Право же, пора попробовать заняться этим в постели, мелькнуло в голове у Девлина, но перед его глазами, затуманенными желанием, снова качнулось и опрокинулось звездное небо, и, глухо застонав, он еще крепче сжал в объятиях горячее и такое отзывчивое на ласки тело Меган…
Глава 41
С того дня отношения супругов стали совсем иными. По обоюдному молчаливому соглашению они установили что-то вроде перемирия для занятий любовью. Решение необычное, но многое изменившее для обоих.
Девлин приходил в ее комнату по ночам, и без единого слова Меган бросалась в его объятия. Она сделала вывод, что герцог хоть и ни во что не ставит ее как человека, но в восторге от ее тела, так же как она от его. Никто из них не настаивал на молчании и даже не поощрял его, но обсуждение любых серьезных проблем было намеренно запрещено: ничего не должно было мешать тому, что стало необходимостью для них обоих.
За пределами же спальни они вели себя так, как будто каждый раз заново открывали друг друга. Девлин больше не избегал ее. Меган же не искала повода щелкнуть его по носу, когда ее что-то раздражало. Им становилось все легче разговаривать друг с другом. Они задавали друг другу вопросы о прошлом и без малейшего колебания отвечали на них. Меган заметила, что в голосе и манерах Девлина все реже появляется оттенок высокомерия, хотя полностью он не исчез. Он все еще был прежде всего герцогом и совсем немножко — ее конюхом. Соответственно он больше не повышал на Меган голоса, а она продолжала дарить ему обворожительные улыбки.
В общем, они уживались друг с другом, но Меган этого было недостаточно.
Она пока не сказала мужу, что солгала насчет выкидыша, и надеялась убедить его, что поступила так только ради него. Меган никак не могла собраться с духом и признаться Девлину, что любит его. Не вечно же ей оставаться приятной во всех отношениях особой и следить за каждым своим словом, чтобы избегать споров и ссор! Сдерживать эмоции не в ее характере. Господи, как же Меган хотелось, чтобы к ней вернулся ее конюх!
— Просто не верится, что все получилось именно так, как ты планировала! — радостно воскликнула Тиффани. Они с Меган прогуливались в Гайд-парке. Накануне Тиффани приехала в Лондон — близился день ее свадьбы. — Ты получила своего герцога. Ты его любишь. Он тебя обожает.
— Два из трех… Не так уж плохо, Тиффи.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду?
— Поясню. Да, я получила своего герцога — раз. Да, я его люблю — два. А три… почему ты считаешь, что он тоже любит меня?
— А как же иначе? — удивилась Тиффани. — Конечно, любит. Он ведь женился на тебе, верно?
— Да, женился, но отнюдь не по огромной любви, да и вообще не по любви, если уж на то пошло. — Меган взглянула на озеро и неохотно добавила:
— Есть нечто такое, о чем я тебе не написала, Тифф. У меня будет ребенок.
— Но это же прекрасно!
— Теперь — да, совершенно с тобой согласна, но когда я это обнаружила, то вовсе так не считала. Потому что была еще не замужем.
— Боже милостивый, не хочешь ли ты сказать, что вынуждена была выйти замуж? — остановившись от удивления, воскликнула Тиффани.
Меган отвернулась, словно боялась смотреть подруге в глаза.
— Да, — почти прошептала она.
— Неудивительно, что ты сомневаешься в его чувствах. Но он, конечно же, сказал тебе потом, что любит?
— Ни разу.
— А что он ответил, когда ты сказала, что любишь его?
— Но я ему этого не говорила.
— Что значит не говорила? Ты же мне только что сказала, что любишь его!
— Люблю. Но я сказала это тебе, а не ему.
— Меган! Но почему?
— Хотя мое письмо было длинным, я не сообщила в нем и половины того, что произошло, — грустно сказала Меган и тотчас восполнила этот пробел, естественно, немного приукрасив свой рассказ кое-какими деталями. Закончив его, она продолжила разговор:
— Теперь ты понимаешь, почему я не говорила ему о своей любви, вынуждая тем самым к ответному признанию. Боюсь, что это поставило бы его в весьма затруднительное положение. Кроме того, я так наслаждаюсь нашим необычным перемирием, что не хочу его нарушать…
— Неужели это действительно так прекрасно? — робко спросила Тиффани.
— Более чем прекрасно, — уверенно заявила Меган. Они продолжали прогуливаться, время от времени раскланиваясь с джентльменами, которые, проходя, приподнимали шляпу, и не обращая внимания на тех, кто просто останавливался и глазел.
— Только не ожидай, что в самый первый раз ты получишь удовольствие — по крайней мере не во всем. У мужчин все по-другому, и по-моему, это чертовски несправедливо. Но такова уж наша женская участь — мы не только боимся первой близости с мужчиной, ожидая чего-то неведомого, даже стыдного, но к тому же еще испытываем при этом боль.
— Моя горничная говорит, что боль была просто раздирающая, — шепотом призналась Тиффани. Теперь она побледнела.
Меган фыркнула.
— Эта девица не знает, о чем говорит. Боль скорее раздражает, чем ужасает, и проходит раньше, чем успеваешь ее осознать. Впрочем, у всех это, наверное, бывает по-разному.
Меня эта боль просто заставила опомниться, что, в сущности, испортило все удовольствие. Но я думаю, что ты сможешь насладиться и дальнейшим — ведь тебя не будет мучить сознание того, что тебя совратили.
— Ты даже не представляешь, как ты меня успокоила! Чем ближе день свадьбы, тем больше и больше я нервничаю.
Меган вспомнила, как волновалась, подъезжая к границе с Шотландией, и подумала о том, что причины для ее тогдашнего почти панического состояния были совершенно иными. Тиффани была уверена в любви Тайлера и ожидала безоблачного счастья. Меган же до сих пор не была уверена ни в чем, кроме того, что теперь Девлину нравится заниматься с ней любовью…
— Твоя нервозность вполне естественна, для этого даже есть название — предсвадебное волнение. Я сейчас точно так же волнуюсь из-за этого проклятого бала, который дает герцогиня, но для этих переживаний названия пока еще нет.
— Конечно, есть: полнейший бред!
— Перестань, — засмеялась Меган. — Я нервничаю не до такой степени. Лучше скажи вот что: теперь, когда вы с Тайлером решили отложить свадебное путешествие до весны, вы, надеюсь, навестите меня в Черринг-Кросс?
— Непременно. Мне просто не терпится осмотреть поместье. Правда, есть одно маленькое затруднение — тебе придется организовать поисковую партию.
— Перестань, Тифф. — Меган рассмеялась еще веселее. — Черринг-Кросс не настолько велик.
— Возможно. Но по крайней мере я наконец услышала твой смех, а то уже начала волноваться, не забыла ли ты, как люди смеются.
Меган вздохнула.
