— Привет, — сказала Триггер.
Ее взгляд пробежался по комнате и вернулся к дружелюбному и любезному лицу Лайд. Кроме них, в комнате никого не было, и контейнера с Монстриком тоже. У стены стоял красиво отделанный терминал КомСети. На двух стенах висели тяжелые гобелены, под потолком навис балдахин из золотой парчи. Не было видно ни дверей, ни порталов; они могли быть скрыты, либо прятаться за гобеленами. Наверняка поблизости было много людей, и несколько присматривают за ней прямо сейчас, потому что этот маленький мужчина явно не мог постоять за себя в драке.
Он рассматривал ее с выражением сдержанной веселости.
— Звезды святые, как невозмутима, — пробормотал он, — совершенно невозмутима!
Триггер посмотрела на него с секунду, затем снова повернулась к Лайд. Ей вовсе не казалось, что она невозмутима. Она чувствовала напряжение и холодный страх. И это все оптимизма не внушало!
— С какой целью я вам понадобилась? — спросила она.
Лайд улыбнулась.
— По делу. Ты знаешь, где находишься?
— Не на твоем корабле, Первая Леди.
Глаза светло–янтарного цвета слегка сузились, и Лайд вмиг насторожилась.
— Почему ты так думаешь? — поинтересовалась она приятным голосом.
— Из–за бездарного интерьера этой комнаты, — сказала Триггер. — У тебя же, по–моему, есть вкус. Итак, в чем заключается дело?
— Секунду, — проговорила Лайд и опять улыбнулась. — Где еще ты могла бы оказаться?
Триггер подумала, что, если б попыталась, то догадалась бы. Но про себя. Она пожала плечами.
— В любом случае, это не то место, где бы я хотела быть, — она поудобнее устроилась в кресле и потеребила правой рукой кисет с порджи .
Кисет с порджи .
Эрметайн не была бы Эрметайн, если бы не проверила потайной кармашек с пистолетом. Но этого могло и не произойти, понадейся Первая Леди на всеобщую человеческую порочность…
Наверняка кто–то должен наблюдать за пленницей. Но ей этого не выяснить никак, разве что попытаться воспользоваться «Дейтоном» по своему прямому назначению.
— Могу поверить, — сказала Лайд. — Прости меня за столь срочное, но грубое приглашение, Триггер. Но меня вынудили недавние события. А что касается нашего дела, то для начала позволь представить тебе этого господина. Итак, доктор Витония. В своей области он является чрезвычайно талантливым исследователем. В данный момент он немного устал из–за того, что вчера вечером много работал.
Доктор Витония повернулся и приподнял бровь:
— Да, Первая Леди? Так вот чем объясняется эта непонятная усталость. Я хорошо поработал?
— Блестяще, — уверила его Лайд. — Никогда еще у вас не получалось так хорошо, доктор.
Карлик кивнул, слегка улыбнулся и снова взглянул на Триггер.
— С этой тоже нужно будет работать, полагаю?
— К сожалению, придется, — сказала Лайд.
— Очень, очень жаль, — произнес доктор Витония. — Очень жаль. Это были бы приятные воспоминания. Такая невозмутимая! — смутная улыбка снова появилась на его лице, и он сказал Триггер: — Детка, ты так прекрасна в гневе, ужасе и отчаянии. Но поверх всего этого вызов, ум и сообразительность. Ты не так просто сдашься. Нет–нет… не так просто… Первая Леди, — жалобно обратился к ней доктор Витония, — я хотел бы запомнить ее! Думаю, это возможно.
Холодный, липкий пот выступил на спине Триггер. Эрметайн незаметно ей подмигнула.
— Боюсь, это невозможно, доктор, — сказала она. — Нам нужно обсудить столько важных вопросов. Кроме того, мы с Триггер Арджи очень скоро придем к взаимному согласию.
— Нет, — лицо доктора Витонии стало совсем угрюмым.
— Нет? — переспросила Лайд.
— Ни на что она не согласится, это ж любому дураку понятно. Я рекомендую обычный подход с химией. Твои служащие смогут с этим справиться. Выкачайте из нее все и выкиньте вон. Мне тут делать нечего.
— Но, доктор! — возразила Эрметайн. — Это было бы так грубо! И к тому же ненадежно. Да ведь мы можем остаться здесь еще на несколько часов!
Он отрицательно помотал головой.
Лайд улыбнулась и погладила гладкую щеку.
— Разве вы забыли особняк в Хамал Лэйк? — спросила она с намеком. — А прекрасно подобранную библиотеку? А лаборатории? Неужели я была недостаточно щедра?
Доктор Витония повернулся к ней лицом и задумчиво улыбнулся.
— Ах да, правда! — подтвердил он. — Я забыл на мгновенье, — он посмотрел на Триггер и сказал: — Первая Леди дает и Первая Леди забирает. Она подарила мне богатство и множество свободного времени. И от случая к случаю забирает у меня память. Очень ловко, ведь она моя ученица. Но после каждого такого опыта моя память начинает затуманиваться.
На его лицо внезапно легла тень озабоченности, он снова посмотрел на Лайд.
— Еще два года! — сказал он. — Через два года я смогу уйти, да, Лайд?
Лайд кивнула.
— Таков был наш уговор, доктор. Вы же знаете, что я держу свое слово.
Доктор Витония сказал:
— Да. Это так. И эта нехарактерно для кого–то из Эрметайнов. Хорошо! Я сделаю это.
Он взглянул налицо Триггер, и черные блестящие глаза пару раз мигнули.
— Она практически уверена, что за ней наблюдают, — сказал он. — И теперь прикидывает возможность воспользоваться КомСетью. И обдумывает удобный для нападения на нас момент, — он улыбнулся. — Покажи ей сначала, что положение безнадежно. А там посмотрим.
— Ну, не совсем безнадежно, — сказала Лайд. — Триггер, пожалуйста, только не бойся доктора. Его методы безболезненны, и они не унизят тебя так, как это обычно бывает с химией. Если будешь сговорчива, мы просто посидим и поболтаем минут двадцать. Затем обговорим сумму, какую ты пожелаешь перевести на свой счет, и будешь совершенно свободна.
— И о чем мы будем говорить? — спросила Триггер.
— Ну, например, — начала Эрметайн, — последнее время ты носила с собой симпатичную сумочку. Мои техники проинформировали меня, что попытка насильно ее открыть может повредить ее содержимое. А этого нам совсем не хотелось бы. Так что давай поговорим о том, как можно без труда открыть контейнер, — она едва заметно улыбнулась Триггер. — А доктор Витония проверит правдивость твоих утверждений.
Леди задумалась.
— Ах да, и потом я задам тебе несколько вопросов. Немного. А ты на них ответишь. Это и в самом деле очень просто. А теперь позволь объяснить, почему я так страстно пожелала тебя сегодня увидеть. Вчера у нас был гость. Ты его уже встречала, это Балмордан. В его мозгах стояла блокировка на очень важные вопросы, и хотя мы с доктором старались быть терпеливыми и осторожными, он, в конце концов, все–таки умер. Но перед смертью он успел рассказать столько, сколько мне было нужно.
