– А как насчет применения заглушающих полей? – спросил Мэннен.
– Я знаю о них, сэр, – ответил O'Mapa. – Ими оборудовано большинство палат, в целях звукоизоляции пациентов, способных издаваемыми звуками тревожить других. Отделение Психологии невелико, да и бюджет у нас урезан до предела. Эксплуатационники говорят, что эти заглушающие поля жутко дороги.
– Так и есть, – подтвердил Мэннен. – Но вы все-таки не печальтесь так – у вас вид такой, словно все ваши родственники умерли в одночасье. В сравнении с вами учебное отделение располагает неприлично раздутым бюджетом. Часть его можно истратить на то, чтобы я обрел непрерывное поступление бодрствующих и внимательных учащихся, так что благодарить меня не стоит. Вы мне только сообщите, сколько вам надо установок, а я поговорю с майором Крейторном насчет их скорейшего заказа. Ваша проблема решена, но почему у вас по-прежнему такое недовольное лицо?
– Простите, сэр, – сказал O'Mapa, – но вы решили только часть проблемы – вернее говоря, это станет ясно через несколько недель или месяцев после того, как будут установлены глушилки. Однако это не выход для ликвидации более серьезной беды.
– Продолжайте, – попросил Мэннен.
O'Mapa, всеми силами стараясь не перейти на лекторские интонации, стал объяснять:
– Мы знаем, что недостаток сна вызывает краткосрочную раздражимость, которая, в случае необращения на нее должного внимания, способна перерасти в нечто более постоянное и серьезное. Я уже отметил начало развития интенсивных ксенофобических реакций у практикантов кельгиан, эврилиан и нидиан, с которыми разговаривал, и вот это действительно опасно. Со временем здесь будут работать шестьдесят с лишним видов существ, и некоторые из них будут весьма и весьма экзотичны. Их невозможно будет поселить так, чтобы они образовывали маленькие одновидовые анклавы, узкий круг друзей-сородичей, чтобы их социальная активность и отдых сводились к таковым, принятым на их родных планетах. Этот госпиталь задуман как самая большая в Галактике и самая крупная многовидовая больница. Для того, чтобы он работал как положено, сотрудникам придется встречаться друг с другом, и не только на лекциях и в палатах...
Он умолк, поскольку Мэннен снова поднял руку и сказал:
– Лейтенант, я – не ваша бабушка, но будь я ею, я бы вас попросил не учить меня, как пить сырые яйца.
– Прошу прощения, сэр, – смущенно проговорил O'Mapa. – Просто я из-за этого очень переживаю. Мэннен кивнул и посмотрел на часы.
– Хорошо. Чего бы вы еще от меня хотели?
– Мне бы хотелось, чтобы вы начали... обрабатывать своих практикантов, – торопливо проговорил O'Mapa. – Я не прошу вас обманывать их, я прошу вас лишь немного затенить правду. И если можно, попробуйте несколько минут отрывать от каждой лекции для того, чтобы спрашивать их об их личных чувствах и успехах, а не только о работе в клинике. Уподобьтесь заботливому отцу, невзирая на габариты ваших подопечных. Можете сказать, что вы заметили, что у некоторых из них усталый вид и стали хуже заниматься, и что вы знаете почему. Скажите им об установках – генераторах заглушающего поля, которые будут установлены в комнатах у тех, кто в них действительно нуждается, но объясните, что делаться это будет постепенно, в течение несколько месяцев, и что, к сожалению, до тех пор некоторым из них придется потерпеть. Не говоря прямо, попробуйте втолковать им, что их способность адаптироваться к ситуации, понять потребности, поведение и чувства их коллег, принадлежащих к другим видам, может весьма благоприятно сказаться на их карьере, и что те немногие, комнаты которых будут оборудованы глушилками в последнюю очередь, смогут заслуженно гордиться собой.
Пока я еще не обсуждал эту идею с моим шефом, – быстро добавил он, – но когда я поговорю с майором Крейторном, уверен, он будет рад поговорить с практикантами в том же духе. У него это получается гораздо лучше, чем у меня.
– Не сказал бы, – покачал головой Мэннен. – Это все?
О'Мара растерялся.
– Нет, сэр. Я не знаю как, но нельзя ли каким-то образом изменить содержание лекций и давать курсантам задания с тем, чтобы один курсант или несколько становились более сведущи в какой-то области, чем другие? Тогда для достижения наилучших результатов они будут тратить некую часть своего свободного времени на обмен полученными знаниями не только со своими сородичами, но и с представителями разных видов. Их нужно заставить... то есть я хотел сказать – вдохновить на общение друг с другом. Это возможно?
– Возможно, – ответил Мэннен, – но нелегко. Это будет означать реорганизацию всей моей... Лейтенант, у вас страшный, изощренный ум.
О'Мара довольно кивнул:
– Я психолог, сэр.
Мэннен глянул на него из-под нахмуренных бровей и продолжал:
– Что ж, ваши идеи осуществимы, и я последую вашему предложению. Я не психолог, но, будучи преподавателем клинической медицины с большим стажем, я всегда точно знаю, когда кто-то что-то пытается от меня скрыть. Что там у вас еще на вашем страшном и изощренном уме, лейтенант?
О'Мара почувствовал, как вспыхнули его щеки. Он растерялся и отозвался:
– Я лучше не буду говорить, сэр. Майор поручил мне это дело под полную ответственность, и идея у меня немного необычная, и решение предполагается грубое, но эффективное. Я пока еще не до конца все продумал. Может быть, ничего и не получится, так что думаю, лучше вам не знать деталей.
Мэннен кивнул, снова глянул на часы и поспешно встал.
– Только постарайтесь не разрушить госпиталь, – посоветовал он.
– Не разрушу, сэр, – ответил О'Мара и тоже встал. «По крайней мере – не весь», – мысленно добавил он.
Следующей его остановкой стала его собственная комната, где он переоделся в самый старый и самый перемазанный комбинезон – тот самый, который из прачечной постоянно отсылали обратно с записками о том, что данный предмет одежды рекомендуется немедленно отправить на дезинтеграцию. Скорее всего майор Крейторн не одобрил бы того, что собрался предпринять О'Мара, но он не хотел угробить еще один форменный костюм и тем только усугубить недовольство шефа. Кроме того, О'Маре нужно было пробраться по туннелям под столовой, а этого ни за что нельзя было сделать быстро и при этом остаться чистеньким.
Затем он разыскал лейтенанта Леннета. Тот трудился над одним из многих роботов, предназначенных для уборки, – доставки питания и проверки систем. На Леннете было сразу два комбинезона. Кельгиане страшно дорожили своей серебристой шерстью и старались оберегать ее, елико возможно.
– О'Мара, – сказал Леннет, – что вам нужно?
– Я хочу попросить вас о большом одолжении, – ответил О'Мара.
– Земляне не всегда говорят то, что думают, – отозвался Леннет. – Не имеете ли вы в виду, что хотите, чтобы я ответил вам на то большое одолжение, которое вы сделали для меня?
О'Мара покачал головой.
