– Ты тоже решил сменить ориентацию? – Леня бросил в Кирилла салфеткой. – Забавный какой!
Кирилл принял возмущенный вид:
– Говори, что узнал!
– Ничего не узнал. Вернее, то, что я узнал, – лишь пустые сведения, которые не дают возможности установить, где прячется наша барышня. Как в Лету канула! По документам, она все еще находится в России.
– По каким документам? – не понял Кирилл.
– За прошедший год ни одна женщина по имени Вероника Юманова, двадцати восьми лет, не вылетала за границу. Также никакая Кирсанова – это девичья фамилия твоей мачехи – не рвалась за кордон. Друзья, а их у нее немного, в основном старые студенческие связи, давно не имели общения с ней. Кстати, дама наша окончила юрфак. Не зря, видимо, она попала в компанию Германа Савельевича. Умная была!
– Почему – «была»? – нахмурившись, спросил Кирилл.
– Так, вырвалось. Я связался с ее матерью, и она многое рассказала о своих девочках. У Вероники есть сестра-близнец, впрочем, они не очень сильно похожи. – Леня подвинул к Кириллу папку, в которой лежали фотографии сестер. – Обе после школы уехали в Москву, и обе поступили с первого раза в МГУ, только на разные факультеты. Насчет младшей ты был прав, – он ткнул пальцем в снимок с изображением темноволосой неулыбчивой женщины, – она действительно замужем за дипломатом. Сейчас он служит в нашем посольстве в Вене. Вот адрес квартиры, где они живут, и номер мобильного госпожи Романовой. Странно, – на минуту отвлекся он, – я не знал, что дипломаты имеют право на приобретение частной собственности в чужой стране и разрешение на проживание за территорией посольства. Но это неважно… До Вены Романовы три года были в Берлине, потом вернулись в Москву. У них есть сын. Родился в Берлине. Сестер связывают теплые отношения. Во всяком случае, так мне их мать поведала. Также она сказала, что с младшей, той, которая в Вене… – вновь пояснил Леня, но Кирилл глазами показал ему, что уже разобрался в том, кто из близнецов Кирсановых – старшая, – она общается редко, а вот старшая иногда ей звонит. Но, к сожалению, она не знает, где сейчас находится ее вторая дочь. Та не говорит, а мать сильно не наезжает на молодую вдовушку, думая, что таким образом дает ей возможность прийти в себя после неожиданной кончины супруга. В общем, она посоветовала мне связаться с Анной. Так, когда я вылетаю? – загадочным голосом спросил Леня.
– Вылетаешь? Не проще ли просто позвонить?
– Некоторые вопросы человеку лучше задавать, глядя ему в глаза. Голос может обмануть. Выражение лица и телодвижения – никогда. Говори, когда вылет?
– Я сам полечу, – неожиданно для себя самого сказал Кирилл.
Он вдруг обрадовался этому внезапному решению – на время отвлечься от работы и отдохнуть, а заодно и встретиться с сестрой Вероники.
– Один? – начал издалека Леня, и Кирилл понял, к чему тот ведет.
– Разумеется! – засмеялся он. – Мне не нужна охрана.
– Вот черт! А я уже рассчитывал на ночные прогулки по Вене…
– Лучше насладись обедом, – Кирилл указал на официанта, несшего к их столику заказ. – И помаши рукой Марко, он за тобой наблюдает через окошко. Чувствует мое сердце, что ты зажег огонь в сердце итальянца.
Леня, делая вид, что рассматривает интерьер ресторана, покосился на окошко, в котором торчало узкое лицо повара, громко рассмеялся и подвинул к себе тарелку со спагетти.
– А-а! – застонал он, вдохнув аромат, исходивший от блюда. – Ему бы дамочкой родиться, цены бы ему не было!
