке и пропихнул…
– Я ее прикончу! – не выдержал Кузьмин.
– Извините, – прервала Людмилу сидевшая среди гостей известная в прошлом актриса. – Но Завьялова высокопрофессиональный журналист с университетским образованием. Скажите, а какое у вас образование?
– Причем тут мое образование? Но если вам надо знать, я закончила театральное училище, но пожертвовала карьерой ради семьи, и вот каков финал…
– Знаете, я уже старый человек, у меня большой жизненный опыт, – продолжала пожилая актриса, – и я знаю, что никогда не надо жертвовать… Или уж молчать о своих жертвах. А то как-то несолидно получается…
– Вот вы тут все думаете – корыстная бабенка сводит счеты с бывшим мужем, а… Я просто не хотела говорить… не хотела затрагивать своих мальчиков…
Все взгляды в студии устремились на нее.
– Старший… Он уже по нашим законам совершеннолетний, но… я боюсь за младшего, который живет в одной квартире с этой женщиной…
– Что вы хотите этим сказать?
– Я знаю, что она… она спуталась с моим старшим сыном… И не могу поручиться, что еще не соблазнила младшего…
Дальнейшего Глеб Витальевич уже не видел. Он вскрикнул и сполз с кресла.
– Жанна, вызывай скорую! – крикнула верная Люба.
– Отмените третью и четвертую съемку! – распорядилась Инна Олеговна, шеф-редактор. – И осторожно сообщите Завьяловой, что Кузьмина увезли в больницу. Подозрение на инфаркт.
Наташа вышла из студии, еще полная сил.
– Наташ, на минутку! – взял ее за рукав режиссер.
– Что-то случилось?
– Мы отменили третью и четвертую съемки.
– Почему?
– Наташ!
– Что-то с Глебом? – догадалась она и страшно побледнела, это было видно даже под слоем грима. – Умер?
– Типун тебе на язык! Нет, сердечный приступ. Увезли в больницу. Снимай грим, машина будет через пять минут.
В этот момент зазвонил ее телефон.
– Алло! Наташа, это Верещагин. Глеб в больнице, это, кажется, не инфаркт. Приезжай.
– Ваня, а ты где, там?
– Да. Я был в офисе, когда ему стало плохо. И поехал с ним.
– Спасибо, Ванечка, я скоро буду, тут уже отменили съемки.
– Да, это я распорядился. Не медли, Наташа!
– Ваня, скажи, он… выживет?
– Да выживет, куда денется…
Иван встретил ее в вестибюле.
– Он уснул. Ему успокоительное вкололи.
– Я хочу его видеть.
– Конечно увидишь, но сейчас пусть хоть часок поспит, он был в страшном возбуждении…
– Что-то случилось?
Иван не знал, что сказать, и стоит ли вообще что-то говорить. Но тут же подумал, что Интернет уже наверняка взорвался фонтаном грязи… Лучше уж я ее подготовлю.
– Ваня, говори!
– Ладно, все равно узнаешь! Людмила в ток-шоу…
– Что?
– Сперва пыталась обвинить Глебку в том, что он ее обобрал и все в таком духе, ей как-то слабо верили, потом стала поливать грязью тебя, тоже не очень получалось, и тогда…
– Погоди, а Глеб это смотрел?
– Смотрел.
– И что там дальше было?
