А ты - ничего… - Пропела девочка, едва не утопив меня столь простым заявлением. Я смущенно перевернулся животом вниз, забился в угол бассейна и ждал дальнейших ее действий. Мне почему то казалось, что повинуясь приказам Грема, девочка сейчас разде-нется и сиганет ко мне в бассейн. Слава богу ничего подобного не произошло. Она подала мне пучок жесткой травы, вероятно одного из популярных местных растений, содержащих большое количество растительных волокон и сделала жест - “этим нужно тереть себя так”. Я принял подношение и с остервенением стал смывать с себя пройденные километры.
Я плескался не менее получаса и когда наконец понял, что быть более чистым - это значит содрать с себя кожу, закрутил головой в поисках полотенец и чистой одежды. Де-вочка терпеливо сидевшая на каменном диванчике поняла мое беспокойство и подала широкое белое полотно пахнущее полынью. Я взял его в руки и задумался. Девочка отво-рачиваться или покидать купальню не собиралась.
Э-э-э-э… - Обозначил я свое беспокойство по этому поводу. - Может быть, юная гос-пожа отвернется или оставит меня одного? - Девочка оторопело посмотрела на меня, потом залилась звонким как серебряный колокольчик смехом.
Я рабыня, мой господин. Ты не должен стеснятся меня. Сразу видно, что ты из дале-ка. - Я недовольно засопел и выбрался из бассейна. Одно из преимуществ рабства сегодня я уяснил. Можно бессовестно смотреть на своего господина либо на госпожу не боясь сму-щения или неудобств. Ну, если после этого твой господин не захочет тебя, скажем, повесить.
Промокнув себя полотенцем, с наслаждением забрался в тогу и спросил девочку о судьбе своих одежд. - Как там… Э-э-э-э… С моей одеждой?
Ты хотел сказать с твоим тряпьем? - Девочка улыбалась во всю ширь белозубого рта, похоже, что со сменой зубов здесь природа не поскупилась, играла на щеках ямочка-ми. Вот ведь хамка. Ни капли смущения.
Ну, да… - Хмуро согласился я.
Я приказала ее сжечь. - Я поперхнулся. Штаны все таки были более привычными. Пошевелив в раздумьи бровями я вяло махнул рукой. - Плевать… - Доспехи были на месте. К ним никто не притронулся. - А это можно почистить? - Девочка утвердительно кивнула. - Уже приказано, господин. Антонио что то запаздывает. Он должен привести оружейника, чтобы заменить рассеченные на панцире пластины и заточить твой меч. Можешь не беспо-коится он знает как натачивают мечи с восточных островов. - Ну да, сервис по полной программе. Я вздохнул и расправил плечи. - Ну, “синий чулок”, веди куда положено.
Какой чулок? - Настороженно переспросила девочка - Синий? Это у преторианцев одежда синяя. Ты преторианец? - Я хлопнул челюстью закрыв рот. Преторианцы, легионе-ры, мечи, кинжалы, кровь… Боже мой, как мне все здесь надоело. Хочу домой. В квартиру по здешним меркам даже убогую. К протекающему крану и неподдающемуся дрессировке коту. К мертвому телефону и сводящему с ума телевизору. К смогу и гари на улицах к сутолоке и спешке. Здесь хорошо, но мне не хочется оставаться. Может быть из-за этой девочки. Она явно не фантом. Слишком яркая личность. Нет приторного соответствия чьим то мечтам. Она Оборотень без сомнения, но почему то в личине малолетней рабыни. Что ее так влечет в эти миры? Кто дал ей такую личину? Мучительно захотелось узнать какая она наяву. Я осторожно коснулся ее плеча. Она вздрогнула и вдруг испуганно склонила в по-лупоклоне голову.
Да, господин… - Я наклонился и прошептал ей в маленькое розовое ушко - Мы од-ной крови… - Девочка озабоченно посмотрела на меня и повертела у виска пальцем. - Лекаря позвать? - Я прокашлялся и напустил на себя достоинства столько сколько смог.
