— Пол говорил, что наброски удались.
Стивену стало жарко. О, Господи, дай мне сил. Будь перед ним какая‑нибудь другая женщина, он решил бы, что она с ним заигрывает. Но Юнис Хадсон? Никогда! Стивен мог представить себе выражение ее лица, если бы он пригласил ее к себе домой посмотреть эскизы.
— Я объединил идеи разных архитекторов. Когда я мечтаю, я мечтаю о великом.
— Как и Пол.
Хорошо, что Юнис упомянула имя мужа в разговоре. Оно подействовало как холодный душ. Стивен посмотрел ей в глаза и долго не отводил взгляда.
— Естественно, так поступают очень многие. Мечтают, я хочу сказать. Это не значит, что мечта будет воплощена в жизнь. Или что вообще что‑то получится. — Стивен довольно открыто намекал ей на свои чувства, чтобы она поняла.
Он ожидал, что Юнис отвернется, но этого не произошло. Она выдержала его долгий взгляд, щеки ее порозовели, а глаза заблестели.
— Стивен…
О, Господи, помоги. Он не ожидал увидеть в ее глазах то, что увидел.
— Мне лучше уйти.
—Да.
Ни один из них не пошевелился.
— Простите меня, Стивен.
Он не понял, за что Юнис просит прощения, но не хотел волновать ее лишний раз, ей и так хватало неприятностей. А он уже большой мальчик. Он сам может о себе позаботиться.
— Спасибо, что познакомили с Флоренс Найтингейл. Возможно, я к ней как‑нибудь зайду.
Вроде бы она снова дышала ровно.
— Ее зовут Карен.
— Карен, — старательно повторил он. Но ему было наплевать на эту Карен.
— Она очень милая.
— Не сомневаюсь. — Только ему нет до этого никакого дела.
* * *
Сэмюель сидел в комнате за длинным столом. По другую сторону устроились доктор Шеффер, социальный работник, адвокат и некто, занимавшийся выдачей направлений к врачам. У Сэмюеля ныло сердце.
Врач был молодым и хорошо образованным, Сэмюель видел множество дипломов в рамках на стене его кабинета. Доктор не стал тратить время впустую и сразу перешел к делу. Состояние Эбби улучшаться не будет, прогнозы неутешительные. Он сказал все, что хотел, менее чем за две минуты. Голые факты. Врач спросил Сэмюеля, нет ли у него вопросов, но тон, которым он говорил, означал, что все уже сказано и обсуждать больше нечего. Сэмюель ответил, что ему все ясно. Аналогичный вопрос был задан остальным. Все заявили, что и Сэмюелю, и Эбби будет лучше, если ее отправят в приют. Доктор извинился. Их было трое против одного.
— Я забираю жену домой завтра утром. — Сэмюель видел, что сидевшие напротив него не согласны и готовы бороться.
— Очень благородно, мистер Мейсон, но неразумно.
— Вы не сможете сами ухаживать за ней, мистер Мейсон.
— Здесь ей обеспечивают круглосуточный уход. Никто не сможет обеспечить такой уход в одиночку.
— Я благодарен вам за заботу, но я уже принял решение. Социальный работник тяжело вздохнула и сцепила руки.
— Мы знаем, это тяжело, мистер Мейсон. Но мы обязаны ознакомить вас с фактическим состоянием дел. Вы старше своей жены. Четыре года назад у вас был сердечный приступ. Если вы возьмете заботу о миссис Мейсон на себя, ваше собственное сердце не выдержит.
— Я все‑таки попробую.
— А что будет, если вы сами окажетесь в больнице, мистер Мейсон? Вашей жене ведь нужен постоянный уход.
Они знали, как вселить сомнения.
— В приюте в Вайн–Хилле за ней будут ухаживать по высшему разряду. Но если вас это не устраивает, мы можем оказать вам помощь.
— Вам нужно беречь свои силы, мистер Мейсон.
— Доктор ясно объяснил, что ваша жена уже не поправится. Сэмюель почувствовал, что его загоняют в угол.
— В дальнейшем уход за ней потребует больше сил и времени. А значит, нагрузка на вас возрастет, забота о миссис Абигайль ляжет на ваши плечи тяжелым грузом.
Последние слова укрепили решимость Сэмюеля.
— Эбби никогда не была для меня грузом.
— Мистер Мейсон…
Сэмюель встал:
— Если бы у каждого из нас был выбор, мы бы предпочли умереть дома, в своей постели. — Он еле сдерживал слезы.
Он не мог пойти к Эбби в таком состоянии, поэтому отправился в больничный кафетерий и проглотил чашку омерзительного кофе. Потом подождал еще полчаса. Но все равно, лишь взглянув на него, Эбби все поняла.
— О Сэмюель, не нужно так сильно переживать.
— Они ведь все тебе сказали?
— Ну, конечно. У меня проблемы с сердцем, но из ума я еще не выжила.
Впервые за много лет Сэмюель выругался.
Эбби фыркнула:
— Если твои слова не признак крайнего утомления и раздражения, то уж не знаю, что это такое.
— Я не отправлю тебя в приют, это решено!
— Что ж, я очень рада, но тебе понадобится помощь. Если мне придется пользоваться подгузниками, я не хочу, чтобы их менял мне ты.
Сэмюель рассмеялся, потом заплакал. Эбби тоже заплакала, обняв его склоненную голову.
— Ради всего святого, Сэмюель, мы же знали, что один из нас уйдет первым. Давай не будем устраивать соревнования, кто быстрее пройдет через жемчужные врата.
Сэмюель схватил ее руку и прижал к своей щеке. Он не мог выдавить из себя ни слова из‑за кома, подкатившего к горлу.
— Тебе пора побриться, Сэмюель. — Он почувствовал, что Эбби засыпает. — Обещай мне, что не превратишься в колючего старикана.
Он наклонился к ней и крепко поцеловал ее в губы.
— Обещаю.
Она улыбнулась:
— Тогда еще прими душ.
Сэмюель подождал, пока она уснет, и вышел из палаты.
* * *
Когда зазвонил телефон, Пол скривился. Неужели люди не могут оставить его в покое хоть на один часок? Даже Иисус имел возможность уединиться. Пол нажал на кнопку.
— Я же просил вас ни с кем меня не соединять, Рита. — Ему нужно было ознакомиться с документами на недвижимость.
— На линии Сэмюель.
— Хорошо. — Гнев моментально испарился. Абигайль лежала в больнице уже целую неделю, а он так к ней и не зашел. Нужно было обязательно навестить ее.
— Вы посылали миссис Мейсон цветы?
—Да.
Хорошо, что Юнис ходит в больницу каждый день. Она что‑то говорила ему о состоянии Эбби вчера вечером, но Пол забыл, что именно.
— Он не сказал, как у Эбби дела?
— Мне показалось, он плакал, Пол. Я побоялась спросить. Пол потер лоб, ему было стыдно, что он не сходил в больницу и не поговорил с ними обоими. Но так получалось, что каждый день что‑то мешало ему.
