Лапифы замедлили движение, пробираясь через хитросплетения трубопроводов: церийцы почему-то не стреляли.
Не иначе, боятся повредить свои трубы, подумал Лекс и посмотрел, что там течет по этому самому трубопроводу.
Оказалось, ничего особенного: вода, растворенные полимеры, еще какая-то неопасная для человека химия, некоторые трубы вообще, кажется, использовались для пневмопочты… нет, дело не в них… а в чем же?..
Хо!.. это наивно, господа… на ваши танки мы, извините…
Метрах в ста пятидесяти показались четыре легких танка на воздушных подушках. Не останавливаясь, они навели пушки и открыли огонь очередями: ракет у этих моделей не было.
Тут Лекс оплошал: пока он мешкал, лапифы фериатов опустились на шесть конечностей, резко уменьшив силуэт (при этом они стали похожи на здоровенных и очень опасных жуков), а с двух свободных рук каждый выпустил в сторону танков по реактивной гранате.
Так что, когда Лекс выставил свою бронебойку, стрелять было уже не в кого: возле закопченной стены невысокого ангара весело пылали три костра, а от четвертого танка вообще почти ничего не осталось.
Вдобавок в Лексова робота угодил-таки один снаряд. Лапиф покачнулся, а сам Лекс ощутил почему-то сильный удар по ушам — звенело громко, хоть и недолго.
Тут он почувствовал, что теряет управление лапифом. Робот самостоятельно изменил конфигурацию, тоже обратившись в жука, выправил вмятину на броне и выставил вперед пулеметы.
…ах ты ж, седьмое поколение… моя машина, не дам рулить… стреляют, ну и что? мы тоже умеем… не-ет, комбинезон пулемет не держит…
Гоплиты открыли ураганный огонь, но для лапифов автоматы не представляли вообще никакой опасности. Церийцы быстро это поняли и начали довольно четко и слаженно отходить: Лекс даже испытал досаду, представив, в какое побоище превратилось бы отступление республиканских легионеров. Разбаловали, Эмпузу им в дышло, дерьмоедов, рыла солярики наели, пороху не нюхали…
Гоплиты отошли, оставив пятнадцать трупов и подобрав раненых. Впрочем, лапифы не стремились перестрелять всех подряд — задача была другой.
…где же Марсия, почему не отвечает на вызов коммуникатора?..
— Очевидно, сигнал глушат. Очень сильные помехи — церийцы рассчитывают нарушить управление роботами.
Лекс сообразил, что задал свой вопрос вслух, а Урс в комнате связи ему ответил.
…глушат… ну да, они думают, что роботы радиоуправляемые, у церийцев нет таких машин… а ведь они сами сейчас, пожалуй, глухи и немы, и этим надобно воспользоваться…
…так, точка последнего местонахождения госпожи — лево двести пятьдесят, высокое здание… почему молчат фериаты? Сеть нарушена?..
После короткой паузы:
— Да, мой господин.
Лекс сместил акцент сознания — почти полностью:
— Но почему я могу управлять роботом?
— Не знаю, мой господин, — очень напряженным голосом произнес Урс.
…ну и ладно, будем общаться жестами…
Лекс посмотрел на остальных лапифов: те были совсем рядом, и вид у серебристых монстров был, как у собак на поводке.
Будем надеяться, посмотрят на зеленую схему, подумал Лекс, рукой указывая на свой лоб, потом на мрачное темно-коричневое двадцатиэтажное здание, отдельно — на его крышу, на себя, на трех роботов по очереди, и — на два бронеколпака внизу.
Лапифы закивали — неуклюже, но потешно. Могли бы и хвосты отрастить, подумал Лекс, было б чем вилять…
Ладно, еще полсекунды на размышления… много, но что поделать… Марсия находилась где-то примерно на девятом этаже, с крыши дома ничего не улетало, значит, опять подземелье?.. посмотрим…
Он вырастил три пальца на правой верхней руке, показал кисть фериатам, начал отсчет — три… два… раз…
Лапифы одновременно выскочили из-за труб и завалов на свободное пространство: остановившись, они почти демонстративно выставили руки со стволами и начали неторопливо расстреливать бронеколпаки.
Ответом был настоящий шквал огня: стреляли не только снизу, но и из окон, и даже с крыши, на которую Лекс обратил самое пристальное внимание.
…так, тяжелого вооружения не видно… хотя чем они меня могут сбить-то вообще? Не надо скромничать, это не к лицу героям… и Наследникам Изначальных тоже.
Лекс оттолкнулся от земли и включил двигатели — три из шести… и внезапно он понял, что может свободно маневрировать в воздухе, а не только прыгать на определенное расстояние… впрочем, это уже случалось раньше… — лапиф мягко взмыл в воздух и как-то деликатно, почти не торопясь направился к верхушке здания.
Лекс почувствовал себя, точно во сне — ощущение полета было таким же: вот просто так, не думая ни о чем и не прикладывая никаких особенных усилий, летишь себе и летишь, выписывая фигуры пилотажа. В сновидениях, кстати, у него особенно хорошо получались действия на вертикали.
Лекс не удержался от соблазна, поднялся над крышей — ничего там опасного не было: человек пятнадцать гоплитов и только у одного бронебойка, — а потом круто спикировал вниз, к бронеколпакам.
Получилось даже лучше, чем во сне, во всяком случае, ощущения оказались более яркими. Он снизился до пяти метров и опять резко пошел вверх, аккуратно всадив в амбразуру уже порядком поуродованного дота заряд плазмы.
Смещать акцент в сторону своего реального тела, развалившегося на стуле в комнате связи, совершенно не хотелось, и Лекс не стал этого делать, он чувствовал себя в броне лапифа легко и комфортно: двигатели работали сами по себе, как работают у нормального человека руки и ноги — никто ведь не отдает приказа на шаг отдельно каждой свой конечности, а просто идет себе потихоньку, или даже бежит — в зависимости от настроения.
Он опять поднялся над крышей, и сейчас же его встретил плотный заградительный огонь: гоплиты уже налюбовались его полетами и приняли противника достойно. Лекс уклонился от заряда, выпущенного из бронебойки, принял на корпус автоматную очередь — в броне не осталось даже вмятины — с четырех стволов аккуратно отстрелял восемь бойцов и опустился на крышу, намеренно не смягчая удар.
Крыша заходила ходуном: строители явно не рассчитывали на то, что с неба будут рушиться бронированные двухтонные монстры. Церийцы — вот гады, мельком отметил про себя Лекс, — опять-таки организованно отступили, причем один, в тяжелом бронескафандре (Лекс успел заметить значок аргироаспида), до последнего продолжал спокойно расстреливать лапифа из бронебойки, так что пришлось снести ему голову пушечной очередью.
Крыша опустела. Лекс передвинулся к ее краю и глянул вниз.
Фериаты находились почти у входа в здание. Бронеколпаки были разворочены, из щелей одного вырывались клубы густого дыма и толстые языки малинового пламени (интересно, что там могло так гореть?), а с этажей по роботам продолжали палить во всю ивановскую: гоплиты и аргироаспиды ни в какую не собирались сдаваться, будто ждали подмоги со стороны.
