– Вот, видите? – произнес Стендиш и сделал неопределенный взмах рукой в направлении стены, однако никак не пояснив, что именно Кейт должна была там увидеть или понять. – И вот, – сказал он, кивая, по всей видимости, на дверную петлю. – Ах, – добавил он, когда дверь распахнулась.
Кейт уже начало беспокоить, что она вздрагивает каждый раз, когда в этой лечебнице открывается дверь. Разве так ведет себя умудренная опытом нью-йоркская журналистка, пусть она и не живет в Нью-Йорке, а всего лишь пишет статьи о путешествиях для журналов? Заниматься поисками высоких блондинов в каждом открывающемся перед ней помещении ей тоже не подобает…
Высокого блондина там не было. В палате на инвалидной коляске сидела маленькая рыжая девочка лет десяти. Она казалась очень бледной, больной, углубленной в себя и что-то беззвучно бормотала. Это бормотание, очевидно, очень ее волновало и приводило в такое возбуждение, что девочка беспокойно металась, будто спасаясь бегством от слов, слетающих с языка. Кейт так поразило увиденное, что, повинуясь порыву, она попросила катящую коляску сестру остановиться.
Кейт присела на корточки перед коляской и нежно посмотрела в лицо девочки, чем явно доставила удовольствие сестре. Мистеру Стендишу же это не понравилось.
Не пытаясь привлечь внимание девочки, Кейт лишь открыто и по-дружески ей улыбнулась, чтобы посмотреть, не захочет ли та ответить. Однако девочка не желала или просто не могла улыбнуться в ответ. Ее рот не переставал работать и, казалось, существовал отдельно от остальной части лица.
Теперь, когда Кейт рассмотрела ее поближе, она казалась уже не больной и погруженной в собственные мысли, а всего лишь уставшей, изможденной и исполненной невыразимой тоски. Ей был нужен отдых, покой, но рот все двигался и двигался.
На мгновение ее глаза встретились с глазами Кейт, и Кейт прочитала в них нечто вроде «Мне жаль, но вам придется подождать, пока все это закончится». Девочка глубоко вздохнула, обреченно прикрыла глаза и продолжила неутомимое бормотание.
Кейт немного подалась вперед в попытке расслышать слова, но не смогла ничего разобрать и бросила вопросительный взгляд на Стендиша. Тот как ни в чем не бывало сказал:
– Цены на фондовой бирже.
Лицо Кейт вытянулось в изумлении.
– Жаль, но всего лишь вчерашние, – добавил Стендиш, передернув плечами.
Кейт удивилась тому, как превратно была истолкована ее реакция, и торопливо отвернулась к девочке, чтобы скрыть смущение.
– Вы хотите сказать, что она сидит тут и без конца повторяет вчерашние курсы ценных бумаг? – переспросила она, хотя и так уже все было ясно.
Девочка отвела глаза в сторону.
– Да, – ответил Стендиш. – Пришлось пригласить специалиста по чтению с губ. Вначале мы, конечно, очень обрадовались, но затем нас постигло небольшое разочарование – цены оказались вчерашними. На самом деле ничего особенного. Аберрантное поведение. Разумеется, интересно узнать, почему с ней это происходит, но…
– Подождите-ка, – перебила его Кейт, стараясь говорить как можно более заинтересованным тоном и скрыть охвативший ее ужас. – Значит, она беспрестанно декламирует… что?… Цены на момент закрытия биржи? Верно?
– Конечно, это любопытное свойство. Она довольно точно воспроизводит колебания рынка в течение дня. Только с отставанием в сутки.
– Но ведь это удивительно, не так ли?
– О да. Несомненно, тут требуется определенная сноровка.
– Сноровка?
– Видите ли, будучи ученым, я придерживаюсь мнения, что если информация есть в свободном доступе, то она получает ее обычным путем. Ничего сверхъестественного или паранормального. Бритва Оккама. Зачем без необходимости множить сущности?
– Но кто-нибудь видел, как она читает газеты или записывает что-то, беседуя по телефону?
Кейт посмотрела на сестру. Та молча покачала головой.
– Нет, за этим ее не заставали ни разу, – признал Стендиш. – Как я уже говорил, у нее просто хорошая сноровка. Любой иллюзионист или человек с хорошей памятью вам по полочкам разложит, как это делается.
– Вы уже у них спрашивали?
– Мы не держим таких специалистов.
– Вы в самом деле считаете, что она делает это сознательно? – настаивала Кейт.
– Видите ли, мисс… э-э… Если бы вы разбирались в людях так же хорошо, как я, вас бы ничто не удивляло, – заявил Стендиш уверенным тоном профессионала, не терпящего возражений.
Кейт посмотрела на несчастное, усталое лицо девчушки и ничего не сказала.
– Нужно понять, – упорствовал Стендиш, – что к этому следует относиться рационально. Другое дело, если бы она называла завтрашние котировки. Это был бы феномен совершенно иного характера, достойный и требующий самого пристального изучения. И я уверен, у нас бы не возникло трудностей с финансированием исследований. Не было бы абсолютно никаких проблем.
– Все ясно, – ответила Кейт совершенно искренне.
Она встала, слегка покачнувшись, и поправила юбку.
– А кто ваш самый последний пациент? Кто поступил совсем недавно? – спросила она и содрогнулась от вопиющей нелогичности вопроса, но быстро напомнила себе, что пришла сюда в качестве журналистки, поэтому ее слова не должны показаться странными.
Стендиш жестом приказал сестре укатить прочь коляску с ее несчастным грузом. Кейт посмотрела вслед девочке и пошла за Стендишем через распашные двери в другую часть коридора, которая как две капли воды была похожа на предыдущую.
– Вот, видите? – вновь сказал Стендиш, на этот раз подразумевая, по всей вероятности, оконную раму. – И вот. – Он указал на лампу.
Он либо не слышал вопроса, либо намеренно его игнорировал. А может, думала Кейт, просто относился к вопросу с презрением, которого тот, несомненно, заслуживал.
Внезапно до нее дошло, чего он добивался своим «вот-и-вотканьем»: он ждал от нее восхищения отделкой интерьера. Скользящие оконные рамы украшали изящные цветные бусины, осветительные приборы были выполнены из тяжелого сплава с матовым покрытием – возможно, никелевым.
– Очень красиво, – одобрила Кейт и удивилась, насколько неестественными сделал эти простые слова ее американский акцент. – Чудесное место, – добавила она, решив, что ему будет приятно это услышать.
И не ошиблась. Стендиш расплылся в довольной улыбке.
– Хочется думать, что нам удалось создать атмосферу, способствующую исцелению больных, – сказал он.
– Наверное, люди выстраиваются к вам в очередь, – продолжила Кейт, чтобы не уклониться от темы. – Часто вы принимаете новых пациентов? Когда поступил по-следний?…
Левой рукой она старательно удерживала правую, которая в этот миг так и порывалась придушить свою хозяйку.
Одна из дверей была приотворена, и Кейт как бы между делом заглянула внутрь.
