Изначально он хотел, естественно, вообще в другое место слинять. Но не повезло – оборотни уж больно проворные попались. Он чувствовал, что к машине не успеет: либо нагонят раньше, либо прямо у дверей сцапают. Оборотни Фехтовальщику, практически, в затылок дышали.
Я бы не стал бросать ключ непосредственно у входа в машину времени. И не стрелялся бы в помещении, где она стоит.
С какой стороны он бежал? Со стороны крепости. С севера на юг, вдоль скалы. Это единственный вариант: там чистое пространство, вроде тропы. Вокруг лес, где у оборотней возможностей для маневра больше. Поэтому в чащобу он, само собой, не лез.
В скале полно пещер и трещин. И Фехтовальщик наверняка решал задачи по мере возможности их выполнения. Значит, в первой же подходящей дыре спрятал ключ. А именно: со всей силы бросил в понравившуюся расщелину трезубец, не сворачивая с пути, чтобы следов не оставить.
Потом забежал сюда. И пустил себе пулю в левый глаз. Стоя лицом к выходу. Да. Не спиной, а лицом. Он до последней секунды смотрит на выход, чтобы постоянно контролировать обстановку. И стреляет в «лишний» левый глаз, поскольку ключ спрятан справа. Я бы лично точно так и поступил.
Значит, в округе есть три последовательно расположенные точки. Первая – где он бросил ключ. Вторая – где застрелился. И третья – пещера с машиной времени. Но он туда, видимо, даже не заглядывал, незачем: ключ-то уже выброшен.
Направление к машине времени я уже знаю. Если выйти и встать лицом к скале, она справа. Пещера «Могила одноглазого Фехтовальщика», в которой нахожусь, – пустышка. А где-то слева место, куда Фехтовальщик закинул ключ.
Все просто. Щас разыщем. И ключ, и машину. Я встал, потянулся.
И бросил на пол чью-то обглоданную руку. Оказывается, я все это время в задумчивости ее грыз.
Обглоданная конечность упала с глухим звукам. Я смотрел на нее с паническим ужасом. Во рту стоял вкус сырой дохлятины. Меня вырвало. Я упал на колени и еще долго корчился в спазмах, пытаясь избавить желудок от сожранной мертвечины.
О Господи, неужели так быстро! Я уже, как животное, кости глодаю! За что, Господи? Помилуй меня, Святая Анастасия…
Со слезами на глазах я отполз от проклятой кучи останков. Лег на холодный пол. И заревел в полный голос, в бессилии стуча кулаками по камню.
Наконец, я заткнулся.
Потом подумал и решил: хватит! Довольно, Фехтовальщик. Отложим истерику до лучших времен. Погрыз и погрыз. Мертвечину так мертвечину. Тоже мне трагедия. Да, неприятно. Досадно. Но это не повод распускать нюни. Давай, вставай, живо! Нечего валяться. Сам видишь: времени совсем мало. Надо успеть, пока окончательно не оскотинился.
Я поднялся. Подошел к ящику коньяка. Схватил бутылку. Со всей дури запустил ее в стену. Стало чуток полегче: звук собственноручно крушимого стекла всегда успокаивает нервы – это медицинский факт. Поэтому взял вторую. И тоже шваркнул о стенку. Изысканный аромат наполнил поганую атмосферу логова оборотней. Под ногами уступчиво захрустели осколки: хо-ро-шо-хо-ро-шо…
Врешь, не возьмешь! Во мне начала просыпаться здоровая злость. Коньяком из третьей бутылки я сполоснул рот, протер губы. Настроение улучшилось.
Для закрепления достигнутого изрядно хлебнул благородного напитка. Закурил. Бросил недопитую бутылку на груду костей. Она почему-то заартачилась и не разбилась. Расстреляв непокорный сосуд серебряной пулей, я переоделся, взял бухту альпинистской веревки с крюком, налобный фонарь и двинулся на поиски трезубого ключа от машины времени.
2
Я шел вдоль скалы на север. Обрез уже получил приказ обозначить выстрелом местонахождение ключа. Так что моя задача заключалась лишь в перемещении умного оружия согласно избранному курсу. Время работало против меня, и поэтому я иногда невольно переходил на оздоровительную трусцу.
Погода как для поисков, так и для оздоровительного бега уродилась замечательная. Вовсю светило теплое солнышко. Духоты после дождя не было и в помине. Кожу ласкал приятный ветерок, наполненный кучей новых запахов. Пахло буквально все: и сама тропинка, и пролетавшие мимо бабочки, и камни. Отчетливо чувствовались следы бродивших тут оборотней.
Причем каждый вервольф вонял по-своему: вот тут почему-то долго стоял Акелла, а отсюда какая-то самка с завхозом углубилась в лес. Ее звали… Звали Лилит. Точно – Лилит. Немного порывшись в памяти, вспомнил, что это имя вроде как первой жены Адама. Странно, а кем же тогда числилась Ева? Или я что-то путаю, или у Адама был нехилый гаремчик… В этот миг обрез выстрелил.
Растяпа, он и есть растяпа. Увлекшись обдумыванием тонкостей личной жизни первого грешника, не заметил, куда угодила пуля. Сконфуженно прокашлявшись, попросил обрез стрельнуть еще разок. Он, как мне показалось, недовольно поморщился и повторил выстрел. Пуля отколола кусочек камня метрах в десяти выше. Проворно взбежав наверх, я чуть было не провалился в довольно солидную тещину, заросшую по краям каким-то мелким кустарником с желтыми цветками. Запах у цветков был противный.
Передо мной красовалась расщелина шириной около трех метров.
Начинается у самого подножия и рассекает скалу еще метров на двести вверх. Фехтовальщик вполне мог зашвырнуть сюда ключ. Попросил обрез дать примерное направление. Пуля, чиркая камень, рикошетя от стенок, унеслась вниз.
Осторожней, а то трезубец расколешь!
Обрез раздраженно скрипнул: мол, не учи ученого, без тебя соображаю…
Я бросил в щель камушек. Звук падения послышался секунды через две-три. И не просто падения, а всплеска. Значит, придется искупаться, спустившись никак не меньше, чем на двадцать метров. Ерунда, справлюсь.
Надежно прикрепив трос к прочному на вид деревцу, росшему неподалеку, я мужественно снял куртку и бесстрашно полез в незнакомую расщелину.
Первые десять метров не представляли никакой сложности. Потом щель стала заметно сужаться. Но тем не менее я, кое-как втянув живот, протиснулся и оказался на просторе. Пришлось включить фонарь. Еще, еще немного вниз… Внезапно нога по колено вошла в ледяную воду.
– Ай, сука! – рефлекторно вскрикнул я, приподняв из воды ногу.
Затем обратился за помощью к обрезу, предварительно уточнив, что выстрел должен быть бесшумным: не хватало еще обвал тут устроить. Пуля плюхнулась в метре от меня. Интересно, как глубоко придется нырять?
К счастью, неглубоко: до каменистого и щербатого дна было около двух метров. С головой погрузившись в ледяную прозрачную воду, я скомандовал обрезу бросить пулю в нужную ямку. Серебряный шарик уверенно проскользнул между камней. Я быстро нащупал нечто похожее на рукоятку. Через мгновенье таинственный трезубец очутился у меня в руке.
– Это точно ключ от машины времени? – спросил я обрез. – Если да, потихоньку выстрели холостым.
– Пах! – ответила пушечка.
