— Так-так, — качает головой Ава, возникая рядом. — Нам просто необходимо поболтать за ленчем. Ни разу не видела, чтобы Крис Мерит так долго с кем-нибудь общался. Хочу услышать подробности.
Слегка теряюсь. Никаких подробностей нет, а если бы даже и были, мое случайное знакомство с Крисом — сокровище слишком ценное, чтобы с кем-нибудь им делиться.
— Ничего особенного. Просто я продала несколько его картин, и он подошел, чтобы поблагодарить.
Ава игриво поднимает темную бровь.
— О, значит, сделала богача еще богаче! Хороший повод привлечь внимание. И уж ты не упустила возможность — это точно. Парень смотрел так, словно хотел тебя проглотить. Завтра позвоню, и договоримся о ленче — конечно, если утром не встретимся здесь. — Она спешит прочь, а я ошеломленно смотрю вслед.
Проглотить? Крис выглядел так, будто хотел меня проглотить? Прокручиваю в уме недавний разговор и пытаюсь представить, какой именно момент показался Аве подозрительным. Да, несколько раз я чувствовала, как между нами вспыхивает искра, однако не осмеливалась верить, что это нечто большее, чем порождение воспаленной фантазии.
Получаю эсэмэску. Снова Марк, ждет. Морщусь. Босс до такой степени помешан на контроле, что без труда вижу в нем властного героя дневников. Мысль одновременно возбуждает и пугает, потому что до сих пор неизвестно, где находится Ребекка и что с ней. В глубине души зреет горькое чувство потери: скорее всего она непоправимо пострадала и исчезла навсегда.
Усилием воли прогоняю мрачные мысли и возвращаюсь в галерею. Аманда наводит порядок на рабочем столе и явно собирается уйти.
— Марк ждет в своем офисе, — предупреждает она.
— И где же это?
Аманда ухмыляется:
— Последняя дверь в твоем коридоре. Желаю удачи и искренне надеюсь увидеть тебя завтра.
Настороженно замираю.
— Надеешься?
Она энергично машет обеими руками.
— Нет-нет, ты не так поняла. Я вовсе не хотела сказать, что тебя уволят. Имела в виду, что ты еще не передумала здесь работать и утром вернешься. Над тестом ты определенно не убивалась.
Немного успокаиваюсь.
— Обязательно вернусь.
Аманда улыбается и вешает на плечо сумку.
— Хорошо. Отлично. Если хочешь, с удовольствием помогу с ответами на вопросы.
— Разбираешься в вине, опере и классической музыке?
— Ни капли, — со смехом отвечает она. — И даже не собираюсь учиться. Но это не означает, что не могу помочь тебе в занятиях. Почему-то кажется, что если ты у нас останешься, будет здорово. Так, спонтанное ощущение.
Улыбаюсь:
— Спасибо, Аманда. Очень ценю твое предложение. Думаю, помощь окажется весьма кстати. Пожалуй, не откажусь.
— Надеюсь, что не откажешься. Значит, до завтра. — Она заговорщицки понижает голос. — Удачи тебе со Зверем. Мы здесь так его зовем — точнее не скажешь.
Смеюсь над прозвищем босса и неохотно направляюсь к двери справа от стола — уже знаю, что она ведет в служебный коридор. С каждым шагом чувство неуверенности усиливается: кажется, что я балансирую над пропастью на канате и того и гляди сорвусь. Стучу в последнюю дверь и слышу низкий голос: Марк приглашает войти. Точнее, приказывает: одного его слова достаточно, чтобы ощутить, кто здесь главный. Да, этот человек умеет властвовать.
Вешаю портфель с ноутбуком и сумку на плечо и толкаю дверь, сожалея, что не догадалась оставить вещи в своем кабинете. Однако первый же взгляд на офис Комптона заставляет забыть о досадном грузе. Овальная комната с массивным стеклянным столом в середине достойна восхищения. На стенах — и справа, и слева — красуются великолепные полотна. Не сомневаюсь, что Марк намеренно вызвал меня, чтобы предстать в блеске богатства и всемогущества — королем, а не простым смертным.
Среди всей этой изысканной роскоши мгновенно бросается в глаза фреска, украшающая полукруглую стену за спиной повелителя. Мастерски написанный силуэт Эйфелевой башни не оставляет сомнений: работа принадлежит кисти Криса Мерита. Значит, когда-то эти люди были друзьями, хотя теперь с трудом терпят друг друга.
— Как кофе, мисс Макмиллан?
Заставляю себя оторваться от фрески и посмотреть на Марка. Интересно, как ему удается превратить в команду даже самый простой вопрос? «Не играйте в чужие игры, Сара, и тогда никто не сможет одержать над вами верх». Предупреждение Криса звучит в голове и отзывается в сознании, однако чувствую, что попала в ловушку. Не могу позволить, чтобы меня уволили прежде, чем выясню, что случилось с Ребеккой.
— Кофе замечательный. Спасибо за вторую чашку. Она помогла рассеять винный туман и скрасила недостаток времени.
— Присядьте и расскажите, что успели прочитать и что узнали. — Комптон показывает на ряд коричневых кожаных кресел перед столом, давая понять, что желает видеть меня справа. Тут же возникает стремление сесть слева, тем самым неизбежно вызвав его раздражение. Не могу себя понять: хочу ему угодить? Или нет? В итоге побеждает опыт общения с властными мужчинами, и я выбираю бездействие, потому что знаю: от моей реакции зависит его будущее обращение со мной.
Стою неподвижно, и начальник недоуменно вскидывает брови.
— Неужели я настолько страшен, мисс Макмиллан, что даже не хотите сесть?
Подбородок сам собой поднимается; твердо смотрю в ледяные серо-голубые глаза.
— Не до такой степени, как вам бы хотелось, мистер Комптон. Но вот тесты ваши действительно пугают. Предпочла бы готовиться до тех пор, пока смогу произвести на вас по-настоящему сильное впечатление. Но в то же время надеюсь недолго ждать допуска к работе с покупателями.
— Далеко не всегда удается получить желаемое, мисс Макмиллан. — Лицо Марка остается бесстрастным, однако голос звучит приглушенно, мягко; уже не в первый раз за сегодняшний день мне мерещится, что говорим мы вовсе не о работе. — Каждое мое действие просчитано на много ходов вперед и имеет определенную цель. Скоро вы это поймете. В пятницу вечером состоится дегустация вин. Поверьте, гостями будут отнюдь не школьники, а богатые утонченные знатоки с изысканным вкусом. Вам предстоит соответствовать обстановке, а потому настоятельно рекомендую сосредоточиться на подготовке.
Утонченные. Слово звучит оскорбительно; не знаю, так ли это на самом деле или подводит воображение, но воспринимаю удар как удар, а вызов как вызов. Давний враг — сознание собственной неполноценности — угрожает поставить на колени. Гнев поднимает свою безобразную голову, но с этим чудовищем справиться проще.
— В таком случае мне лучше немедленно отправиться домой и продолжить занятия. — Каким-то чудесным образом голос звучит твердо.
Серые глаза темнеют, сужаются: противник определенно нащупал уязвимую точку. Впредь необходимо следить за своими словами и сохранять хотя бы внешнее спокойствие.
