Книга Восьмой ангел, страница 93. Автор книги Наталья Нечаева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Восьмой ангел»

Cтраница 93

— Красная вода… Это о чем? — продолжал вслух размышлять Барт. — Кровь? А шар, из которого нет выхода? Тот самый волшебный кристалл или космический корабль в форме шара?

— Спроси еще, откуда в пещере, глубоко под землей, появится зеленый луч? — грустно продолжил Моду. — И почему я пришел вовремя, но опоздал…

— В прошлый раз он сказал мне, что догоны вознесутся ввысь в пламени великого огня…

— Землетрясение? Пожар? Макс, — Моду снова улыбнулся, но теперь как-то жалко и обреченно, — ты понимаешь, что ответ на любой из этих вопросов — Нобелевская премия?

— А то, — согласился Барт, — и посмертный памятник на родине героя. Что-то не получается у нас с тобой шутить, не находишь?

Друзья замолчали, наблюдая, как уменьшается за горами, бледнея и сморщиваясь, малиновое зарево заходящего солнца.

Скалы отбрасывали на пустынное плато зловещие коричневые тени, ветер, тот самый, из пустыни, наждачно-нахальный, резвился где-то сверху, не рискуя спуститься на землю, лишь изредка сбрасывая на площадку пригоршни песка.

— Тишина, как перед бурей, — прокомментировал Макс.

— Или как перед смерчем, — добавил Моду. — Помнишь, как нас под Небраской накрыло?

Конечно, Барт помнил. Тогда их экспедиция осталась жива совершеннейшим чудом. Смерч налетел ночью, когда ученые спали в палатках. Палатки-то их и спасли. Придавленный тоннами песка плотный брезент не дал людям насмерть захлебнуться горячей пылью. Их откапывали почти сутки. Искусственный бархан вырос ровно на месте их стоянки. Не дальше, не ближе. Словно смерч по заказу избрал совершенно точную мишень, размером с четверть квадратного километра. Двое — норвежец Стейнар и перуанец Анхельо — погибли…

Последние судорожные всполохи, отчаянно-багровые, суматошно-тревожные, будто солнце пыталось уцепиться за горы, чтоб пожить еще капельку в этом уходящем дне…

Темнота.

Мгновенная, плотная, обволакивающая, как липкая частая паутина. Сковывающая движения, невидимыми канатами стреноживающая шаги.

Разгребая тьму руками, как незнакомую опасную воду, друзья подошли к хижине. На порожке никого не было. Или просто хогон слился с темными стенами, растворившись в непроглядности ночи.

Понимая, что от них мало что сейчас зависит, мужчины, не сговариваясь, опустились на теплые камни плато. Со стороны близкого утеса явился странный ветер. Он струился словно из-под горы, низом, пролетая буквально сантиметрах в десяти от поверхности земли, строго параллельно, не задевая ни единой песчинки, не вздымая ни единую пылинку. Ровный теплый поток.

Пару минут спустя ветер приподнялся, и теперь его странное пологое дуновение ощущалось в полуметре от земли. Следующий взрезанный им слой воздуха находился точно на уровне голов застывших в ожидании ученых. Потом поток перестал чувствоваться, поскольку ушел вверх, но по едва приметному колыханию темного воздуха сверху было понятно: таинственный ветер никуда не делся. Он тут. И продолжает планомерное исследование пространства возле утеса.

И вдруг мир вздрогнул. Тьма над головами разверзлась. Стремительно и неотвратимо. Словно тот же ветер одним порывом сорвал мрачный тяжелый занавес, перекрывающий проход в вечность. Звезды, ярчайшие, крупные, живые, оказались совсем рядом. Более того, они неуклонно неслись вниз!

Ощущение пикирующих раскаленных звезд было настолько реальным, что друзья, как по команде, вжали головы в плечи, прикрывшись руками. И в этот момент небо взорвалось. Нестерпимо оранжевый, мгновенно забагровевший зигзаг молнии вспорол темноту наискось, загасив прожектора звезд, расползся рваными трещинами и втянулся в вершину утеса. Почти без перерыва небо треснуло еще раз, теперь уже двумя ярко-зелеными корявыми вспышками, которые тоже исчезли, нанизавшись на острые пики скал. Ярко-бирюзовый язык пламени во все небо, густо-фиолетовый всполох, снова красная молния…

Воздух над утесом горел невиданным разноцветным огнем, невероятно красивым и таким же невероятно жутким. И все это светопреставление вершилось в абсолютной, полной, звенящей тишине. Уверенная рука исполинского художника кидала на тугой черный холст мазок за мазком, расписывая его ярчайшими люминесцентными красками.

Заболели и заслезились глаза, не способные вынести запредельную яркость пылающего неземными цветами неба.

Вот вышина вспухла и выстрелила сразу несколькими ослепительно белыми залпами, отблески которых закатились длинными сверкающими колючками за рваную стену гор, и на черно-фиолетовом холсте небосклона загорелась звезда. Единственная. Ярко-голубая и невероятно огромная. Один из ее лучей, особенно длинный и фосфоресцирующий, уперся прямо в вершину священного утеса, образовав узкую прямую дорогу, соединяющую небо и землю.

— Пора, — материализовался из клубящегося сумрака, сам похожий на сумрачную тень хогон. — Время пошло назад.

Барт машинально перевел глаза на электронные наручные часы. Светящиеся цифры, показывающие секунды, планомерно вершили обратный отсчет. Восемь, семь, шесть…

Глава 20

Сейв-Вэр был мрачен и сер. Безжалостная осень наждаком ветров соскребла с сопок летнюю зелень, размыла дождями разноцветные краски мхов, обнажив коричневые скалы, черные распадки и серые лбы мегалитов. Бесприютно и тоскливо чувствовал себя человек, оказавшийся среди этой бескрайней сумрачности, под низким небом, зацепившимся за края и зазубрины скал, как клочья грязной ваты, вылезшей из старого одеяла. Ни единого яркого пятнышка снизу. Ни малейшей голубой меточки сверху. Пронизывающий ветер, от которого сразу заломило уши, да гнусная мокрядь, хвостом мечущаяся вслед за ветром по неоглядному пустынному пространству.

— Да, для добрых дел такое место вряд ли подходит, — вслух подумала Ольга. И поежилась не столько от ветра, сколько от нестерпимо холодной волны, что прошла вдруг сквозняком через ее тело, разом заставив содрогнуться в ознобном спазме внутренности.

Отец Павел то ли не расслышал, то ли сделал вид, но промолчал, прилаживая на плечи огромный раздутый рюкзак, с трудом извлеченный из багажника.

— Батюшка, зачем вам эта тяжесть? — посетовала она. — В гору ведь все время, оставьте в машине.

Спутник снова промолчал, лишь ласково подтолкнул ее в спину: пошли.

Ольга оглянулась на грустно блестевшую одинокую «Волгу». В прямоугольнике пассажирского окна, там, где она сидела, торчали любопытные круглые уши, и светились нездешним пристальным светом два горячих круглых янтаря. Пушок провожал их спокойно и осознанно, будто понимал, куда и зачем они направляются.

Оказалось, что священник и в самом деле отлично ориентировался на плато. Ольга, например, из всего окружения признала только глазастый сейд, да и то случайно: на секунду над краем сопки разошлись тучи, и глазницы четко обрисовались на фоне неба. Чтобы тут же, впрочем, скрыться за очередной грязной тучей. Отец Павел же шел уверенно и споро, изредка останавливаясь, чтобы подтянуть рюкзак, набрать побольше воздуха в легкие или помочь Ольге перескочить с одного скользкого камня на другой.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация