– Ты-то виноват, а вот я при чем? Сергею Михайловичу наверняка доложили… А если нет, то обязательно доложат. Как мне объяснять разложение личного состава?
– Не могу знать, – мрачно ответил Вольф.
– Вот то-то! Как дать генералу по физиономии, ты знаешь… Ладно, иди. Я доложу председателю. Он решит, какое заключение подготовить…
Несмотря на то что рабочий день закончился, озабоченный Петрунов ждал в кабинете.
– Ну что?
Вольф пожал плечами:
– Сказал, доложит председателю, а тот решит, какое заключение готовить…
– Да уж решит, это точно…
– Позвонить можно?
– Какой разговор! Садись на мое место, чтоб удобней… Александр Иванович вскочил, уступая кресло.
– Конечно, надо звонить, самое время! Если Грибачев не вмешается, они тебя точно выгонят!
– Да сидите, к чему эти церемонии…
Примостившись на краешке стола, Вольф набрал номер. Петрунов завороженно следил за каждым его движением.
– Да-а, – певуче откликнулась Софья.
– Увидимся прямо сейчас? Я по тебе соскучился…
Петрунов в сердцах сплюнул, постучал согнутым пальцем по лбу и вышел из кабинета, сильно хлопнув дверью.
* * *
– У него остался синяк и припухлость вот здесь, – Софья показала на свою скулу. Именно в это место и должен был прийтись удар. – Николай Павлович просто вышел из себя. Он написал рапорт, хотя Костик его отговаривал. Сказал, что ты личный знакомый Грибачева и лучше с тобой не связываться. Но Чучканов закусил удила…
– Какой Костик?
– Ну, Константин Павлович. Раскатов.
– А…Тот, который присылал тебе генеральские букеты в Рохи-Сафед? Почему ты его так ласково называешь?
– Ой, ну какая разница! – Софья допила свое шампанское. – Костик или Константин Павлович… За глаза как только людей не зовут!
Они сидели в новом кооперативном кафе «Козерог» – уютном подвальчике недалеко от площади Дзержинского. Волк жадно ел жареное мясо и пил водку. Софья лениво ковырялась во фруктовом салате.
– Ты трахаешься с ним?
– Что за глупости? – возмутилась она. – Я его референт, у нас хорошие отношения, только и всего… Во всяком случае, он дал полезный совет. Для тебя полезный.
– Мне плевать. Кожу они с меня не сдерут, гвоздь в ухо не загонят.
– Что? Какой гвоздь?
– Ерунда. Давай еще выпьем. А где сейчас твой благоверный?
– В командировке. Они с Раскатовым вместе поехали. Дня на четыре.
– Очень хорошо. Тогда ты поедешь ко мне. На все четыре дня.
– Только на четыре? – Софья лукаво улыбалась. – Потом я тебе надоем?
– Нет. Я хочу на тебе жениться.
–Что?
– Же-нить-ся. На те-бе. Хо-чу.
– Ты опьянел!
– Да, немного. Но говорю по-трезвому.
– А Николай Павлович?
– Разведешься. Он старый и толстый, хотя и генерал.
– А я молодая?
– Конечно!
Софья загадочно прикрыла веки, улыбка исчезла.
– Месяц назад мне исполнилось тридцать восемь.
– Сколько?!
– Тридцать восемь. Я старше тебя на тринадцать лет. Вот такие пироги, дружок.
– Ерунда, – растерянно пробормотал Вольф. – Полная ерунда… Какое это имеет значение… Мы поженимся, и все будет хорошо!
– Да. Сейчас я молодая генеральша, а стану лейтенантской старухой. Действительно, очень хорошо. Ты сделал мне очень выгодное предложение.
У Софьи испортилось настроение. У Вольфа – тоже. Он долил себе водки, а ей шампанского.
– Ну, по части выгоды я действительно не очень… И предлагаю тебе не из-за выгоды. От сердца предлагаю. А не согласишься – украду и увезу на край света. Мне без тебя жизни нет… Давай выпьем, чтобы все у нас сладилось!
– Что ж, давай, – Софья смотрела с каким-то новым выражением. – Ты бешеный, ты и вправду можешь украсть… А вообще мне никто не говорил такого…
Грубая татуированная рука стиснула нежную узкую кисть, Софья поморщилась.
– Поедем ко мне.
– Нет. Николай Павлович может звонить. Я должна быть дома.
Лицо Волка окаменело. Софья рассмеялась.
– Но ты можешь быть вместе со мной.
Вольф просиял.
«Ты как мальчик, в натуре», – укоризненно сказал кот.
* * *
– Ты… трахаешься… с Раскатовым? Честно…
– Если… честно… да…
Горячее распластанное тело Софьи ритмично билось под ним, из приоткрытого рта с размазанной помадой сильно пахло спиртным. Перед тем как лечь в постель, они еще выпили, и Вольф незаметно влил водки в бокал с шампанским. Алкоголь и секс сыграли роль сыворотки правды.
– Давно?
–Да…
– Как… это… было? В первый раз?
– Ухаживал… цветы… дарил… Потом… взял… в командировку… А вечером… пришел… в номер… Так и пошло…
– А с Шаровым?
– Нет… Только несколько раз… Давно…
– А с Серегиным?
– Один раз…
– А еще с кем?
Откровенные признания Софьи возбуждали Волка. Он трудился изо всех сил, но до финиша было еще далеко.
– Ты их не знаешь… Ой… Ой… Ой!
Вольф несколько раз почти подлетел к потолку, как на качелях. Потом упругое тело обмякло.
– А муж знает?
Софья лежала неподвижно и обессиленно молчала. Волк будто споткнулся на бегу. Ему нужен был допинг.
– Отвечай, сука! Муж знает?! – тяжелая ладонь хлопнула по мягкой щеке. Хотя он и сдерживался, голова Софьи мотнулась по подушке. Она открыла глаза, приходя в себя.
– Ой, ну что ты делаешь…
– Отвечай, муж знает?!
– Нет, ты что… Может, догадывается…
– Рассказывай! Рассказывай дальше!
– Ой… Ну про что еще рассказывать. – Под натиском Волка Софья стала оживать, медленно подаваясь ему навстречу. Пока медленно.
– Про необычный секс… Быстро!
– Однажды мы были у Костика на даче… Ну, у Раскатова… Он повел меня показывать дом… Чучканов остался внизу, с его женой, а Костик стал ко мне пристраиваться…
– Как «пристраиваться»?
– Так… Сзади… Поднял юбку и…
– И что дальше? Давай, говори, быстро!
– И все… Сделал, что хотел… Ой, давай быстрее, давай…
