Он сел за свой стол в задней части зала и включил компьютер. Появившийся в верхнем правом углу монитора маленький мигающий символ, изображающий почтовый ящик, означал, что ему пришло какое-то сообщение. Конечно, речь шла не о реальном почтовом ящике, а о сообщении, пришедшем по электронной почте. Джон вызвал свой «почтовый ящик», чтобы получить почту.
Да, сообщения – и много. Целая куча. «Мысленно мы с тобой, Джон». «Прими наши глубокие соболезнования в этот тяжелый час утраты». «Не падай духом, держись и помни: ты первый». «Благослови тебя Бог, Джон». «Выражаем наши соболезнования тебе и твоим близким».
О! А вот сообщение от Лесли Олбрайт: «Джон, прими мои искренние соболезнования. Пожалуйста, подойди ко мне поговорить. Я должна объясниться и извиниться перед тобой запрошлую пятницу. Лесли».
Ну вот, видишь. Джон сглотнул слезы, тепло улыбнулся и набрал общее ответное сообщение на все подключенные к офисной сети компьютеры: «Большое спасибо всем за добрые пожелания и поддержку в это тяжелое время. У нас отличная команда. Благослови вас Бог».
Джон нажал клавишу «enter», и сообщение мгновенно поступило на все адреса. Он обвел взглядом отдел. Лесли на месте не было. Вероятно, она выехала на репортаж – как обычно в это время дня.
Он набрал адрес электронной почты Лесли, оставил ей сообщение: «Спасибо за доброе участие. Конечно, давай поговорим» – и нажал клавишу «enter».
Теперь снова за работу. За дело. Пора подумать о предстоящем выпуске, пора окунуться в стремительный, шумный поток последних новостей. Джон это любил.
Он пробежал пальцами но клавишам, и на мониторе появился сценарий программы, выходящей в пять тридцать, который еще находился в стадии разработки. Теперь нужно посмотреть, какие сообщения из информационного листка останутся в процессе строгого отбора и действительно пойдут в выпуск.
Что касается авиакатастрофы в Маниле, то здешний самолетостроительный завод является основным поставщиком рабочих мест в городе, следовательно, этот материал представляет большой интерес для местных жителей и так или иначе пойдет в выпуск – независимо от того, имеются ли какие-либо свежие новости.
Средства массовой информации, работавшие на местном рынке, руководствовались в своей деятельности двумя главными вопросами: можно ли привязать новость к городской жизни и насколько она злободневна? Самолеты «Бенсон-Дай-нэмикс» разбиваются за рубежом, значит эта тема, безусловно, представляет интерес, поскольку, вероятно, самолет построили местные жители. Что же касается «злободневности», то если достаточно много самолетов разбивается и достаточно много людей задается вопросом «почему это происходит?»,тема определенно является злободневной и дает много поводов для дополнительных сообщений и репортажей. И даже при отсутствии свежих новостей вы все равно сможете добиться живой реакции людей на старые новости, сможете провести опрос общественного мнения, сделать его сравнительный анализ, посмотреть на дело под другим углом зрения.
Джон помнил другие злободневные темы последних нескольких месяцев. СПИД был злободневной темой, поскольку еще две знаменитости оказались носителями вируса иммунодефицита; Шестой канал подал материал в свете городской жизни, сделав репортаж о местном обществе гомосексуалистов, рассказывающий о том, какие меры предпринимают они для того, чтобы не допустить распространения эпидемии. Заложники на Среднем Востоке были злободневной темой, поскольку после нескольких лет плена их наконец освободили, и поскольку сестра одного из них жила здесь, в городе, Шестой канал получил прекрасную возможность «пересадить» новость на местную почву. Сексуальные домогательства на работе были злободневной темой, поскольку в них обвинялся видный политический деятель. Проблема учета и регистрации огнестрельного оружия стала злободневной темой после очередной стрельбы на улице, в результате которой погибло несколько человек. Сумасшедшие телепроповедники были злободневной темой, поскольку одного из них уличили в связи с проституткой. Одни новости порождали другие, а «горячие» новости порождали великое множество новостей.
Но весь этот материал проходил процесс фильтрации, процесс сбора и отсеивания, через который обязательно пропускали любую информацию, прежде чем она попадала в выпуск. Индустрия телевизионных новостей предполагала постоянную деятельность человеческого, журналистского и делового элементов, связанных в неразрывную цепь, звенья которой зачастую подходили к новостям с разных точек зрения: в одном месте материал пропускали, в другом браковали, а в иные разы подправляли, изменяли тон или переписывали.
Хотя люди, собиравшие информацию, изо всех сил старались сохранять профессионализм – то есть оставаться объективными, – сбор информации все равно оставался делом чисто человеческим. Репортеры, продюсеры и даже зрители воспринимали события по-разному и по-разному оценивали степень важности тех или иных новостей – и одного этого уже было достаточно, чтобы искажать реальность, пусть и непреднамеренно.
Но даже если исключить субъективный фактор, процесс сбора информации все равно предполагал сочетание чисто журналистского и чисто коммерческого подхода: что интересно людям? что интересно и что беспокоит нас, журналистов? И (об этом никто не говорил открыто) какой материал наиболее выгоден для отдела новостей с точки зрения рейтинга передачи и дохода от рекламы? Это был сложный мир.
Ага. Джон увидел в сценарии сообщение о пожаре в Саммервилле. Очевидно, Эрика Джонсон, главный редактор, клюнула на хороший видеоматериал с места происшествия. Здесь было и сообщение об авиакатастрофе. О самой катастрофе ничего нового, но с целью поддержать интерес к этой теме – пока она оставалась злободневной – Уэдделл Сауткот подготовил сюжет, в котором рассказывалось об устройстве реактивных двигателей и возможных неполадках в них.
Весь этот материал поступил из информационного бюро и был принят на совещании, проходившем в девять часов утра у стола Эрики, где Бен Оливер, директор программы, Тина Льюис, исполнительный директор, и режиссеры выпусков, выходивших в двенадцать, в пять тридцать и семь часов, вместе с репортерами и сценаристами решали, какие новости получат освещение сегодня. После совещания репортеры, выполнГя руководящие указания Эрики, разъезжались на служебных машинах со своими операторами и добывали видеоматериал и относящуюся к делу информацию, чтобы получить возможность смонтировать сюжеты и представить свой взгляд на происшествие. Сценаристы оставались в отделе и получали информацию по телефону, телетайпу, из газет, от дежурных полицейских и из любых других достоверных источников, а потом писали тексты к отдельным видео сюжетам – или просто тексты сообщений, идущие без всякого видео сюжета.
Потом весь материал снова просматривался – на сей раз режиссером выпуска, который размещал сообщения в угодном ему (или ей) порядке в пределах получасового отрезка времени, каковой в действительности ограничивался двадцатью двумя минутами чистого времени информационной передачи плюс восемь минут на рекламу.
Наконец, все тексты проходили редакторскую правку у телеведущих, которые должны были читать их, – именно этим Джон и занимался в данный момент.
