– Нет, Маршалл Хоган, – сказал Тол с улыбкой, – ты и раньше не любил много спать… А сегодня Рафар помог тебе окончательно проснуться!
Глава 7
Наступил вторник. Утреннее солнце светило через окно кухни, где Мэри замешивала тесто. Ханк нашел в церковной книге нужное ему имя: пастор Джеймс Фаррел. Сам он никогда с Фаррелом не встречался, и единственное, что слышал о своем предшественнике, были дурно пахнущие злые сплетни. Теперь Фаррел перебрался куда-то подальше от Аштона.
Ханк понимал, что это было его фантазией, выстрелом наугад. Но, тем не менее, он опустился на диван, снял трубку и набрал номер.
– Алло? – прозвучал в трубке усталый немолодой голос.
– Алло, – произнес Ханк, стараясь говорить приветливо, несмотря на взвинченные нервы, – Джеймс Фаррел?
– Да, кто это?
– Ханк Буш, пастор, – он услышал глубокий, понимающий вздох Фаррела, – «Аштон Комьюнити». Вы, я полагаю, знаете, кто с вами разговаривает?
– Да, пастор Буш. Как идут дела?
«Что ему ответить?» – размышлял Ханк:
– Э-э… хорошо, с одной стороны.
– И нехорошо с другой, – дополнил Фаррел мысль Ханка.
– Ну и ну. Вы действительно в курсе событий.
– Не совсем. Иногда до меня доходят слухи от некоторых членов церкви. – Затем он поспешно добавил:
– Я рад, что вы позвонили. Чем могу быть полезен?
– Э… Поговорить со мной…
– Ну что ж, могу рассказать вам много интересного, – ответил Фаррел. – Я слышал, что в пятницу будет собрание церкви. Это правда?
– Да, это так.
– Голосование доверия, как я понимаю?
– Да, вы совершенно правы.
– Видите ли, для меня это пройденный этап. Бруммель, Тэрнер, Мэйер и Стэнли – все те же заводилы, что и в вашем случае.
– Вы, наверное, шутите?
– Нет. История повторяется, Ханк, поверьте мне.
– Они выбросили вас вон?
– Им не понравилось, что я проповедую и как исполняю мое служение, поэтому они настроили против меня всю церковь, а затем им удалось провести голосование. У них был небольшой перевес, и я проиграл.
– Те же четверо!
– Да, все те же четверо… Скажите, правда ли, что вы исключили Лу Стэнли из общины?
– Конечно, исключил.
– Неплохо. Я не предполагал, что Лу позволит кому-нибудь сделать такое.
– Как же! Оставшиеся трое постарались сделать этот вопрос главным в нашем конфликте. Не думаю, что они оставят меня в покое.
– А как отнеслась к этому община?
– Не знаю. По-моему, они разделились пополам.
– Ну, и что вы думаете о происходящем? Ханк не нашел ничего лучше, чем сказать прямо:
– Кажется, против меня ведется атака – прямая духовная атака.
На другом конце провода стало тихо.
– Алло?
– Да, я слушаю, – Фаррел говорил медленно, с сомнением в голосе, как будто обдумывал каждое слово. – Что же это за духовная атака?
Ханк слегка замялся, он не представлял себе, как передать чужому человеку впечатления прошлой ночи:
– Э… я думаю, что сам сатана замешан в этом деле. Фаррел произнес почти требовательно:
– Ханк, я спрашиваю, какую атаку вы имеете в виду?
Ханк начал осторожно развивать свою мысль. Он старался, чтобы его доводы выглядели здраво и ответственно, поэтому перечислил только самое важное. Шайка Бруммеля пытается расквитаться с ним: раскол церкви, сплетни, злобное отношение церковного совета, ругательства, написанные на стене дома, духовный разбой, который ему пришлось пережить прошлой ночью. Фаррел прерывал его только для того, чтобы задавать уточняющие вопросы.
– Я понимаю, что это звучит безумно… – закончил Ханк.
Единственное, что смог выдавить из себя Фаррел после глубокого вздоха:
– Эх! Да пропади оно все пропадом!
– Да, как вы правильно заметили, история повторяется – Несомненно, вы испытали нечто подобное? Или это происходит только со мной?
Фаррел заговорил, тщательно подбирая слова.
– Я рад нашему разговору. Я все равно хотел позвонить вам. Не знаю, захотите ли вы выслушать мой совет, но… – несколько секунд он собирался с духом. – Ханк вы уверены, что вы на своем месте?
Ханк почувствовал, как в нем просыпается инстинкт самозащиты.
– Да, я верю всем сердцем, что Бог призвал меня сюда.
– А вы знаете, что вас выбрали пастором по ошибке?
– Некоторые так говорят, но…
– Это правда, Ханк. Вам стоило бы во всем разобраться. Община отвергла меня и собиралась пригласить другого пастора, и уже решила, кого именно: одного либерального религиозного философа, вполне подходящего ее запросам. Ханк, я совершенно не представляю, как вы оказались на его месте, но ясно, что произошла какая-то организационная ошибка. Кого они меньше всего хотели видеть у себя в церкви, так это пастора-фундаменталиста, особенно после того, как они уже избавились от одного такого.
– Но они за меня проголосовали.
– Произошло какое-то недоразумение. Бруммель и очень многие члены церкви были против.
– Мне это ясно как день.
– Хорошо, что вы это понимаете. Тогда позвольте мне дать вам несколько конкретных советов. На вашем месте, я бы, не теряя ни минуты, начал упаковывать вещи и подыскивать работу где-нибудь подальше от Аштона. Поймите, после пятницы, независимо от того, как пройдет голосование, будет поздно.
У Ханка перехватило дыхание. Вопреки его желанию разговор явно клонился не в ту сторону, однако он смог только тяжело вздохнуть в ответ.
Фаррел продолжал давить на него.
– Ханк, я был в вашем положении и прошел все от начала до конца. И я хорошо знаю, что вам предстоит. Поверьте, эта история не стоит ваших страданий. Пусть они забирают эту церковь, пусть они забирают весь город, вам не стоит жертвовать собой.
– Но я не могу уехать…
– О да, конечно, вы же призваны Богом! Ханк, у меня тоже было призвание. Я был готов к бою, был готов поастояшему сражаться за город ради Господа. Но, видите ли, это стоило дома, репутации, здоровья и, похоже, семьи. Когда я покинул Аштон, я собирался, на полном овезе, сменить фамилию, исчезнуть. Вы и представить себе не можете, с кем имеете дело. В этом городе действуют такие силы…
– Какие силы?
– Ну, политические, социальные… духовные тоже, само собой разумеется.