* * *
В Вене человеку несложно ощущать себя умиротворенным, так как город с первых же минут знакомства с ним помогает настроиться на спокойный лад. В нем абсолютно не чувствуется суеты, даже в деловых районах, где жизнь, казалось бы, должна бить ключом, нет истеричности, издерганности и бесконечной усталости, которыми славятся другие столицы миры. Вена – это рассудительность, отсутствие волнения и, безусловно, красота, заставляющая тебя благоговейно сдерживать дыхание. Город покорил Кирилла тишиной, поселившейся и в его мыслях. Исчезли страхи, заботы, остались лишь покой и уверенность.
С Анной Романовой он связался через день после приезда. Разговор по телефону его насторожил – показалось, будто женщина ожидала звонка. Она вовсе не удивилась, когда он представился, быстро согласилась на предложение побеседовать и назвала адрес кафе, а также время встречи. Вечером того же дня Кирилл бродил по городу, потом плотно поужинал в ресторане, который располагался неподалеку от отеля «Де Франс», где он поселился, а затем, вернувшись в свой номер, уснул так крепко, будто до этого страдал от бессонницы минимум полгода.
Наутро, свежий и отдохнувший, Кирилл позавтракал в кафе отеля и решил прогуляться по солнечным улицам города. Встреча была назначена на четыре дня, поэтому времени, чтобы осмотреть центр, у него было достаточно. И все же с любопытством глазеть по сторонам, как типичный турист, которых легко можно вычислить в толпе прохожих, он не стал: неспешно шагал по Рингштрассе и выглядел как коренной житель Вены, такой же улыбчивый, светловолосый и ничему не удивляющийся. Затем он поймал такси и ровно в четыре часа дня вошел в тихий бар «Avis», известный в городе своей чудной террасой, выходившей на прилегающий к территории здания небольшой фруктовый сад. Он быстро осмотрел посетителей, которых даже в это время дня было очень много, и не обнаружил среди них Анну. Мысленно выругался, поняв, что искал женщину, похожую на Веронику, и вновь осмотрелся. Действительно, на террасе за столиком, расположенным у деревянных перил, сидела молодая черноволосая женщина и с интересом разглядывала его. По всей видимости, она догадалась, кто он такой, потому что подняла руку и пошевелила пальцами. Кирилл с улыбкой направился к ней.
– Добрый день, госпожа Романова. – Он слегка наклонил голову. – Рад встрече. Кирилл Юманов.
– Вы напомнили мне гостей на посольских приемах, – со смехом произнесла женщина. – Они такие же пафосные и церемонные. Давайте будем вести себя проще. Зовите меня Анной.
Кирилл с облегчением вздохнул и присел.
– Вы не представляете, насколько облегчили мне задачу. Я весь день мучился в догадках, как к вам обращаться. В таком случае я – Кирилл, – он протянул руку.
– А вы веселый, – без тени улыбки сказала она и переключила внимание на подошедшего официанта.
У нее были серые глаза, ярко блестевшие в солнечных лучах, падавших на ее лицо. Кирилл невольно залюбовался аккуратными чертами ее лица, тонким носом и красиво очерченной шеей. В отличие от сестры, в которой ощущался огненный темперамент, Анна Романова излучала мягкость и нежность. На ней было теплое вязаное платье, на плечи накинута шаль нежно-голубого цвета, подчеркивающая глубину ее глаз, на пальцах не было украшений, кроме обручального кольца и дорогих часов на запястье. Кирилл внимательно вгляделся в золотой циферблат со вставленными в него изумрудами в виде латинской V.
– Вероника подарила, – пояснила женщина, заметив, куда смотрит Кирилл. – Перед тем как моего мужа аккредитовали в Вену. Я предпочитаю думать, что буква «V» символизирует победу, а не начальную букву имени сестры, – она протянула ему свое тонкое запястье, позволяя Кириллу получше рассмотреть изящную вещицу, но он вместо этого смотрел на белую кожу женщины, от которой исходил приятный запах парфюма.
