– Но все же… – сказал Маккуин, пытаясь вернуться к теме Войта, как гончая к горячему следу.
– Да, – сказала Ли. – Все же.
СТАНЦИЯ АМК: 20.10.48
– Да это же настоящая шахта! – сказал пораженный Коэн, заглянув в жилище Ли.
Сегодня он пользовался лицом итальянской актрисы тридцати с небольшим лет, которой только что начали давать роли со словами в умных интерактивных студийных программах, на которые Коэн всегда пытался затащить Ли. Актриса была так удивительно, экзотически красива, что Ли неуверенно чувствовала бы себя в ее присутствии в любом месте, а не только в своей узкой квартирке, где итальянка сверкала подобно бриллианту в грязной луже.
Конечно, всего лишь только часть этого блеска зависела от самого «лица» или от Коэна. Все остальное определялось плотным сжатием, необходимым для размещения протоколов шифрования, на использовании которых для этого одновременно потокопространственного и реального визита настоял Коэн. Это позволяло ему выглядеть ярко, эффектно, даже слегка больше в фокусе, чем что-либо другое в этой маленькой комнате. Ли совсем не хотелось думать о тех кредитах, которые он проматывал, пользуясь услугами частных банков квантовой запутанности.
Он открыл шкаф, взглянул на вешалки с запасными комплектами формы и театрально фыркнул.
– Ты хочешь сказать, что на самом деле живешь здесь?
– Нет, – ответила Ли, роясь в груде микрофиш на своем письменном столе и разыскивая цифры, приведенные Даалем. – Это еще один популярный курорт. Просто спасаю его для свободного мира.
Он ходил по комнате, наклоняя великолепную головку Киары, словно лелеял слабую надежду, что эта комната будет выглядеть лучше, если рассматривать ее под другим углом. Он повернулся к ней, сморщив лоб в искреннем испуге.
– На самом деле, Кэтрин. Мне кажется, что в штабе Космической пехоты тебя не ценят по-настоящему.
– Они ценят меня достаточно, постоянно выплачивая денежное содержание. В реальном мире, который, боюсь, ты посещаешь не слишком часто, этого вполне хватает.
Она нашла микрофишу Дааля и протянула ее Коэну, остро почувствовав, как тонкие красивые пальцы погладили ей руку.
– Интригующе, – сказал он, еще до того, как она успела опустить руку. – Есть ли какие-нибудь блестящие мысли о том, кому все это выгодно?
Ли сложила руки на груди и покачала головой.
– Как, черт возьми, ты это делаешь? Я никак к этому не привыкну.
– М-м-м. Простая грубая вычислительная сила. Это и плюс факт, что я в восемь раз умнее, чем эта очаровашка.
Ли глупо улыбнулась.
Он показал ей язык, скинул туфли и грациозно забрался на ее койку.
– Ну, так на чем мы остановились?
Ли отодвинула стул от письменного стола, развернула его и уселась на него верхом. Она описала свою встречу с Даалем и Рамиресом, рассказала Коэну о полученной информации и об угрозе блокады шахты, но умолчала о личной теме разговора.
– И этот Дааль связался с тобой без всякого повода? – спросил Коэн, когда она закончила. – Ему просто показалось, что ты настроена по-дружески? Ты извинишь, если я признаюсь тебе, что он кажется мне подозрительным?
Ли пожала плечами, стараясь всем своим видом показать, что ей все равно.
– Я не заметила.
Пока она говорила, Коэн развалился на ее постели – скорее всего, намеренно – и потянулся, вздохнув от удовольствия, а блестящие кудри Киары разлетелись по подушке Ли. Широко открыв глаза, он смотрел на нее с притворной наивностью.
– Конечно, ничего не заметила. Хотя давай поговорим об этом позже. Ты нашла доклады об инцидентах, которые ему нужны?
– Я пыталась. На самом деле не было времени искать как следует.
– Мое второе имя – Время, – сказал Коэн, сделав благородный жест, который, Ли была уверена, Киаре никогда не пришел бы в голову. – Скажи твой пароль.
Ли дала ему пароль, он вошел в сеть и извлек недостающие в отчете несчастные случаи менее чем за минуту.
– Где они были? – спросила она. Он поднял брови.
– В файлах Войта. По крайней мере, еще несколько дней назад. Кто-то стер их за десять часов до твоего прибытия на станцию.
– Кто?
– Погоди. Я как раз над этим работаю. Иди и сделай что-нибудь полезное.
Ли просмотрела список, останавливаясь на отдельных именах и словах, бросавшихся в глаза.
«02.01.47. Сток, Уильяме. Возраст – 32 года. Личный номер 103479920. Был смертельно ранен, когда вернулся на "Уилкс-Барре" в четвертую "Северную" для проверки несработавшего заряда. Вскрытие не производилось. Причина смерти: ожоги.
04/12/47. Пинцер, Дж. Ф. Возраст – 26 лет. Личный номер 457347423. Обнаружен в нижней галерее "Уилкс-Барре" в четырнадцатой "Южной". Завален обвалившимся потолком. Спасатели не могли достать тело из-за утечки газа. Тело идентифицировано по индивидуальным признакам и записям в журнале смены. Причина смерти: травма.
04/19/47. Мафуз, Кристина. Возраст – 13 лет. Личный номер 764378534. Угольная вагонетка пострадавшей сломалась в штреке к западу от "Уилкс-Барре" в семнадцатой "Восточной". Пострадавшая получила многочисленные сложные переломы и смещения с соответствующими травмами мягких тканей. Левая нога ампутирована ниже колена в госпитале Святого Иоанна».
Подобные сообщения не были чем-то неожиданным для Ли. Они констатировали смерть и травмы от пожара, взрывов, обвала потолка, неисправности оборудования. Все это в шахтерской жизни считалось обычными опасностями.
Но среди типичных докладов об инцидентах были и такие:
«17/20/47. Кэрриг, Кевин. Возраст – 37 лет. Личный номер 355607534. Пострадавший найден без сознания на "Тринидаде" на второй "Южной". Шахтный инспектор предполагает, что пострадавший открыл газовый карман, но спасатели не нашли газа на рабочей площадке, а при вскрытии не обнаружено признаков попадания газа в легкие. Причина смерти не установлена.
20/2/48. Чо, Кристин. Возраст – 34 года. Личный номер 486739463. Пострадавшая потеряла сознание во время осмотра на "Тринидаде" на седьмой "Южной". Свидетели рассказали о жалобах на головную боль, видение ярких огней, конвульсии, потерю сознания. Вскрытие показало обширное нелокализованное поражение лобной доли мозга. Причина смерти: инсульт».
Эти весьма неприятные доклады начали появляться около четырех месяцев тому назад. Смерть, причиной которой считалось поражение электрическим током, происходила там, где ремонтные бригады не находили неизолированных проводов или стоячей воды. Смерть от отравления газом случалась там, где другие шахтеры, работавшие на той же самой жиле, таинственным образом выживали. Здоровые люди умирали от инфарктов и инсультов. А двое шахтеров хоть и не умерли, но до сих пор лежали в госпитале Шэнтитауна в коме, причину которой врачи объяснить не могли.
