«Волга» уголовного розыска влилась в общий поток транспорта. Оперативники напряженно всматривались вперед вдоль нечетной стороны улицы.
— Черт, людей много…
— Вон они, — сказал Веселовский. В конце квартала человек грузил чемоданы в багажник красной «Лады».
Человек захлопнул багажник, обошел машину и сел рядом с водителем.
«Шестерка» тронулась.
— Сократи дистанцию! — приказал Веселовский. — Только аккуратно, спрячься вот за тот фургон…
Он одновременно поднял тяжелую трубку рации и миниатюрную — радиотелефона.
— Эльбрус, я Шестнадцатый, прием. — Веселовский вызывал дежурную часть, в то же время набирая кнопками номер Мишуева.
— Шестнадцатый, я Эльбрус, слушаю вас, — сказала рация. Через секунду в миниатюрной трубке отозвался голос начальника отдела.
— Нахожусь на Октябрьской, только что от дома сорок семь отъехала красная ноль шестая, — говорил Веселовский сразу в два микрофона. — Госномер…
Он огляделся.
— Г27-44ТД. В ней водитель и пассажир. На наших глазах загрузили два чемодана. Движутся по Октябрьской. Продолжаю вести наблюдение.
— Вас понял, — отозвался дежурный.
— Кто в машине? — спросил Мишуев.
— Пока не видно…
Красный «жигуль» свернул на Индустриальную. У третьего светофора прямо перед ним заглох грузовик.
— Ну что, мать их, берем? — по-прежнему сипло спросил Фоменко и щелкнул затвором. — Ты справа, я слева, а Песцов прикрывает…
— Люди кругом, — процедил Веселовский. — Да и не подойдем…
Водитель «шестерки» выворачивал руль, газовал, отчаянно сигналил, пассажир жестикулировал и что-то выкрикивал. Напрасно: никто не давал им выехать из ряда, никто не уступал дороги.
«Волга» прошла совсем рядом.
— Ну?! — выдохнул Фоменко.
— Они! Зубов за рулем. Псих рядом, — произнес Веселовский в оба микрофона.
— Сорок пятый, я Эльбрус, — раздалось из рации. — Запишите адрес в вашем квадрате: Степная, сто пять, Марциев — владелец автомобиля «Жигули» красного цвета, номер Г27-44ТД. Проверьте, где он сам и где его машина. Как поняли?
— «Эльбрус», вас понял, — отозвался грубый голос Сорок пятого.
— Доложить немедленно. Шестнадцатый слышит?
— Слышу, — сказал Веселовский и, не оборачиваясь, обратился к Фоменко:
— Поставь на предохранитель, а то засадишь мне в спину… А ты сбавь скорость, пусть обгонят, — приказал он Песцову.
Веселовский будто смотрел со стороны и явно нравился сам себе. ^Страх прошел, осталось только некоторое напряжение, но мысль ясная, задача понятна и, главное, азарт, от которого легко всему телу. Он умело командовал и чувствовал, что это получается, правда, плохо представлялась сама развязка, но важно ввязаться, а там видно будет…
— Вот они, сволочи, — прошептал Фоменко.
Машина «сицилийцев» скользнула мимо и свернула в сторону Южного шоссе.
— Держись на хвосте, но не особо близко, — уверенно скомандовал Веселовский и поднес к губам изящную трубку радиотелефона.
— Они идут на юг, товарищ подполковник, рвут из города. На КП ГАИ буду задерживать. Дайте команду поставить там заслон. И группу резерва надо бы подтянуть.
— Сейчас организуем, — сказал Мишуев. — Вы там смотрите… Таких зверей вам еще брать не приходилось. Будьте готовы применить оружие. И решительно, хватит с нас похорон!
Песцов что-то сказал, но на него никто не обратил внимания. Машина «сицилийцев» пробивалась по перегруженным улицам к южному выезду из Тиходонска. Метрах в семидесяти двигалась «Волга» уголовного розыска. В сплошном автомобильном потоке они ничем не выделялись.
В кабинете начальника отдела особо тяжких было жарко. Впрочем, может быть, Мишуеву так казалось. Он снял и повесил на спинку кресла пиджак, распустил, а потом и совсем сорвал галстук, расстегнул ворот сорочки.
Делать это было неудобно, потому что действовать приходилось одной рукой, а в другой он держал трубку селекторной связи.
— Переключай эфир на меня, — говорил он Котову. — А сейчас соедини с Южным КП ГАИ.
В трубке щелкнуло.
— Южный, лейтенант Сериков!
— Ты в курсе, что на вас выходят «сицилийцы»? Никогда не виденный начальником отдела особо тяжких Сериков пару секунд посопел в микрофон.
— Никак нет, товарищ подполковник! — опомнившись, отрапортовал он. — Дежурный передал: задержать машину 27-44 красного цвета. А кто в ней — сицилийцы или армяне, не сказал…
Мишуев потерял самообладание. Коротко, но популярно он объяснил инспектору дорожного надзора, кто он есть такой, какое место занимает в системе органов внутренних дел, какую пользу можно от него ожидать в деле борьбы с преступностью и каковы перспективы его дальнейшей службы.
— Это они убили Мерзлова и Тяпкина! — орал подполковник, не думая о том, что его слушает вся дежурная смена. — И тебя… с такой подготовкой расшлепают за минуту!
— Никак нет… — повторил Сериков, который еще не знал, что благодаря громкой трансляции прославился на все управление. — Мы уже «ежа» проверили, приготовили «КамАЗ» с песком, две патрульные машины подтянули…
Не уйдут, гады! — И, решив окончательно оправдаться, добавил:
— Только какой национальности они — не знали, это наша ошибка…
Мишуев коротко рассмеялся и сдержал готовые вырваться слова. Гнев прошел.
— Сколько вас там? Шестеро? Оружие у всех? Будьте готовы, чуть что — стреляйте! Чтобы не повторился восемнадцатый километр…
— Эльбрус, я Сорок пятый, — ворвался в динамик селектора общий эфир.
— Хозяина дома нет. Жена сказала: два дня как уехал на машине к брату, в область. Вчера должен был вернуться, до сих пор нету. Адрес брата записали…
— Слыхали, товарищ подполковник? — включился Котов.
— Шестнадцатый, слышали? — в свою очередь спросил Мишуев. — Как там у вас?
Z — Слышали, — отозвался Веселовский. — Видно, он там же, где Сероштанов. У нас без изменений. Идем по Индустриальной в сторону моста. Пока отключаюсь.
Мишуев развалился в кресле и расслабился. Что-то он собирался сделать… В кабинете уже не было жарко. Разрядка наступила после разговора с бестолковым, но, судя по хватке, знающим службу Сериковым.
Пока все шло хорошо, дело двигалось к завершению. И скорей всего узел семилетней давности развяжут пули пээмов.
Мишуев успокоился. Он чувствовал, что владеет ситуацией. Значит, выучился, несмотря на скепсис кое-кого… Он вспомнил, что собирался сделать, и потянулся к клавише связи с семьдесят восьмым кабинетом. Но не успел нажать ее, как Сизов без стука распахнул полированную дверь. «Черт побери, неужели он и вправду ясновидец?» — подумал подполковник, а вслух сказал:
