Я оглянулся. Вокруг сидели обычные люди: торговцы, портные, военные, моряки; кто-то пришел с кузиной, кто-то с сестрой, кто-то с женой. В глазах стояли слезы. Дочка мясника с трудом сдерживала рыдания. Молодой жестянщик прикрыл лицо программкой и делал вид, что сморкается. Пышная грудь супруги аптекаря вздымалась от тяжких вздохов. Отставной полковник громко шмыгал носом. Души утонули в печали: если бы не опрометчивые, поспешные обвинения, судьба могла бы сложиться иначе! Похороны не потребовались бы. Церковь пестрела бы свадебными букетами. Как восхитительно выглядела бы невеста в белом венке! Как радостно и гордо мог бы жених произнести свое «да», взять избранницу в жены и повести по жизни в радости и горе, в богатстве и бедности, в здравии и болезни, в любви и уважении, пока не разлучит смерть. Да, он мог бы дать торжественную клятву.
Аплодисменты стихли, и прекрасные слова венчальной службы почти ощутимо прозвучали в тишине зала: влюбленные могли бы остаться вместе, в мире и согласии. Жена твоя да уподобится щедрой лозе. Дети твои да соберутся вокруг стола, как ветви оливы. Верь, только так Бог благословляет мужчину. Пусть же мужчина любит жену свою, как себя самого, пусть не обижает неласковым словом и не смотрит сверху вниз, как сильный на слабого. Жене пристало почитать супруга и радовать скромным, спокойным нравом.
Любовь и сатир
Все истории, прочувствованно спетые сладкоголосыми певцами, эхом отозвались в наших сердцах. Это были истории истинной любви, которой лишь в последнем куплете удалось преодолеть многочисленные препятствия; о галантных кавалерах, отважно сражавшихся с судьбой; о нежных подругах, доверчивость и терпение которых вознаграждались золотым венцом. Свадьба и бесконечная счастливая жизнь — таков желанный финал.
Но вот на сцену выбежал толстый лысый человек. Мы приветствовали его с энтузиазмом — местного комика знали все. Пианино призывно забренчало. Самоуверенный артист подмигнул, широко открыл рот и разразился забавной песней. Как же мы хохотали! Последняя строчка каждого куплета оставалось неизменной: «Так всегда бывает в браке».
Раньше было так:
«Котенок, птенчик, милый».
Ну а теперь все изменилось:
«Ах, как ты надоел, постылый».
Когда-то ходили за ручку и ворковали:
«На свете нет тебя милее».
Теперь комик летит вперед (следует имитация с помощью неизменного зонта; не рассчитав собственного энтузиазма и скромных размеров сцены, лысый нечаянно сметает аккомпаниаторшу со стула) и рычит:
«А ты не можешь побыстрее?»
Потом толстый комик рассказывает нам потрясающе смешной анекдот:
«Муж возвращается домой поздно. Жена ждет на лестнице с метлой. Он целует служанку. В отместку она встречает в гвардии кузена».
Любимого артиста не отпускают со сцены, требуя выступления на бис. Я оглядываюсь и вижу вокруг смеющиеся лица. Дочка мясника вынуждена заткнуть рот платком. Молодой жестянщик рыдает от смеха и, не стесняясь, вытирает слезы. Массивный бюст супруги аптекаря колышется, напоминая о фруктовом желе. Полковник сияет улыбкой.
Потом в полном соответствии с программой вечера учительница — незамужняя леди средних лет — спела «Дарби и Джоан». Голос у учительницы приятный, а потому исполнение «Дарби и Джоан» пользуется неизменным успехом. Комик вновь появился во втором отделении и порадовал нас (по многочисленным просьбам публики) рассказом о теще.
Так и продолжается эта странная комедия: сегодня мы льем слезы над историей Ромео и Джульетты, а завтра заказываем билеты на «Розовое домино».
О чем не упомянула цыганка
— Не желает ли очаровательная леди узнать судьбу?
Румянец, смущенный смех, протесты. Галантный спутник настаивает. Выясняется, что в очаровательную леди влюблен темноволосый джентльмен. Цыганка ясно видит приближающуюся свадьбу.
— Что за глупости! — восклицает очаровательная леди. Впрочем, выглядит она вполне серьезной. Хорошенькие веселые подружки отпускают шпильки. По странному стечению обстоятельств галантный спутник оказывается темноволосым. Цыганка ухмыляется и уходит.
Неужели старая гадалка больше ничего не знает о будущем очаровательной леди? Ах, эти хитрые слезящиеся глаза! Когда-то, много лет назад, когда морщинистая кожа еще была гладкой и свежей, они сверкали и обжигали. Столько всевозможных жизненных историй прошло перед проницательным взглядом, так неужели на изящной ладошке не написано ничего, кроме свадьбы?
Что бы увидели мудрые уставшие глаза, если бы хотели видеть? Очаровательная леди плачет по ночам в подушку. Очаровательная леди стареет и теряет красоту: обида, злость и гнев разъедают душу. Темноволосый молодой джентльмен больше ее не любит. Темноволосый молодой джентльмен швыряет в лицо грубые слова, а возможно, и что-нибудь более тяжелое. Темноволосый молодой джентльмен и очаровательная леди вместе слушают певца-сатира и одновременно понимают: вот к чему приводит брак.
Мой друг Герберт Уэллс написал роман под названием «Остров доктора Моро». Я читал сочинение в рукописи, сидя зимним вечером в уединенном сельском домике высоко в горах. За окном завывал ветер. С тех пор история не выходит у меня из головы. До сих пор слышу злой хохот бури. Доктор Моро собрал лесных жителей, обезьян, тигров, причудливых обитателей морских глубин, с невероятной жестокостью придал им человеческий облик, наделил душой и обучил законам. Дикие существа стали людьми, однако создателю так и не удалось подавить звериные инстинкты. Жизнь превратилась в одно бесконечное мучение. Закон вещал: «Мы — люди, мужчины и женщины. Вот это нам позволено, а это не позволено». Но обезьяна и тигр в их телах все равно требовали своего.
Цивилизация ограничивает нас рамками законов. Это законы богов, тех высших созданий, которые, возможно, еще когда-нибудь придут. И все же в наших душах и телах не перестают кричать первобытные создания.
Несколько правил счастливого брака
Удивительно, что в обществе простых людей — не богов, а мужчин и женщин — брак действует именно так, как действует. Перед нами два существа, в каждом из которых и по сей день не дремлет обезьяний инстинкт; два существа, организованные по законам эгоизма; два самовлюбленных существа с различными аппетитами, противоположными желаниями, не совпадающими склонностями и фантазиями; два существа, еще не обученные самообладанию и самоотречению. Мы связываем их браком и обрекаем на совместную жизнь, на тесный союз, в котором жена лишена возможности уснуть, если муж храпит. Ни один из двоих не имеет права на собственный вкус, если другой его не разделяет, и уж тем более не смеет придерживаться тех или иных взглядов, если супруг или супруга не соглашается безусловно и безоговорочно. Любой шаг в сторону угрожает семейному благополучию. Знаменитая тележка с яблоками неустойчива — недолго и опрокинуть.
Смогли бы два ангела существовать в подобных условиях и не ссориться? Сомневаюсь. Чтобы превратить брак в идеальный союз, достойный любовного романа, первым делом придется кардинально изменить человеческую натуру. Полное отсутствие эгоизма, безупречное терпение, неизменное дружелюбие — вот с чего следует начать. И продолжать вплоть до самого конца.
