– Черт!
– В чем дело? – стоявший позади Шнайдер напрягся, воображая себя находящимся в состоянии боеготовности ниндзя. В солнечных очках он выглядел комично.
Проверка…
– Так, ничего, – уменьшив масштаб, я вывел здание к границе экрана. На нем появилась желтая линия, показывавшая самый короткий путь сквозь ближайший квартал. – Нам сюда.
Проверка человеческого тела на прочность представляет собой лишь одно из…
Пару минут мы двигались точно по желтой линии. Нако нец одна из улиц привела к узкому мостику, переброшенному через сухой канал. Мостик довольно круто поднимался вверх и в длину составлял метров двадцать. На противоположной стороне находилось высокое бетонное кольцо. Два других моста располагались параллельно первому, метрах в ста по обе стороны. Они тоже шли вверх.
Дно сухого канала слоем покрывал обычный городской мусор – поломанная домашняя утварь, остатки разбитых ящиков и упаковок от продуктов и обрывки брошенной одежды, напоминавшие искромсанные автоматами тела. На другой стороне заполненного отбросами канала словно в ожидании стояла башня.
Проверка человеческого тела… Шнайдер замер у самого входа на мост:
– Идешь на ту сторону?
– Да, и ты тоже идешь. Не забывай, мы напарники.
Слегка толкнув его в поясницу, я двинулся следом, держась так близко, чтобы он не мог остановиться. Нервишки слегка заиграли, но это состояние было обычным, предвещая выброс "боевых" гормонов.
– Я не думал, что…
– Если что, вали все на меня. Давай топай, – я подтолкнул его еще раз.
– Если что, я сразу буду мертвый, – угрюмо пробормотал Шнайдер.
– Будешь… но потом.
Мы пересекли мост. Шнайдер цеплялся за перила, словно мост мотало от ветра. На другой стороне мост выходил на небольшую, метров пятьдесят в диаметре, совершенно открытую площадку. Отойдя от моста метра на два, мы замерли, глядя на молчаливую громаду башни.
Не знаю, намеренно ли, но тот, кто проектировал бетонное ограждение башни, организовал пространство, идеально приспособленное для убийства. Никакого прикрытия ни в одном направлении. Варианты возможного отступления – бег назад на открытый со всех сторон мост или прыжок вниз, в пустой канал, ломая ноги.
– Поле, чистое по-о-о-оле, – заблеял Шнайдер слова досадного римейка.
Впрочем, он точно схватил темп и настроение революционного гимна кемпистов с тем же названием. Что делать, я не мог его осуждать. Потому что не раз ловил себя на той же фразе. С тех пор как мы вошли в городское воздушное пространство, свободное от глушилок, . хит в версии Лапинии преследовал нас повсюду. И он был близок к оригиналу. Достаточно близок, чтобы напомнить о событиях годичной давности.
Тогда мы слышали гимн повсюду – везде, где шел канал "Наемник" и где не работали постановщики помех. Рассказывая историю или, скорее, тщательно отредактированную балладу о погибшем под пулями врага взводе добровольцев, которые удержали позицию под натиском превосходящих сил чисто из любви к своему вождю Джошуа Кемпу и его революционным идеям. Текст исполнялся под ритмы джанк-сальсы, бившие в голову, как в наковальню.
Большинство моих ребят с Северного выступа знали эту вещь наизусть. Частенько они наяривали гимн хором, приводя в ярость политических эмиссаров Картеля. Не отваживаясь протестовать, чиновники трепетали от самого вида формы "Клина".
Мелодия и в самом деле въедалась как вирус. Ей не могли противостоять, бормоча вполголоса, самые консервативные приверженцы прогосударственной корпоративной политики. Это обстоятельство, да еще целая сеть работавших за конкретные деньги осведомителей Картеля обеспечили исправительным учреждениям Санкции 1Уогромное количество клиентов, севших исключительно по "музыкальной" статье. В свете неожиданного политического резонанса правительством были наняты консультанты, и вскоре эфир заполонила выхолощенная лирика, клонировавшая популярную прежде мелодию.
Что касается Лапинии… "Фабрика звезд" отштамповала эту певичку на заказ, вложив ей в рот товар-заменитель. Жалостливый гимн о сироте, потерявшем родителей из-за атаки кем-пистов. Сирота, разумеется, стал сыном полка или, вернее, корпоративного политического блока, а затем вырос, отдав свой образ административной системе Санкции IV.
Что касается копии, то она начисто лишилась романтики оригинала: пропали запах крови и драйв. Все же, как только отражение кемпистской лирики потоком пошло в эфир, люди начали забывать, что есть чье, напевая мачовразумительную смесь того, что слышали. То есть все тот же забойный ритм джанк-сальсы. И всякий революционный подтекст оказался за бортом. Консультанты сполна отработали свой навар, получив с той же Лапинии за раскрутку. Теперь ее образ шел по всем каналам, а в продажу поступил первый альбом.
Шнайдер поинтересовался:
– Как думаешь, позиция безнадежная?
– Полагаю, да.
Я посмотрел в сторону башни, где сверкали двери, вероятно – пятиметровой высоты. Массивный входной проем завершался двумя постаментами, на которых стояли шедевры абстрактного искусства. Каждый из них выглядел достойным подписи: "Симметричные яйца. Столкновение". И чуть ниже – чтобы удостовериться, я напряг нейрохимию, – "Средство массового уничтожения. Готовность – одна минута".
– Охрана? – спросил Шнайдер, проследив направление моего взгляда. Я кивнул:
– Две пулеметные установки плюс минимум четыре точки с лучевым оружием. То, что мне видно сейчас. Сделано со вкусом. Среди скульптур едва заметны.
Хороший, поистине добрый для нас знак. За две недели, проведенные в Лэндфолле, я еще не видел столь очевидного признака, говорившего о войне. Кроме не-обычно большого числа военных, наводнявших вечерние улицы, да ракетных установок на крышах высотных зданий. В иное время казалось, что война идет не на этой планете. Думаю, если войска Кемпа сумеют наконец добраться до столицы, "Мандрагора корпорейшн" окажется наиболее готовой к торжественной встрече.
Проверка человеческого тела на прочность представляет собой лишь одно из наиболее передовых направлений, находящихся в центре исследовательской программы «Мандрагора корпорейшн». Наша главная цель – максимальное использование ВСЕХ его ресурсов.
Всего десять лет назад "Мандрагора" еще боролась за место под солнцем. И то, что корпорация строилась по принципам партии вооруженного восстания, давало ей преимущество перед всеми участниками корпоративной стратегической игры. На этом отдельном столе. Логотипом компании был срез спирали ДНК, парящий на фоне электронной цепи, а публикуемые "Мандрагорой" материалы представляли точное сочетание агрессивности и обещаний на тему "больше-долларов-на-ваши-инвестиции" или "первый-сре-ди-новых". С началом войны акции компании резко пошли вверх.
Вполне неплохо.
