– О нет. Это в крови. Наша фамилия давно связана с "военщиной", со времен освоения Латимера. Мать была полковником межпланетного флота. Ее отец служил морским офицером. Мои брат и сестра – тоже военные. – Он улыбнулся. Во мраке сверкнули безукоризненные зубы новенького клона. – Можно сказать, для этого нас и растили.
– Насколько вообще сочетается профессия убийцы и история семьи потомственного военного? Надеюсь, это не слишком личное?
Депре пожал плечами.
– Солдат всегда солдат. Не важно, каким способом убиваешь. По крайней мере так воспитала меня мать.
– А твой "первый"?
Он опять рассмеялся:
– На Латимере. Во времена Рудничного бунта. По-моему, я был не старше тебя. Попал к разведчикам, которые действовали на болотах. Огибал деревья, и тут… – Он сложил обе руки вместе. – Короче, я увидел его. И выстрелил прежде, чем что-то понял. Дистанция была метров десять, и его разорвало надвое. Я видел все как бы со стороны. Не понимал, что происходит. Не сразу врубился в ситуацию… Ну, что сам же его застрелил.
– Стек забрал?
– О да. На этот счет инструктировали особо. Собирать все материалы для допроса и не оставлять свидетелей.
– Наверняка зрелище было презабавное.
Депре с сожалением помотал головой и признался:
– Меня вывернуло наизнанку. Сильное ощущение. Все смеялись. Спасибо, сержант вошел в положение. Он докончил дело и посоветовал не брать в голову. А потом обтер мне лицо. Потом были новые трупы, так что я адаптировался.
– Это нормально.
Мы встретились глазами. Возникло ощущение общего опыта.
– Потом меня даже наградили. Дали рекомендацию в войска для секретных операций.
– Тебя что, забрасывали в братство "Карефоур"?
– "Карефоур"… – Он нахмурился. – Да, они дали нам прикурить на дальнем юге. Около Биссоу и в районе мыса. Бывал там?
Я отрицательно покачал головой.
– Биссоу всегда была их родиной, но кто они и за что сражались – до сих пор загадка. Мне встречались их последователи, возившие оружие повстанцам на мыс. Да, и как-то я подстрелил одного или двух. Но те же кадры числились у нас в помощниках. На них держались поставки лекарств, разведка и кое-какие вопросы, касавшиеся религии. Многие солдаты искренне верили в бога, в основном рядовой состав. Потому молитва перед боем считалась делом правильным, о чем хорошо знал любой командир. А ты имел контакты с братством "Карефоур"?
– Пару раз, в Латимер-Сити. Больше косвенно, нежели лично. Кстати, Хэнд из их числа.
– Неужели? – Депре показался неожиданно озадаченным. – Довольно занятно. Хэнд не похож на… Ведет себя не как верующий человек.
– Да, так и есть.
– Что делает его менее предсказуемым.
– Эй! Посланник! Ты в трюме, что ли?
Я выглянул из-за своего укрытия.
– Крюиксхэнк, ты ли это?
В ответ послышался смех.
С трудом поднявшись, я направился к поручню. Перегнувшись через него, едва различил в темноте троицу: Шнайдера, Хансена и Крюиксхэнк. Веселая компания облепила гравицикл. Судя по бутылкам и состоянию остальных припасов, гудеж на берегу начался давно.
– Забирайтесь на борт, пока ваша посудина не затонула, – предложил я.
Новый экипаж траулера прибыл со своей музыкой. Они расставили по палубе акустику, и ночь расцвела звуками лимонской сальсы. Собрав кальян, Хансен и Шнайдер разожгли огонь, и запах табака немного перебил вонь от сетей, подвешенных и валявшихся на палубе.
Крюиксхэнк достала сигары с содранными этикетками, явно из Индиго-Сити.
– Это же контрабандный товар, – заметил Депре, перекатывая сигару между пальцев.
– Обижаешь. Взято на шпагу.
Крюиксхэнк откусила кончик сигары и, не выпуская ее изо рта, откинулась на палубу. Повернув голову набок, она прикурила от кальяна. Затем без видимых усилий перекувыркнулась назад. Выпрямившись, девушка посмотрела в мою сторону и улыбнулась.
Я сделал вид, что вовсе не пялюсь на ее стройное молодое тело "Маори".
– Нормально. Теперь сделаем микс.
Она потянулась за предложенной бутылкой. Отыскав в кармане смятую пачку "Лэндфолл-лайт", я прикурил свою сигарету.
– До вашего появления вечер был спокойным.
– Что верно, то верно. Бойцы вспоминали минувшие дни? Скольких убили и как.
Сигара тихонько дымилась.
– Крюиксхэнк, и где же ты их стянула?
– У одного клерка из "Мандрагоры", он занимался поставками вооружения. Не стянула. Мы заключили сделку. Он назначил встречу в оружейной комнате.
Она скосила глаза, посмотрев на встроенные в сетчатку часы.
– Мы должны встретиться через час. Но, кстати, вы правда мерялись членами: как и скольких убил?
Я взглянул на Депре, и тот осклабился.
– Нет.
– Это радует. Хватило дерьма еще в частях быстрого реагирования. Стадо безмозглых ублюдков. Должна сказать, мне не кажется, что убивать так уж трудно. Эта способность есть у нас всех. Убийство – дежурная встряска.
– И, конечно, тренинг.
– Ковач, ты нарочно издеваешься?
Я отхлебнул из стакана и затряс головой. Печальное зрелище: молодая девушка совершает те же ошибки, что много лет назад сделал я сам.
– Ты с Лимонских гор? – спросил Депре.
– Да, родилась в горах и выросла там же.
– Наверное, сталкивалась с братством "Карефоур"?
Крюиксхэнк сплюнула. Достаточно точно – аккурат под поручень и ни капли на палубу.
– Подонки. Да, они были повсюду. Особенно зимой двадцать восьмого. Шлялись туда-сюда, обращали в свою веру и жгли деревни, если их не хотели слушать.
Депре обменялся со мной многозначительным взглядом. Я решился сказать:
– Знаешь, а ведь Хэнд состоял в этом братстве.
Она выпустила дым.
– Сразу и не скажешь. А-а… какая разница? Пока нет войны – такие ведут себя как обычные люди. Знаешь ли, учитывая дерьмо, что сейчас валят на Кемпа…
Она замялась, задумчиво озираясь вокруг. На Санкции IV стало обычным проверять, нет ли поблизости кого-нибудь из политического управления. Они примелькались как зашкаливающие дозиметры.
– По крайней мере та сторона не стояла бы за веру истинную. Еще в Лимонии до начала блокады я слышала, что братство изгнали из Индиго-Сити.
– Боже мой, хватит уже! – сухо заметил Депре. – Не много ли конкурентов для шишки масштаба Кемпа?
