Соула также немало поразило, с какой легкостью заезжий гость научился читать обезьяньи сигналы гомо сапиенс.
Отказ П'тери вызвал в зале целое море гипотез: о сверхсветовых частицах, о коматозной спячке гиперпространственных путешествий, о дырах в материи пространства и, конечно же, об относительности, точнее, о теории относительности. П'тери пресек этот всплеск доводов и аргументов, подняв вверх руки.
Яркое оранжевое пятно величиной с монету располагалось в центре каждой его ладони. Длинный палец, растущий из запястья, средний из трех, отодвинулся в сторону, чтобы продемонстрировать пятно.
Женщина-психолог из русских тут же принялась рассматривать свои пальцы и шевелить ими, пытаясь выяснить все доступное такой «равнобедренной» руке проворство.
Расположенный в центре ладони палец был на удивление подвижен. Он то и дело пересекал оранжевое пятно, на манер маятника или метронома. Что это? Демонстрация раздражения, недовольства? Предупреждающий сигнал? Пока П'тери таким образом затейливо раскачивал пальцами, заслоняя и открывая оранжевые пятна, Соул расслышал тревожное сопение Цвинглера и заметил, как в беспокойной пляске метнулись его рубины.
Внезапная и абсурдная жестикуляция П'тери возымела эффект: болтовня в зале стихла, и все уставились на пришельца.
— Должен прояснить одну вещь, — надменно заявил инопланетянин. — Существуют вопросы, на которые невозможно отвечать на этой стадии контакта. Речь идет о торговле информацией. Обмен данных на сведения о вашем языке. И раз уж мы совершили посадку на эту планету, мы заинтересованы в качественной информации. Вы согласны? В противном случае мы вынуждены сейчас же покинуть…
Новый всплеск протеста в аудитории. Однако Шавони быстро овладел ситуацией.
— Осторожнее! — крикнул он. — Что, если в самом деле они… — Он не закончил страшное предположение: «Откажутся иметь с нами дело!» Человечество никогда не простит им этого — ни одному из почти тысячи присутствующих.
— Я согласен! — громыхнул Степанов своей команде. — …По крайней мере, чисто тактически, — рявкнул он в сторону Шавони.
— Продолжайте, уважаемый П'тери, — взмолился Шавони, сигнализируя своему оркестру умерить пыл. — Расскажите нам, в любом случае, чего вы хотите…
— Мы, сферцы, всегда спешим, — заявил пришелец. — Что вызвано нашим способом перемещений во вселенной. Механизм перемещений в нашей сделке не может быть раскрыт, как вы сами понимаете. Но ради чисто представительских целей могу объяснить следующее: использование приливных сил космоса. Возникает баланс энергий, когда галактические спирали трутся друг о друга. Как только их энергетические поля достигают критического напряжения, происходит прыжок. Позвольте привести сравнение. Представим планету с твердой поверхностью и мягким ядром. Поверхность движется, разделяясь на секции, что вызывает землетрясения. Точно так же галактические спирали трутся друг о друга, пока не заряжаются энергией, которая начинает истекать из них. До тех пор, пока звездам не приходит время взорваться. Или пока они не будут вынуждены от собственного веса поглотить себя — чтобы превратиться в точку.
— Коллапсары, — раздался шепот потрясенного американца.
— Мы, сферцы, путешествуем в районах подобных разрывов, где напряжение особенно велико: можно сказать, движемся вдоль трещин на блюде пространства. Само же пространство, скорее, представляет собой сосуд, который постоянно трещит по швам и восстанавливается, подобно планетной коре. Мы можем вычислять направление таких разрывов, или потоков, текущих вне пространственно-световых границ, сквозь внутреннее вещество вселенной, на котором держится материя и над которым парит свет, и таким образом путешествовать сквозь пространство и время.
— Так, значит, вы можете путешествовать на сверхсветовых скоростях! — загудел стриженный «под бобрик» астроном из Калифорнии.
— Ни в коем случае! Мы путешествуем только на субсветовых скоростях — используя точки пространства, где вот-вот должны произойти изменения приливных сил, могущих выбросить нас в нужном направлении. Но существует всего несколько приливов, достаточно быстрых и мощных, прочие же вялы и медлительны. Ну и, естественно, все приливы периодически изменяют направление. Самый стремительный из приливов стал в настоящее время доступен для двойных миров Сферы. Вскоре он изменит направление и пойдет на убыль. Поэтому нам приходится спешить — или предстоит долгий обходной путь по менее мощным приливам, чтобы достичь основного течения. В вашу солнечную систему мы вошли, сбросив скорость, поскольку приливы — капризное горючее для путешествий во вселенной, где гигантские количества вещества рассеиваются очень нерегулярно. Поэтому приходится возвращаться к традиционному межпланетному двигателю. Приливной эффект осуществим лишь за самым удаленным от центра вашей системы газовым гигантом — по его орбите в дальнем космосе.
Замечание могло вызвать некоторый испуг и оцепенение еще годом раньше, когда была открыта транс-Плутоновая планета Янус, названная так в честь двуликого бога дверей, ибо открывала двери в Солнечную систему и, по другую сторону, — к звездам.
По этому поводу и усмехнулся калифорниец, заметив коллеге:
— Точно гонщики на серфинге! Используют волну прилива. Похоже, есть правда в комиксах моих ребятишек! Этим парням пристало бы называться Серебряными Серферами: правда, вид у них несколько тускловат и гоняют они, скорее, пляжный мяч, а не доску!
— Эта штука с приливами может объяснить сразу многое: коллапсы, квазары, гравитационные волны — вплоть до образования звездных скоплений! — возбужденно бубнил его коллега, седой и взъерошенный, точно гризли.
— А не будете ли вы так любезны объяснить, что это за традиционный межпланетный двигатель? — вмешался русский, который раньше интересовался межзвездным двигателем.
П'тери поднял руку и, снова изобразив метроном на своей ладони, напомнил о времени.
— Этот вопрос технический и, значит, чисто коммерческий.
— Продолжайте, П'тери, — поторапливал Шавони. — Мы все — вникание.
П'тери опустил руку.
— Позвольте привести пример сделки. Кто может лучше прочитать приливы? Очевидно, пловец, чей разум подчинен приливным ритмам его планеты. Мы, Торговцы Сигналами, после долгих поисков находим меж звезд так называемых Чтецов Приливов. Эти существа предлагают нам свои услуги. Такая торговля сопряжена с большими затратами и все же насущно необходима для нас.
— Кто же они: рыбы, птицы или что другое — эти ваши «Чтецы»? — спросил румяный офицер из ВМС, знакомый Шавони по участию в проекте приокеанских акваторий в Майями. Проект был посвящен использованию китов и дельфинов для обслуживания подводных баз и обезвреживания глубоководных мин. Это был один из главных охотников за ключом к так называемым «языкам китообразных».
П'тери нетерпеливо взмахнул рукой.
— Они читают атмосферные приливы, однако сами живут в мире газового гиганта и потому являются пловцами в метане. А что такое метановый пловец: рыба, птица или червь — решайте сами.
