С обидой покосившись на меня, Шнайдер водрузил ногу в ботинке на консоль с приборами.
Амели Вонгсават усмехнулась, не открывая глаз. Наверное, хотела сказать: "Ничего подобного в ближайший миллион лет". Никто из экипажа не мог ничего знать о нашей сделке с Хэндом. Отправлявшейся в Дэнгрек группе нас представили консультантами. Так они должны были думать.
– Как полагаешь: корабль пройдет сквозь ворота? – вопрос я задал нарочно, отвлекая Шнайдера от дурных мыслей. Тот даже не посмотрел в мою сторону и мрачно пробормотал:
– Почем я знаю.
– Просто интересно.
Не открывая глаз, Амели Вонгсават вежливо встряла в наш разговор:
– Господа, нельзя ли помолчать перед взлетом?
– Да, Ковач, заткнись, пожалуйста, – нарочито грубо сказал Шнайдер. – Не пойти ли тебе в зад… задний отсек, к пассажирам?
Лучшие места позади были заняты, по крайней мере рядом с Вордени уже сидели Хэнд и Сунь Липин. Пришлось сесть по другую сторону кабины, рядом с Люком Депре. Бросив в мою сторону недоуменный взгляд, Депре продолжил разглядывать свои вновь обретенные руки.
– Нравятся? – спросил я.
– Выглядят шикарно. Правда, я не привык быть таким неуклюжим.
– Скоро привыкнешь. Иногда это проходит, если много спишь.
Последовал еще один недоуменный взгляд.
– Похоже, ты неплохо разбираешься в таких вещах. Откуда ты взялся, консультант?
– Бывший Посланник.
Депре повернулся в кресле:
– В самом деле? Вот так сюрприз. Думаю, не откажешься рассказать подробнее.
В соседних креслах произошло некоторое шевеление. Как быстро приходит известность… Словно я опять завербовался в "Клин".
– Длинная история. И совершенно неинтересная.
– Минута до старта, – прорезался сквозь шум в переговорнике голос Амели Вонгсават. Затем наш пилот сардонически добавила:
– Разрешите приветствовать вас на борту нашего скоростного перехватчика, бортовое наименование "Нагини". Предупреждаю о необходимости застегнуть привязные ремни. В противном случае не гарантирую физической целостности в течение следующих пятнадцати минут.
По двум рядам кресел прошло движение. Те, кто пристегнулся заранее, довольно заулыбались.
– По-моему, она сильно преувеличивает, – заметил Депре, неторопливо подгоняя привязные ремни. – У этого штурмовика неплохая компенсирующая система.
– Ладно тебе, разве угадаешь? Не дай бог попасть на орбите под огонь противника.
В ответ на мои слова Хансен только оскалился:
– Ладно тебе, Ковач. Смотри на мир позитивнее.
– Старайся прогнозировать ситуацию.
– Ты боишься? – неожиданно спросил Сян.
– Бывает. А ты?
– Страх мешает действовать. Нужно уметь его подавлять. Справиться со страхом – значит стать воином. Чтобы избавиться от него навсегда.
– Нет, Сян, – трезво заметила Сунь Липин. – Избавиться – значит умереть.
Штурмовик резко приподнял нос. От конечностей отлила кровь. На внутренности и грудь навалилась непомерная тяжесть. Прервалось дыхание.
– Бога душу мать… – сквозь зубы промычал Хансен. Перегрузка ослабла, как только м. ы вышли на орбиту, и та часть мощности двигателей, что уходила на подъем, оказалась перенаправленной в бортовую гравитационную установку. Перекатив голову набок, я посмотрел на Депре:
– Преувеличивает, говоришь?
Сплюнув на руку кровь с прикушенного языка, он критически осмотрел оставшиеся следы:
– По сути, так и есть.
– Вышли на орбиту, – уведомил нас голос Вонгсават. – У нас примерно шесть минут безопасного транзита. Высокоорбитальный геосинхронный "зонтик" Лэндфолла. После выхода из-под защиты я начну противоракетный маневр. Старайтесь не прикусить свои злые языки.
Депре глуповато закивал и продемонстрировал испачканный кровью палец. Все засмеялись.
– Слушай, Хэнд… Почему бы Картелю не сбросить пять или шесть ядерных "поросят" с большим радиусом поражения и не покончить уже с этой войной?
Вопрос задала Иветта Крюиксхэнк. Сидевший через проход от нее Маркус Сутъяди едва заметно улыбнулся, мельком посмотрев в сторону Оле Хансена.
Ответ опытного подрывника прозвучал довольно резко:
– Слушай, Крюиксхэнк. Ты вообще способна выговорить правильное название этого оружия? Знаешь, какова его поражающая сила на мелководье?
Крюиксхэнк не собиралась сдаваться и продолжала гнуть свое:
– Да, но ядерные фугасы Кемпа – по большей части наземные. Учитывая наши орбитальные возможности…
– Попробуй объяснить это жителям Заубервилля, – Вордени остановила бессмысленную дискуссию, и ее тяжелые слова буквально повисли в воздухе. Все понимающе переглянулись.
– Ту бомбу взорвали на земле, госпожа Вордени, – сказал Сян после непродолжительной паузы.
– Так ли?
Прежде чем ответить, Хэнд прокашлялся:
– Дело в том, что Картелю неизвестно точное количество пусковых установок Кемпа, размещенных вне поверхности планеты и…
– Здрасте… – невпопад брякнул Хансен.
– И это означает, что попытка любого рода передислокации орбитальных соединений окажется на данном этапе…
– Невыгодной экономически? – уточнила Вордени. Хэнд наградил археолога саркастической улыбкой:
– Рискованной.
– Мы выходим из зоны орбитальной противоракетной обороны Лэндфолла. Начинаю маневрировать.
Я почувствовал, как надавило на виски, и одновременно в бортовую компенсационную систему пошла дополнительная энергия. Вонгсават оставалась на курсе, почти точно следуя баллистической траектории. Огибая поверхность планеты, наш кораблик готовился войти в плотные слои атмосферы. Позади не оставалось никого, кроме ракет. Никакого корпоративного прикрытия, способного защитить группу в зоне военного конфликта. И с этого момента можно надеяться лишь на самих себя.
Корпорации действуют без устали. Они проворачивают сделки и приводят в движение саму землю, постепенно заставляя привыкнуть к своему существованию. Привыкнуть к их сверкающим корпоративным башням, к охране и нанолетам. К Картелям и "зонтику" орбитальной противоракетной обороны, к нечеловеческому, растянутому на столетия терпению финансовых колоссов, считающих, будто унаследовали от Бога-Отца все права на человеческую расу. Конечно, вы привыкнете. И еще скажете спасибо за не-по-воле-Божи-ей доставшееся облегчение, за вид на жительство в "корпоративной упряжке".
Все лучше, чем попасть вниз, в хаос.
