– Что из того, что они молятся? – говорил Люциус презрительным тоном, – Помогало ли им это до сих пор? Смогли ли они помешать нам, хотя бы на йоту? Ты видел, какая сила и власть у Ваал-Рафара? – Люциус не мог удержаться от саркастического смеха. – Ты знаешь, что Рафар непобедимый и всемогущий, и он не нуждается в нашей помощи!
Дьяволенок слушал с выпученными глазами.
– Не будем беспокоить Великого Рафара нашими ничтожными заботами, – продолжал Люциус. – Он справится с этим делом сам!
* * *
Тол по-прежнему спокойно выжидал, продолжая наблюдение. Зато Гило становился все нетерпеливее, он беспокойно вышагивал взад и вперед, оглядывая город с одного края до другого.
– Скоро колпак полностью накроет город, – сказал он. – Они окружат Аштон, и путей к отступлению не будет.
– К отступлению?!
– Тол поднял брови.
– Чисто тактическое соображение, – пожал плечами Гило.
– Немного терпения, – сказал Тол и посмотрел в сторону университета. – Скоро все игроки займут свои места.
* * *
Демоны в конференц-зале почувствовали его присутствие и застыли. Шерсть на их руках, затылках и спинах встала дыбом. Черная зловещая масса, сгусток зла, приближаясь, ползла по коридору. Они торопливо оглядывали себя, чтобы убедиться, все ли в надлежащем порядке.
Дверь отворилась. Присутствующие застыли, выказывая своими позами высшую степень уважения.
В дверях стоял Стронгман, жуткий и мрачный, как кошмарный сон, если не сказать больше.
– Добрый день, господа, – произнес он.
– Добрый день, сэр, – ответили члены правления и адвокаты Александру Касефу, вошедшему в зал и начавшему пожимать руки каждому из собравшихся.
* * *
Альф Бруммель не имел ни малейшего желания встречаться с Александром Касефом. Он выждал, пока тот поднимется в лифте, и когда дверь лифта открылась на третьем этаже, Бруммель осторожно высунул голову, оглядел коридор и, только убедившись, что он пуст, вышел. Услышав, как захлопнулась дверь конференц-зала, он тихо направился к комнате 326.
Остановившись перед дверью, шериф прислушался. Внутри было довольно тихо. Собрание, должно быть, уже началось. Он очень медленно, осторожно, нажал ручку и приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы видеть происходящее. Лангстрат сидела, закрыв глаза, погруженная в медитацию. Он боялся только ее, но сейчас Джулин не видела его.
Бруммель быстро проскользнул в комнату и нашел свободный стул сбоку, на порядочном расстоянии от Лангстрат. Он огляделся по сторонам, оценивая ситуацию. Парапсихологи призывали какого-то совершенно особого духовного наставника. Никогда раньше он не слышал его имени. Это, должно быть, новая персона, ожидаемая специально по случаю сегодняшнего события.
О, нет! Шериф заметил Санди Хоган, глубоко погруженную в транс. Она, как и все остальные, произносила имя Рафара. Ну, Бруммель, что же ты теперь будешь делать?
* * *
На площадке лестницы перед дверью в административный корпус, ожидая распоряжений, стояли Уцелевшие. Ханк и Маршалл коротко изложили им положение дел, после чего пастор заключил:
– Мы не знаем, что нас ожидает внутри, но мы должны идти туда, хотя бы для того, чтобы выручить Санди. Нет никакого сомнения – это духовная война, так что вы все знаете, что делать.
Они знали и были готовы.
– Анди, – продолжал Ханк, – я хочу, чтобы ты, Эдит и Мэри взяли на себя руководство молитвой, Я пойду с ними, – он кивнул в сторону Маршалла.
Маршалл, Ханк, Кевин и Сузан вошли в здание. Бернис нашла свободное место и опустилась на ступеньку лестницы у входа, чтобы осмотреться и подумать. Она не могла удержаться и с интересом наблюдала за Уцелевшими. В них было нечто, казавшееся ей таким знакомьдм и таким… таким прекрасным.
* * *
Рафар с десятью его телохранителями уже давно находились в комнате 326, наблюдая и слушая. Наконец Рафар шагнул к Лангстрат и глубоко вонзил когти в череп профессора. Она начала извиваться всем телом, на какое-то мгновение потеряв дыхание, потом ее черты исказились, медленно принимая безобразное выражение лица самого князя Вавилона, которое ни с чем нельзя было спутать.
– Наконец-то! – произнес Рафар глубоким гортанным голосом, вырвавшимся из уст Лангстрат.
Собравшиеся в комнате задрожали. Некоторые приоткрыли глаза и в ужасе уставились на профессора, сидевшую перед ними с выпученными глазами, оскаленным ртом и спиной, изогнутой, как у готовой к прыжку львицы. Бруммель сжался на своем стуле и страстно желал только одного – исчезнуть, пока это чудовище не обратило на него внимания. Но оно, пуская пену изо рта, смотрело не на него, а на Санди.
– Наконец-то! – повторил ужасный голос. – Ведь мы собрались сегодня здесь, чтобы увидеть исполнение нашего плана? Так и будет! – чудовище ткнуло пальцем в сторону Санди. – А кто этот новичок, эта искательница тайных откровений?
– С-санди Хоган, – ответила девушка, не решаясь открыть глаза.
– Насколько я понимаю, ты уже прошла по многим путям вместе с твоим инструктором Мадлен.
– Да, Рафар.
– Погрузись в саму себя опять, Санди Хоган, там тебя встретит Мадлен. Мы ждем.
Санди успела только с недоумением подумать, каким образом она сама сможет войти в нужное состояние, но за ее спиной тут же возникла безобразная скользкая маска смерти, и демон ударил ее костлявой рукой по голове. Она тут же подалась назад, глаза ее закатились, тело вдавилось в диван, и Санди почувствовала, как оно растворяется, как исчезают мысли и давящее чувство беспокойства. Все вокруг начало расплываться, и девушка впала в ничем не замутненное состояние транса. Она услышала голос, повторявший ее имя, хорошо знакомый голос.
– Санди!
– звал голос.
– Мадлен, – откликнулась она, – я иду!
Мадлен показалась в конце бесконечно глубокого тоннеля и полетела к ней с раскрытыми для объятия руками. Санди двинулась по тоннелю ей навстречу. Она ясно видела Мадлен. Глаза ее светились, улыбка сияла, как солнечный луч. Их руки встретились, и они крепко друг друга обняли.
– Добро пожаловать!
– сказала Мадлен.
Альф Бруммель видел все. Он видел затуманенные экстазом глаза Санди. Они решили покончить с ней! Но единственное, на что был способен сейчас шериф, – оставаться на месте, скорчившись, содрогаясь и потея от ужаса.
* * *
Люциус неслышно опустился сквозь крышу административного корпуса и, свернув за спиной крылья, приземлился на третьем этаже. Из-за двери триста двадцать шестой комнаты до него доносилось рычание и рев Рафара, а из конференц-зала голос Стронгмана, занятого деловыми формальностями. Ни тот ни другой даже не подозревали о надвигавшейся угрозе.
