Последнее, что Джон вынул из конверта, была обычная кассета – никак не надписанная.
21
Джон аккуратно разложил бумаги на верстаке, а Карл отодвинул в сторону банки и инструменты, освобождая побольше места.
Джон дрожал всем телом.
– Папа знал... – Он зачарованно смотрел на бумаги. – Ты понимаешь, Карл? Ты видишь, что он написал на конверте? Он знал, что я найду его. Он спрятал там конверт, зная, что я найду его.
Карл не находил слов. Он просто пытался осознать важность происшедшего: ошеломленно смотрел на документы, перелистывал их, раскладывал по порядку.
Внезапно он что-то заметил и ткнул пальцем в лист бумаги с такой силой, что едва не проткнул его; Джон мгновенно взглянул туда, куда указывал Карл.
В глаза им бросилось имя, вписанное в бланк свидетельства о смерти: Хиллари Николь Слэйтер.
– Дочь губернатора, – сказал Джон. – Старшая. – Он нашел дату смерти. – 19 апреля 1991 года. Да, это она, никаких сомнений.
– Я не знал, что дочь губернатора умерла.
– Это событие широко освещалось в новостях. Она умерла от отравления каким-то лекарством, принятым по ошибке... – Джон пробежал глазами документ в поисках причины смерти. – «Гиповолемический шок»...
– Что это такое?
– Ну... Я толком не знаю. Но давай-ка посмотрим... это произошло в результате «обескровливания организма». То есть она истекла кровью до смерти. А это произошло в результате...Подожди минутку...
Карл увидел длинное слово и тоже не смог прочитать его. Джон попытался: «Гипо... про... тром... бинемия. Гипопротромбинемия». Карл ждал объяснений.
– М-м... насколько я понимаю, она по ошибке приняла какие-то таблетки... они находились не в той упаковке или что-то вроде этого... – Джон пробежал взглядом текст свидетельства. – Ну да. «Случайная передозировка ворфарина». Это разжижитель крови. У губернатора был тромбоз ноги... Помнишь, Никсон страдал той же болезнью? – Он вспомнил о возрасте сына. – Ладно, вряд ли ты помнишь. Так вот, по слухам Хиллари хотела принять лекарство против менструальных болей, а вместо него приняла разжижитель крови, прописанный губернатору, – и тем самым вызвала смертельное кровотечение. Да, мы освещали обстоятельства ее смерти, похороны и сделали несколько сюжетов общего плана о правильном хранении лекарств, о необходимости держать домашнюю аптечку в порядке и все в таком духе. Эта тема волновала общественность неделю или около того.
Карл просмотрел документы.
– Дедушка собрал все, что мог, по делу Энни Брювер. Выдержки из заключения патологоанатома...
– Да, а это что такое? О, свидетельство о смерти Энни Брювер!
– Хорошо. Ага, смотри. Здесь написано все так, как нам говорили Брюверы: «Первичная причина смерти: септический шок... в результате сепсиса... синдром токсического шока».
Джон взял другой документ и сравнил со свидетельством о смерти.
– Но вот переписанные от руки места из заключения патологоанатома. Так, посмотрим... Ага, вот: «Наиболее вероятное предположение, объясняющее причину смерти в данном случае, заключается в том, что пациентка перенесла аборт, осложненный стафилококковой инфекцией, вызвавшей перитонит и общий сепсис, которые, в свою очередь, привели к токсическому шоку и возникновению дефицита кислорода в жизненно важных органах, в результате чего наступила смерть».
– Что ж... во всяком случае, это был не синдром токсического шока, саркастически заметил Карл.
– Да, тут прямое противоречие. Но посмотри-ка: еще одна копия свидетельства о смерти Хиллари Слэйтер.
– Джон взглянул на квитанцию, приколотую в верхнему правому углу документа. – Одиннадцать долларов, заплачено чеком в Бюро демографической статистики 2 мая 1991 года. Значит, Папа пошел туда и взял копию.
– Зачем ему понадобилось покупать два свидетельства о смерти?
Джон потряс головой.
– Думаю, он не покупал два. Первое выглядит иначе. Оно новее... напечатано в другое время, на другой бумаге. И квитанция выписана только на одиннадцать долларов. Это стоимость одной копии.
Карл начинал понимать.
– Две девушки, два свидетельства о смерти... Свидетельство о смерти Энни явная фальшивка...Джон закончил мысль:
– И, возможно, Папа считал, что свидетельство о смерти Хиллари тоже фальшивка. Похоже, он двигался именно в этом направлении.
– Так давай прослушаем пленку!
– Давай. – Джон подошел к магнитоле, вставил в нее кассету, чуть помедлил, глядя на сына, и нажал клавишу «пуск».
Тишина, казалось, длилась целую вечность. Джон и Карл оба оперлись локтями о верстак и придвинули головы поближе к динамикам.
Потом вдруг раздался мужской голос:
– Отделение «службы спасения» двенадцатого округа. Женский голос. Молодой, лихорадочный:
– Здравствуйте, с моей подругой беда... у нее кровотечение, и оно не останавливается!
– Где вы находитесь?
– М-м... это в доме губернатора. Вам нужен адрес?
– Да, пожалуйста.
– М-м... Роанок-Уэст, 1527.
– С какого номера вы звоните?
– М-м... я не знаю...
– На телефонном аппарате, с которого вы звоните, есть номер?
– О... 555-9875.
– Ваше имя?
– Я... меня зовут... э-э... Хиллари Слэйтер.
– Ваша подруга в сознании?
– Она... Я сейчас не вижу ее.
– Дыхание у нее нормальное?
– Она дышит с трудом.
– Вы сказали «с трудом»?
– Да, как будто ей тяжело дышать.
– Она задыхается?
– Нет, но она... она дышит очень тяжело.
– И вы говорите, у нее кровотечение?
– Да, и оно не останавливается!
– Какого рода кровотечение?
Ответ девушки прозвучал неразборчиво.
– Какого рода кровотечение? Откуда идет кровь?
– Она сделала аборт.
– Она сменила за последний час больше двух прокладок?
– Она,.. у нас кончились прокладки. Она сменила... уже штук семь.
– Хорошо, оставайтесь на связи. Я вышлю машину. Глухой стук трубки, брошенной рядом с телефоном. Голос диспетчера:
– Алло, вы слышите меня? – Ответа нет. – Вы слышите меня? Алло! – Гудки. Один высокий, один низкий и еще два между ними.
Голос диспетчера:
– Двенадцатый округ, «служба спасения 231», «скорая помощь 231», маточное кровотечение, дом губернатора, Роанок-Уэст, 1527. – Потом снова в трубку: Алло, вы слышите меня? – Ответа нет.
