Все это время Эскер не покидал лабораторию. Лисса думала, что он с головой погружен в работу, стараясь таким образом снять напряжение и… не чувствовать себя несчастным? Или, может, грандиозность того, что их ожидало, заглушила в Эскере простые человеческие желания?
Ноэль следил за рапортами. Вален вместе с Тессой и Элифом, которые отвечали на вопросы капитана, изучал полученную информацию. Лисса и Медноруд сидели в салоне и играли в интегер, партию за партией. Постепенно женщина и сузаянец разговорились. Они рассказывали друг другу о своих надеждах, желаниях, страхах, любви. Существу иной расы, чувствующему эмоции, можно доверить то, чем не станешь делиться с другими людьми.
— Меня очень интересует ваша будущая колония на Фрейдисе, — искренне призналась Лисса.
Наконец прозвучал сигнал сбора, и все члены команды заняли свои места. Пошел обратный отсчет…
Прыжок.
Корабль вынырнул из гиперпространства и завис в пространстве на расстоянии одного светового года от цели.
Лисса сидела в огневой рубке со сферическим обзорным видеоэкраном, слушая сообщение компьютера. Она быстро определила, что поблизости нет других кораблей. Нелепо было бы предполагать, что они окажутся здесь — ведь кораблей, рассеянных в бесконечном пространстве космоса, порой отделенных друг от друга сотнями световых лет, так мало. Световые годы, которыми измерялись космические расстояния, — это память о Старой Земле, так же как и стандартный год, и стандартный день, и метры, и граммы, и g — единица силы тяжести. Никто больше, кроме людей, не пользуется ими.
На обзорном видеоэкране, как всегда, сияли звезды; одна из них, ослепительно яркая, горела ярче всех остальных. Лисса задала вопрос корабельному компьютеру, и тот ответил, что это гигант типа В, до которого сейчас на расстоянии четырех с половиной парсеков. Лисса перестала рассматривать звезду и, выкинув ее из головы, ввела координаты предположительного местонахождения объекта исследования. Ее пальцы слегка дрожали. Введя координаты, Лисса настроила оптику…
И затаила дыхание. Перед ней полыхали две кометы, благодаря хорошему увеличению казавшиеся совсем близкими. От их сияющей кромки тянулись бело-голубые хвосты, переливаясь яркими, насыщенными цветами — от золотого до цвета свежей крови. Там, где хвосты комет соприкасались, они закручивались тугой спиралью. Лисса представила себе, какие силы бушуют внутри этих пламенных грив — огромные волны и приливы, подобные молниям разряды… Атомы разрываются, превращаются в плазму и несутся навстречу своей судьбе.
Она знала, что плотность газа невелика. На Асборге ей казалось, что газ — почти то же самое, что вакуум. Но все это выглядело чудовищно: черные дыры неслись через космос и высасывали из него материю, которая, кружась и сияя, втягивалась вглубь дыр. А теперь, когда две черные дыры сблизились и силы притяжения удвоились, втягивание происходило очень быстро. Расширяющиеся диски еще только начали взаимодействовать и пока излучали в основном видимый свет. Потом спектр излучения сместится к рентгеновской части и даже дальше, став еще более жестким.
— Следующий прыжок, — крикнул Эскер.
— Уже? — переспросил Вален.
Эскер прокричал в ответ, почти срываясь на визг:
— Хаос тебя побери, мы не можем терять ни секунды! Здесь не наблюдается ничего такого, чего бы мы не знали наперед. Я запрограммировал аппаратуру на максимально эффективный ввод данных и на максимально быстрые вычисления. Так пользуйся же этим, болван!
«Ну, это уже чересчур, Эскер, — неприязненно подумала Лисса. — Гервард имеет полное право посадить тебя под арест. Ты что, совсем потерял чувство меры? И это сейчас, в самые последние и самые важные дни…»
Она вздохнула с облегчением, услышав, как Вален резко осадил зарвавшегося физика:
— Следите за своим языком. Еще одно оскорбление — и я приму соответствующие меры.
Лисса почти успокоилась, когда Эскер проворчал в ответ:
— Извините… капитан. Можно продолжить работу?
«Дагмар» сам знал, когда начать следующий прыжок.
— Десять… — мелодично пропел компьютер, вновь начиная отсчет. Вален, наверное, незаметно подал кораблю сигнал, не вполне полагаясь на собственный голос. — Девять. Восемь. Семь…
С расстояния в половину светового года на сияющие кометы было больно смотреть невооруженным глазом. На экране в месте их соприкосновения можно было увидеть причудливые извилистые полосы, которые словно устремлялись к жадным горнилам комет. Прозвучал голос Элифа, полный удивления и благоговейного ужаса:
— Сэр, это выглядит бесподобно, правда? Не представляю, как подобные завихрения могли образоваться в газовой среде, на этой стадии процесса…
— Я тоже не могу себе этого представить, — признался Эскер. Восторг ученого приглушил бушевавшую в нем ярость. — Космос проводит эксперимент, подобного которому мы никогда еще не видели и, скорее всего, никогда не увидим. Я полагаю, взаимное притяжение значительно искажает… вернее, уже исказило горизонты явлений. Этот эффект скажется и на магнитных полях, и на распределении зарядов. Нам нужны дополнительные данные.
Лисса понимала, что даже с дополнительными данными суть явления станет понятна далеко не сразу. Пройдут месяцы или даже годы анализа, составления гипотез, проведения лабораторных опытов и наблюдений с кораблей — и на Асборге, и, несомненно, на других планетах. Требовался гений Эскера, чтобы решить, какие именно данные следует сейчас собрать, куда направить исследования, чтобы в конце концов получить желаемый результат.
— Здесь нужен поляризационный синхрометр…
Лисса совсем перестала понимать, о чем говорят физики по интеркому. Она убавила громкость и связалась напрямую с Меднорудом, который оставался в салоне. Больше всего ей сейчас хотелось быть рядом с Валеном или хотя бы поговорить с ним. Но капитана нельзя было отвлекать и нельзя было допустить, чтобы остальные заподозрили, что капитан может отвлечься. Кроме того, Лиссе было немного жаль сузаянца, сидевшего без дела и способного увидеть только то, что будет спроектировано на видеоэкран салона.
— Ну, как вы там? — негромко спросила его Лисса.
— Нас окружает нечто величественное, — услышала она в ответ. — Разве это не стоит острова?
— Да, да, конечно. — И тут ее посетила неприятная мысль: — А ваши… а корабли вашего правительства не помешают нам доставить домой собранные здесь данные?
— Мы с вами уже обсуждали это, почтенная госпожа. Корабли, на которых я служил, не имели вооружения. У правителей нет оснований ожидать, что мы окажемся здесь. Флот, который прибудет в решающий момент, возможно, будет состоять из судов, пригодных для спасательных операций, но наверняка не из тяжело вооруженных боевых кораблей.
— Да, я знаю. Помню. И все же мне вдруг подумалось… Раньше мне это просто не приходило в голову, потому что у нас на Асборге все совсем не так… Но во многих других человеческих мирах военные настояли бы на своем участии в экспедиции, хотя бы из соображений престижа.
