— Значит, девушкам теперь нравится небрежность?
— Попробовать стоит, — сказал Ниалл, вновь уставившись на экран.
Дернулся в одну сторону, в другую — как будто это могло заставить изображение двигаться; потом ругнулся себе под нос. Глядя на него сейчас, трудно было поверить, что он знает столько языков, что и не снилось смертным и бессмертным. Но дай в руки игрушку — и пропал...
— А можно и настойчивость проявить. Сказать, что встретишься с нею, и все тут. Некоторым это нравится.
Тэвиш, успевший унести пиццу и вернуться со стаканом какого-то зеленого отвара, которым он постоянно пичкал Кинана, одобрительно кивнул.
— Думаю, так будет лучше.
— Ну, суди сам. Здравый смысл велит попробовать... — Ниалл сделал паузу, ухмыльнулся, бросив взгляд на Тэвиша. — Небрежность.
— И верно! — Кинан засмеялся.
— Что смешного? — Тэвиш поставил стакан с белковым зеленым напитком на стол.
Когда он наклонился, длинная серебряная коса скользнула через плечо на грудь, и он отбросил ее за спину нетерпеливым жестом. То был единственный признак раздражения. Больше он ничем не выдавал своего настроения. Никогда.
— Когда в последний раз ты был на свидании? — спросил у него Ниалл, снова уставившись на экран.
— Мне хватает и общества дев.
Ниалл перебил:
— Видишь? Он уж не помнит, как это делается.
— Я старейший советник короля Лета, и... — Тэвиш не договорил. Вздохнул, осознав, что только подтверждает правоту Ниалла. — Что ж, последуй совету юноши, мой господин.
И с непоколебимым достоинством, привычным для него, как старый удобный плащ, Тэвиш удалился в кабинет.
Кинан смотрел ему вслед с искренней печалью.
— Однажды он отплатит тебе за эти насмешки, Ниалл. Он все-таки летний фэйри.
— И хорошо. Хоть что-то должно встряхнуть старика. — В глазах Ниалла мелькнуло затаенное коварство. Это качество делало его для Кинана советником не менее важным, чем Тэвиш. — Мы, летние, созданы для сильных страстей. Если Тэвиш так и не даст себе волю, он будет для нас потерян... перейдет к высокому двору Сорши.
— Он устал от поисков. Тоскует по Летнему двору, каким тот был при моем отце.
Кинан и сам затосковал. Он подошел к окну, рассеянно взглянул на парк, раскинувшийся через дорогу.
Рябинник, стоявший на страже, отсалютовал ему.
— И каким он должен стать снова, — закончил Кинан.
— Что ж, ухаживай за девушкой. Добейся ее.
Кинан кивнул.
— Небрежный подход, говоришь?
Ниалл встал рядом у окна, поглядел на заиндевелые кроны деревьев — еще одно подтверждение того, что необходимо обуздать возрастающую силу Бейры. Иначе, если ее власть продлится, все летние фэйри в конце концов погибнут.
— Пусть ваше свидание будет необыкновенным, волнующим... неожиданным.
— Если я ее не найду...
— Найдешь, — уверенно сказал Ниалл, как говорил уже тысячу лет.
— Должен найти. Или... — Кинан вздохнул. — Да, найду. Возможно, эта девушка — она и есть.
Ниалл подбадривающе улыбнулся.
Верят ли они в это на самом деле, Кинан не знал. Верить становилось труднее каждый раз, когда очередная игра заканчивалась.
Королева Зимы, зачаровавшая его, замораживала землю и тем самым лишала Кинана последнего источника, откуда он мог черпать силу. Она постепенно сокрушала надежды его подданных. Он до сих пор был сильнее многих, и все же он недотягивал до того короля, в каком нуждались летние фэйри. До того короля, каким был его отец.
«Пожалуйста, — взмолился он про себя, — пусть Айслинн окажется той самой!»
ГЛАВА 13
Все, что касается их, непостоянно... Их главные занятия — пиры, сражения и любовь.
Уильям Батлер Йейтс.
Волшебные сказки ирландских крестьян (1888).
Доехав на такси до железнодорожной станции, Айслинн расхаживала под дверью в ожидании Сета.
Неподалеку торчали несколько фэйри, разглядывали ее, обсуждали. Долго находиться вблизи вагонов и рельсовых путей они не могли, но стоило уйти одним, на их место являлись другие. С той самой минуты, когда Кинан заговорил с Айслинн в «Комиксах», фэйри собирались всюду, куда бы она ни шла.
— Слишком много внимания уделяет она этому смертному юноше, — проворчал один из них, долговязый, с птичьими ногами. — Я бы на месте короля Лета не потерпел...
— Времена другие, — сказала девушка, увитая живыми ветвями.
В отличие от своих подруг, предпочитавших женственные наряды, она была одета не в платье, а в синевато-серый брючный костюм. Длинные волосы, до пят, были сплошь переплетены листьями и цветами, отчего девушка удивительным образом выглядела одновременно и наивной, и коварной.
— Каждый день к нему приходит. — Птиценогий хищно закружил вокруг Цветочной. — Что она там делает?
— Я знаю, что делала бы я. — Та хитро усмехнулась, поймала его за руку, притянула к себе. — Может, у меня и получится, если впереди у нее вечность с Кинаном.
Вечность?..
Айслинн опустила голову, опасаясь, что они заметят выражение ее лица. Медленно подошла, якобы разминая ноги, чуть ближе — так, чтобы лучше слышать, но не насторожить их. Вечность с Кинаном?
Цветочная, наклонившись к Птиценогому, сказала:
— Впрочем, неважно, что она там делает. — Она провела языком по его щеке. — Она уже меняется. Становится одной из нас. Пусть позабавится со смертным, пока есть время. Скоро все кончится.
Где же Сет, черт побери? Айслинн в четвертый раз схватилась за телефон, ткнула в «двойку» для быстрого набора номера.
Звонок раздался у нее за спиной.
Нажав на отбой, Айслинн обернулась и увидела Сета. Он с мобильником в руке шел мимо невидимых для него фэйри.
— Спокойно, Эш.
— Где ты был? Я уже заволновалась — вдруг...
Он поднял бровь.
— Вдруг ты забыл, — закончила она невпопад.
— Забыл? О тебе? — Сет обнял ее за талию, повлек к двери. Открыл замок и махнул рукой, приглашая войти. — Это невозможно.
Птиценогий подскочил к Сету, обнюхал его и сморщился.
— Отвечай в следующий раз на звонки, пожалуйста. — Айслинн ударила Сета кулачком в грудь. — И где же ты был?
Он пропустил ее в дом, вошел сам и закрыл перед носом фэйри стальную дверь.
— Разговаривал с Донией.
— Что? — У Айслинн перехватило дыхание.
