– Мы можем выйти отсюда? – Ли снова ходила по периметру комнаты.
– Нет. И сядь, пока ты не разозлила меня окончательно. Ты – в безопасности, пока я здесь.
Но стоило ему произнести это, как он снова исчез, словно кто-то сыграл с ними злую шутку.
Ли вернулась в темноту.
На этот раз она поняла, что находится под землей, в шахте. Но это было единственным, что она поняла. Вода каплями стекала с невидимого потолка, со звуком падая в невидимую лужу. Поток сырого холодного воздуха шел от какой-то далекой подземной реки, но ее течения было не слышно.
Ли переключилась на инфракрасное видение. Никакого толка. Она находилась в потоке и могла видеть только то, что разрешал управляющий ситуацией.
– Зажги лампу, – откуда-то из-за ее левого уха донесся шепот Коэна.
Ее рука потянулась туда, где, как она помнила, должна лежать лампа. Нащупала ее. Зажгла. Но пальцы так ослабели, что плохо подчинялись, как будто были незнакомы с этой элементарной задачей. Подрегулировав пламя, она тыльной стороной ладони провела по горячей поверхности керосинового бачка и услышала шипение обожженной кожи.
– Черт! – сказала она, инстинктивно поднеся руку ко рту и облизав покрывшееся волдырями место.
– Шшшш! – сказал Коэн. – Все будет в порядке. Скажи мне, что ты видишь.
Она подняла лампу и увидела под ногами неровный пол, покрытый мокрым камнем. Столбы света выстроились длинными рядами из одного конца пространства в другой, блестя, как слоновая кость, под лучами лампы, Над головой был сводчатый потолок. Он поддерживался извилистыми жилами, которые веером расходились от одного узла к другому в бесконечно повторявшейся сложной паутине.
– Это сияющая воронка, – сказала она Коэну. – Сияющая воронка Шарифи.
Но сейчас эта воронка была нетронута – необгоревшая и незатопленная. И в ней находилось оборудование, которое тихо жужжало и щелкало. Это была сияющая воронка до пожара. В углу гудел генератор. Кабели оптического волокна змеями извивались по полу среди чащи диагностического оборудования. Кривые зубы кристаллов выступали из пола и потолка.
«Уста земли, – подумала Ли. – Не так ли назвал их сам Компсон?»
– Тот, кто похитил тебя, доставил тебя сюда? – спросил Коэн.
Она подняла лампу и медленно обернулась. Слева от нее шел подъем по линии жилы, который постепенно поднимался все круче вверх, повторяя очертания выработанного пространства, находившегося на уровень выше. Справа от нее к этому выработанному пространству была поставлена разборная лестница из вирустали, которая вверху упиралась в большую лестницу со скользкими ступенями, ведущую к выходу из «Тринидада».
– Это? – шепотом спросил Коэн. – Это твои воспоминания или кого-то другого?
И она впервые ощутила, что этот шепот шел не сзади, из-за спины, а изнутри нее самой.
– Кого-то другого.
– Тогда кого? Думай.
Ее рука сделала непроизвольное движение, как будто вводила код, чтобы выйти из неверного соединения. Ли покосилась на нее. Рука была ее собственной. Все было в порядке. Короткие ногти. Сильные смуглые пальцы с тупыми концами. И все же. Что-то в ней было не так. Она повернула руку ладонью вверх.
Проводов не было.
Она еще раз внимательно посмотрела на руку. Ногти были длиннее, чем у нее, лучше ухожены. Старые шрамы исчезли, зато появились новые. И еще – свежий ожог, след которого тонким полумесяцем выступал между большим и указательным пальцами.
– Это Шарифи, – сказала она. – Это память Шарифи. Потом Шарифи обернулась на звук приближающихся шагов, и Ли, как привидение, беспомощно повторила вместе с ней все ее движения.
Все шло в той же последовательности, как при прошлом похищении. Но в этот раз Ли понимала все, что видит. Странные узоры, гонявшиеся друг за другом по пещере, были рождены светом от лампы Шарифи. Капающая вода издавала звенящий звук. Каблуки, стучавшие по обнаженной породе, отдавались эхом подобно ружейным выстрелам.
– Что вы здесь делаете? – спросила Шарифи у Войта, спускавшегося по лестнице.
Он спустился до конца, повернулся и мерзко улыбнулся.
– Просто смотрю за товаром.
– Хорошо. Тогда не мешайте.
– А где наш уважаемый гость? Серебро на кухне ворует?
– Я здесь, – сказала Белла, выйдя на освещенное лампой место.
Пока Белла приближалась, Ли наблюдала ее глазами Шарифи. Это была совсем не та подавленная женщина, с которой она встречалась на станции. Белла двигалась с уверенной легкой грацией бойца, улыбаясь спокойной улыбкой, свойственной тем, кто уверен в своей хитрости и победе, в чем бы игра ни заключалась.
– Ты готова? – спросила она.
Шарифи жестко посмотрела на нее, слегка нахмурившись.
– А ты?
Белла открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент мерцающие в свете лампы тени сияющей воронки исчезли во вспышке яркого белого света.
Ли снова оказалась у себя в квартире.
– Коэн?
– Я здесь.
«Живая» стена мигнула, и на ней появился Коэн, опять шунтирующийся через Киару. Он сидел в своей залитой солнцем гостиной в зоне Кольца.
– Ты знаешь, что мы только что видели? – спросила Ли.
– Я знаю, что ты думаешь, что мы видели.
– Это здесь, в памяти Шарифи. Все, что нам нужно знать. Нам нужно вернуться туда.
– Нам не стоит делать ничего подобного. Мы чуть не оказались в ловушке. И ты все еще не можешь знать наверняка: увиденное нами там – реальность или нет.
– Я все же попытаюсь.
– Нет, ты не сделаешь этого. Но если ты решишься на эту глупость, то я лично закрою тебе доступ в поток.
Ли в голову закралось смутное подозрение.
– Почему ты так испуган? Что ты от меня скрываешь?
– Я рассказал тебе все, что знаю, Кэтрин.
Она рассмеялась.
– Как ты можешь, имея двести лет практики, лгать так неумело?
Она ждала, что он улыбнется в ответ, но он просто сидел и смотрел под ноги, скрестив руки и качая ногой, одетой в сандалию, в нервном ритме туда и обратно. Затем он наклонился вперед, поставив локти на колени и сжав кисти рук так крепко, что костяшки пальцев Киары побелели.
– Послушай. Прекрати это расследование. Скажи Нгуен, что ты больна или тебе нужно на профилактику. А тебе это действительно необходимо, поскольку я не видел, чтобы ты поднимала что-нибудь этой рукой с того самого времени, как попала на станцию.
Ли пристально смотрела вниз. Таракан прополз по полу и начал подниматься на «живую» стену. Она видела его с сюрреалистической четкостью, каждую его ногу, сгибавшуюся при шаге вперед. Таракан забрался на светившуюся матрицу экрана. Когда он пополз по ноге Коэна, она протянула руку и смахнула его.
