Она прыгала, кралась, перебиралась, балансировала, падала,
поднималась – и снова прыгала, кралась, перебиралась, балансировала, падала,
поднималась… О слеге вспомнила раз сто, не меньше. Один раз уже совсем
собралась было вернуться и поискать ее, плюнув на все приметы, но оглянулась –
и радостно обнаружила, что одолела бо́льшую часть своего нелегкого пути.
Ничего, авось и дальше обойдется без слеги. «Если мне суждено выбраться, я и
так выберусь, – рассудила Ирена. – А нет – ну так я и со слегой потону в этом
кошмарном болоте!»
Как ни странно, этот немудреный фатализм ее приободрил. И
она даже стала не столь внимательно смотреть под ноги, за что и была
незамедлительно наказана: провалилась межу двумя скользкими бревнами и
выбралась, лишь изрядно перемазавшись зеленой тухловатой плесенью. Да и то выбралась
с немалым трудом. Пришлось потом какое-то время посидеть на кочке, со стороны,
наверное, напоминая собой некоего болотного духа, вылезшего на свет Божий,
чтобы проводить уходящий день.
Ирена опять смерила взглядом пройденный путь и расстояние,
остававшееся до спасения. Кой черт прошла бо́льшую часть! Чертов мост
удлинился, определенно удлинился! Или это чудится в неудержимо смыкающихся
сумерках?
«Не дойду, нет, не дойду! – с ужасом подумала Ирена. – Ноги
дрожат, сил уже просто нет. Кану здесь, утопну… и никто, никто не узнает, что
со мной сталось, где свой конец обрела! Мама да папенька будут думать, что я
обрела счастие в супружестве, а их отныне и знать не хочу. Нет, конечно, они будут
искать меня. Я даже знаю, что на поиски мои отец отрядит Станислава. Брат
найдет Лаврентьево, приедет сюда, а Адольф Иваныч с Булыгою ему – видеть никого
не видывали, знать никого не знаем! Нет, Куря и Емеля скажут правду: ударилась,
мол, в бега. Стасик доберется до Чертова моста – и поймет, что там, внизу, под
грудами мусора, под этой топкой, темною водой, нашло себе последний приют тело
его несчастной сестры…»
Вообразился брат Станислав, который, подобно Иванушке из
любимой сказки, стоит у воды и кличет: «Иренушка, сестрица моя! Выплынь,
выплынь на бережок!» И Ирена ему из воды отвечает замогильным голосом: «Не
могу, братец! Тяжелы бревна на грудь легли, болотная тина ноги спутала!»
Жуткая картина выбила слезы на глазах, но при этом на губах
мелькнула улыбка. Стаська ведь непременно скажет: «Ну разве могла Иренка не
впутаться в такую глупую историю! Она же вообще круглая дурочка!»
Нет уж, дорогой братец! На сей раз ты ошибся!
Ирена заставила себя встать и снова двинулась вперед. Снова
прыгала, кралась, перебиралась, балансировала, падала, поднималась…
И наконец почувствовала, что силам ее и впрямь пришел край.
Поскользнулась, с маху упала животом на очередное бревно, но… но почему-то руки
ее не свесились в ледяную воду, как раньше, а коснулись чего-то упругого и
душистого. Не сразу поняла Ирена, что лежит на траве, что выскочила из болота
на твердую землю, даже не заметив, как это произошло.
Она переползла подальше от бревна, легла поудобней.
Невероятное блаженство владело ее телом, сердцем, разумом. Гордость за то, что
смогла, что справилась-таки, что перешла по Чертову мосту, окрыляла и пьянила
почище шампанского, которое, честно признаться, Ирена не слишком-то любила на
вкус – нравились ей только легонькие пузырики, которые вздымались в горле при
каждом глотке.
«Я и в самом деле крепкая! – самодовольно подумала она,
совершенно забыв, как ее оскорбило это слово еще утром. – Столько мучений,
столько страданий, день без памяти пролежала, с утра ничего не ела – и все же
одолела такой путь! Как хорошо быть крепкой!»
Лежать на мягкой траве и предаваться упоительным
самовосхвалениям было, конечно, очень приятно, однако Ирена прекрасно понимала,
что времени у нее для этого нет. Совсем нет! Нужно бежать дальше. Лес, который
лежал впереди, нужно еще пройти. По словам Кури и Емели, выходило, что от
Чертова моста до проезжей дороги, почтового тракта, рукой подать, однако
никакими признаками дороги и не пахло. Кругом темная, непроходимая стена леса…
«Мне это кажется, потому что ночь наступает, – утешала себя
Ирена. – На самом деле дорога близка. Нужно встать – и идти. Идти дальше!
Ничего, что подкашиваются ноги, ничего, что меня тошнит и кружится голова. Я –
крепкая! Я выдержу!»
Словно с объятиями матери родной, рассталась она с травой,
которую уже нагрела теплом своего тела. Кое-как поднялась – сперва на
четвереньки, потом во весь рост. Постояла, унимая головокружение, сделала шаг,
и другой, и третий, как вдруг что-то странно захрипело-заскрипело за ее спиной,
а потом раздался голос, в котором, как ей почудилось, не было ничего
человеческого:
– Одежу обсушить не хошь, а, красавица?
Глава 13
Неблагодарная особа
Ирена обернулась с испуганным криком, прижав руки к груди, и
голос застрял у нее в глотке при виде существа, которое медленно приближалось к
ней. Кто это? Болотник здешний? Медведь, вставший на задние лапы? Человек? На
его туловище болтались оборванные лохмотья, и они, и волосы на голове, и лицо –
все представляло собой некий ком грязи и распространяло ужасное зловоние. В
сумеречном свете Ирена отчетливо видела яростный блеск глаз, которые то
опасливо шныряли из стороны в сторону, то устремлялись на нее. Это было
истинное чудовище!
При виде ее оторопи чудище ухмыльнулось – рот его был покрыт
гнойными струпьями.
– Одежу обсушить, – пробился из недр ужасной пасти столь же
ужасный голос. И в то же мгновение корявая лапа с невероятной быстротой
простерлась вперед и вцепилась в руку Ирены.
У нее подогнулись ноги, а из горла вырвался пронзительный
крик.
– Не ори, не поможет, – пробурчало чудовище, подтаскивая
Ирену к себе и сильным толчком опрокидывая ее на траву. Огромная ножища
вдавилась ей в грудь.
Ирена скосила глаза на эту ногу. Вроде она была босая, но
вроде бы и обутая – в какой-то ужасный дырявый сапог. Ирена таращилась на нее с
паническим любопытством, как будто для нее было очень важно, босоногий
разбойник на нее напал или обутый. Из сапога торчали грязные корявые пальцы – и
вдруг Ирена поняла, что чудовище в самом деле босое, но ноги его покрыты
коростой грязи наподобие сапог. Она снова издала дикий вопль, но тут же
подавилась им, увидев, как чудовище начало шарить в своей одежде, распахивая ее.
Оттуда высунулся какой-то грязный отросток… невыносимое зловоние достигло носа
Ирены, и она с новым криком рванулась, вывернулась из-под ножищи и откатилась в
сторону. Она успела вскочить и даже пуститься бежать, но тотчас была снова
схвачена и брошена на траву.
