А у Пискуна, когда он увидел котенка, глаза засветились от радости. Однако, вполне вероятно, это было от голода.
Когда клетки опустели, дети вместе с хобгоблином подошли к грифону. Животное устало смотрело на них, вытянув когти.
Мэллори подобрала с земли палку:
– Вы же знаете о том, что раненые животные часто нападают без всякого повода?
– Но иногда не нападают, – сказал Саймон, подходя к грифону с пустыми, вытянутыми вперед руками. – Иногда они позволяют позаботиться о них. Как-то раз я вот так же спас крысу. Она укусила меня, лишь когда ей стало лучше.
– Только кучка идиотов может связаться с раненым грифоном, – прокомментировал Пискун, разламывая очередную кость и высасывая мозг. – Хотите, я оставлю этого котенка у себя?
– А хочешь оказаться в компании своих друзей на дне ручья? – проворчала в ответ Мэллори.
Джаред улыбнулся. Это было очень неплохо, что Мэллори на их стороне.
Тут ему в голову пришло еще кое-что.
– Раз уж ты такой щедрый гоблин, может, плюнешь в глаз моей сестре?
– Я хобгоблин! – возмутился Пискун.
– Хе, спасибо, конечно, но я как-нибудь переживу, – сказала Мэллори.
– Нет, ты не понимаешь. Так ты будешь Видеть, а это имеет смысл, – объяснил Джаред. – То есть тебе уже не понадобится окуляр.
– Фу, как же это отвратительно!
– Вы сами видите, ей это совершенно не по нраву. – Пискун выглядел оскорбленным. Впрочем, возможно, он просто был удручен тем, что никак не мог раскусить очередную кость.
– Мэл, послушай меня. Ты же не можешь все время носить этот камень.
– Кто бы говорил, – ответила сестра. – Откуда ты знаешь, сколько времени будет продолжаться действие этого плевка?
Об этом Джаред совсем не задумывался. Он вопросительно посмотрел на Пискуна.
– Пока кто-нибудь не выколет тебе глаза.
– Отлично, – сказал Джаред, пытаясь вернуть беседе хоть какую-то осмысленность.
Мэллори вздохнула:
– Ну ладно, договорились.
Она опустилась на колени и сняла монокль. Пискун плюнул от души, не пожалев слюны.
Повернув голову, Джаред заметил, что Саймон подошел к грифону совсем близко. Тот лежал пока тихо.
– Привет, грифон, – мягко проговорил Саймон, склонившись к нему. – Я не причиню тебе вреда. Мы просто хотим тебе помочь. Ну, иди сюда, будь хорошим мальчиком.
Грифон издал что-то вроде свиста, как чайник. Саймон осторожно погладил его, расправляя перья.
– Давайте расстелим брезент, – прошептал Саймон брату с сестрой.
Грифон чуть приподнялся и открыл клюв, но поглаживания Саймона, казалось, расслабили его, и он положил голову обратно на землю.
Дети разложили брезент. Саймон опять нагнулся к грифону, продолжая шептать ему что-то успокаивающее. Грифон слушал и вроде бы понимал мальчика. При этом он ерошил перья, как будто шепот Саймона щекотал его.
Мэллори подошла поближе и взяла в руки передние лапы грифона, а Джаред ухватил его за спину.
– Раз, два, три, – сказали они хором и перекатили грифона на брезент.
Потревоженный грифон раскрыл было клюв и задергал лапами, но потом быстро успокоился.
Взявшись за края брезента, дети с усилием поволокли его через лес к сараю. Впрочем, это оказалось легче, чем думал Джаред. Саймон предположил, что у грифонов кости полые, как у птиц.
– Ну пока, дурачки! – крикнул им вслед Пискун.
– Увидимся, – откликнулся Джаред. Ему даже захотелось, чтобы хобгоблин пошел с ними.
Мэллори опять закатила глаза.
Грифону путешествие не нравилось. Его тело натыкалось на все кочки и пеньки, встречавшиеся им по пути, поскольку дети не могли поднять брезент повыше. Иногда приходилось останавливаться и дожидаться, пока Саймон успокоит беднягу, и лишь потом снова тащить. Казалось, путь до дома занял целую вечность.
Оказавшись у сарая, ребята открыли двойные двери у его задней стены и втащили грифона в крайнее конское стойло. Грифон улегся на солому. Саймон опустился на колени и промыл его раны водой. Джаред отыскал пустое ведро, налил туда воды и поставил перед грифоном. Тот с благодарностью начал пить.
Даже Мэллори сменила гнев на милость, нашла где-то траченное молью покрывало и накрыла им раненое животное. Грифон выглядел теперь как настоящий домашний питомец.
Джаред понимал, что принести сюда грифона было безумием, но чувствовал, что уже привязался к нему. Гораздо больше, чем к Пискуну, по крайней мере.
Дома сестра и братья Грейсы оказались очень поздно. Платье Мэллори до сих пор не просохло после падения в ручей, одежда Саймона была вся рваная, на штанах у Джареда виднелись пятна от травы. Кожу на руках у ребят от ладоней до локтей покрывали многочисленные царапины. Но у них по-прежнему была с собой книга и окуляр, а у Саймона появился новый котенок.
А самое главное – все остались живы. С точки зрения Джареда, это было просто замечательно.
Когда они вошли в дом, мама разговаривала по телефону. Лицо ее было мокрым от слез.
– Они пришли! – Мама положила трубку и уставилась на них: – Где вы были? Уже час ночи! – Она вытянула палец в сторону Мэллори: – Как ты можешь быть такой безответственной?
Мэллори посмотрела на Джареда. Саймон тоже повернулся к нему, прижав к груди котенка. Джаред вдруг понял: они ждут, чтобы он придумал что-нибудь в оправдание.
– Ну… на дереве был котенок, – начал Джаред, и Саймон улыбнулся ему. – Вот этот. И Саймон залез на дерево, но котенок испугался. Он побежал по ветке дальше, а Саймон застрял. И тогда я позвал Мэллори.
– И я тоже полезла на дерево, – вступила в разговор Мэллори.
– Да, – подтвердил Джаред. – Она тоже полезла на дерево. А котенок перепрыгнул на соседнее. Саймон опять полез за ним, но ветка сломалась, и он упал в ручей.
– Но у него сухая одежда! – возразила мать.
– Джаред хочет сказать, что это я упала в ручей, – сказала Мэллори.
– А еще в ручей упал мой башмак, – встрял Саймон.
– Да, – продолжал Джаред. – Потом Саймон поймал котенка, но их обоих нужно было снять с дерева и не поцарапаться.
– Возиться пришлось долго, – подтвердил Саймон.
Мама странным взглядом посмотрела на Джареда, но кричать не стала.
– Так Вы, все трое, находитесь под домашним арестом до конца месяца. Никаких игр за пределами дома.
Джаред открыл рот, чтобы поспорить, однако ни одна идея почему-то так и не пришла ему в голову.