Э-э-э-э… Веди меня в трапезную…
Угу… В трапезную… - Повторила коварная дама и пошла впереди меня, зазывно по-качивая бедрами. - Вот ведь стерва! - Уважительно чертыхнулся я про себя.
Как тебя звать? - Окликнул я ее для того, чтобы не смотреть на крепкие ягодицы под тонкой тканью. Избавится от наваждения, что в теле ребенка взрослая девушка, не получалось, хоть тресни.
Аната. - Повернулась она через округло приподнятое плечо и выстрелила вполне взрослым взглядом серых глаз, опушенных короткими, но чрезвычайно густыми ресница-ми.
Ты из Европы? - Продолжил я диалог семеня за нею, подпрыгивая и постоянно ме-няя шаг, стараясь попасть в ногу. - Там похожие имена.
Я из мамы. - Отсекла все мои попытки сблизиться девочка. Хмуро шагала еще не-сколько секунд затем остановилась как вкопанная и я едва не сбил ее с ног.
Тебе туда - Она показала мне рукой на дверной проем в котором можно было рас-смотреть край невысокого стола заставленного кушаньями. От голода скрутило желудок. Умопомрачительные запахи наполнили рот тягучей слюной. Я увидел Грема развалившего-ся в глубоком кресле, тянущего с наслаждением не разбавленное вино из стеклянного кубка. Перед ним спиной ко мне сидела белокурая женщина с высоко поднятой прической. Стройной шеей. Изумительной линией плеч. Я задохнулся от предощущения встречи. Сердце заколотилось бешено. Я двинулся в дверь, но вдруг жестокая боль в ступне остано-вила меня и едва не растянулся на пороге.
Прошу прощения, господин… - Злорадно прошипела девочка стаскивая с моих паль-цев здоровенный кирпич. - Это получилось случайно. - Она покраснев от натуги, приподняла его и состроив испуганную рожицу, уронила на ногу снова - Прошу прощения, мой господин. Я еще ребенок и не могу таскать такие тяжести. - Боль была нестерпимой и мне захотелось придушить хулиганку. Я протянул дрожащие от нетерпения руки к тонкой шейке, но ребенок отошел на пару шагов выпрямился и улыбаясь произнес.
– Я стою дорого, мой господин. Готов ли ты отдать за меня свой меч, доспехи и тру-дится на полях хозяина еще три года? - Я призадумался. Три года это действительно много. Если бы только за доспехи… Погрозив на всякий случай девчонке кулаком, я осторожно привстал на ногу. Боль утихала. Девочка не делала больше попыток убить меня камнями и я медленно двинулся к дверям.
Ты все равно ее не получишь! - Крикнула вдруг Аната и бросилась на утек. Что она имела в виду я не понял.
Я вошел в столовую и встал так, чтобы Грем меня заметил.
О-о-о-о!!! - Радостно изумился он видя меня преобразившимся, чистым, благо-ухающим какими то терпкими растениями, переодетого в привычную для жителей этих мест одежду. Он встал с кресла подошел ко мне и взяв под локоть, как дорогого гостя подвел к красивому стулу сплетенному из тонкой лозы.
Садись, ешь, пей, отдыхай. Наслаждайся, в общем. - Грем плюхнулся в кресло и по-тянулся своим кубком к моему в который прислуга уже успела налить вина.
Гремлин. - Раздался голос его жены. Грем вздрогнул плеснул алым на белую ска-терть. - Да, дорогая?
Может ты представишь нас? - Я осторожно повернулся и встретился взглядом с мо-лодой женщиной. Я не видел Ру Пенорожденной и поэтому разглядывал ее с нескрываемым интересом. Высокая прическа, соколиный разлет бровей. Взгляд внимательный без смуще-ния. Глаза янтарные как у кошки. Красавица, вне сомнений, но холодок, которым от нее веяло гасил преждевременную приязнь. Я искал в крупных чертах ее лица знакомую хруп-кость Ру и не находил. Пока не находил.
