Кливдон не стал ждать, пока дворецкий пройдет через всю комнату и подойдет к нему. Быстрыми шагами он пересек комнату и схватил с подноса записку.
В ней было только пять слов: «Нам нужна помощь. Люси сбежала».
Кливдон и Лонгмор подъехали к двери магазина двадцатью минутами позже. Ребенок исчез после возвращения с прогулки. Сара пошла готовить ванну для Люси, но когда вернулась в детскую, девочки там не было. Они обыскали весь дом — каждый дюйм, сказала Марселина.
— Она выбралась на улицу, — вздохнула Марселина, — через открытое окно в задней части дома. Я бы никогда не оставила окно открытым, но мне и в голову не пришло, что она может выкинуть такое.
Девочка, вероятно, взяла пример с Кливдона. Ведь он именно так выбрался вместе с ней из горящего дома. Даже если она держала глазки закрытыми, как велел Кливдон, она вполне могла услышать рассказы о своем спасении. Сам он об этом не говорил, но кто угодно мог понять, как было дело, увидев разбитое окно.
— Есть какие-нибудь идеи? — спросил он. — Что могло подтолкнуть ее к бегству? Это может дать ключ…
— Она устроила нам истерику, — сказала Марселина, — но потом вроде бы успокоилась. Сара сказала, что на прогулке она вела себя нормально.
Сара испуганно зажала рот ладонью.
— Что? — резко спросил Кливдон. — Если ты что-то знаешь, говори. Мы не должны терять ни минуты.
Сара расплакалась.
— Простите меня, мадам. Это я виновата. Не подумала.
— Что случилось? — нетерпеливо перебил ее Кливдон.
Девушка торопливо вытерла слезы.
— Когда мы шли в Грин-парк, мисс Эррол расспрашивала меня о вашей семье. Она хотела знать, почему ваша семья не живет в Кливдон-Хаусе. Я сказала, что у вас пока нет своей семьи. Потом я показала ей Уорфорд-Хаус и сказала, что там живет леди, на которой, все говорят, вы женитесь. У нее было такое выражение лица… Я не должна была этого говорить. Девочка так расстроилась, узнав, что вы больше не придете.
Кливдон посмотрел на Марселину.
— Она ждала тебя, — устало сказала женщина. — Я объяснила, что ты больше не придешь. Тогда она устроила истерику.
Ребенок его ждал. А он не пришел. И не собирался.
Это его вина. Он подарил девочке куклу, которую она холила и лелеяла, и это едва не стоило ей жизни. Люси жила в его доме. Ее баловали слуги, она играла с кукольным домиком. Что она могла подумать? Естественно, что он теперь стал частью ее жизни, частью ее семьи.
Он, Кливдон, поступил необдуманно, эгоистично и легкомысленно. Он думал о себе, о том, что доставляет ему удовольствие, а не о ребенке, не о том, что девочка может пострадать.
Вслух он сказал:
— Это упрощает дело. Можно предположить, что она отправилась искать меня. Иными словами, она движется в сторону Кливдон-Хауса.
— Боюсь, она не знает дороги, — проговорила Марселина. — Вспомни, мы же туда ехали. Как она отличит одну улицу от другой?
Даже взрослые люди, не знающие района, могут легко заблудиться, свернуть не в том направлении.
В результате его, Кливдона, невнимательности, шестилетний ребенок, девочка, оказалась в одиночестве на улицах Лондона. Скоро начнет темнеть. А она может быть где угодно, в тысяче разных мест.
— Мы предупредим полицию, — сказал он. — Возможно, ее уже нашли. Полицейские обязательно обратят внимание на хорошо одетую девочку, гуляющую в одиночестве. — Во всяком случае, герцог на это надеялся. Безжалостные хищники — сутенеры, разбойники — уж точно обратят на нее внимание.
Снова он во всем виноват, только он. Она сбежала, воспользовавшись способом, который узнала от него. Для того чтобы найти его.
Герцог обернулся к Лонгмору:
— Отправь одного из лакеев, которые приехали с нами, в полицию. Но у них там мало людей. Я вынужден просить тебя собрать своих слуг — и моих, конечно, тоже, и организовать поисковые отряды. Мы прочешем улицы.
— Она боится темноты, — сказала Марселина. Ее голос дрожал, глаза были красными, но сухими. Она не проронила ни слезинки. — Она очень боится. — Сестры подошли к ней и обняли.
А он, Кливдон, не мог ее обнять. Не мог успокоить.
Из-за этого он чувствовал боль, почти такую же сильную, как страх за Люси.
— Мы найдем ее до темноты, — сказал Кливдон с уверенностью, которой не чувствовал. — Я бы тревожился больше, если бы она сбежала из магазина на Флитстрит.
Сент-Джеймс намного безопаснее, сказал он себе. Здесь рядом королевский дворец, много клубов. Далеко не трущобы. Ребенок пешком не мог уйти далеко.
Но ее могли увезти. И тогда…
Нет, ее никто не увез. Он знает, куда она идет, и отыщет ее.
Понедельник, утро, половина четвертого
Ничего.
Люси нигде нет.
Полиция. Частные детективы. Слуги Кливдона и Лонгмора. Все были заняты поисками. Они стучали в двери и расспрашивали прохожих. Они останавливали кареты и наемные экипажи.
Люси никто не видел.
Кливдон, Лонгмор и Марселина прошли от начала до конца Беннетт-стрит и Сент-Джеймс-стрит, заглянули во все клубы и магазины, обошли все дворы и аллеи, прочесали Сент-Джеймс-сквер.
Герцог попытался отправить Марселину домой, но она сказала, что не может находиться в доме, где нет Люси. Она ходила до тех пор, пока не стала терять сознание от усталости, но и тогда ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы уговорить ее сесть в коляску. Хотя это была открытая коляска, и, сидя в ней, она могла продолжать поиски.
В три часа Кливдон отвез женщину домой.
— Никому не будет легче, если ты упадешь, — сказал он. — Ты обязана немного отдохнуть.
— Как я могу отдыхать?
— Ляг, положи ноги повыше, выпей бренди. Я еду домой, чтобы сделать то же самое. Поиски не прекратились. И не прекратятся. Лонгмор и я приедем за тобой через несколько часов. Когда рассветет.
— Она боится темноты. — Голос Марселины дрожал.
— Я знаю.
— Что мне делать?
Что я буду делать, если ее уже нет в живых?
Невысказанный вопрос.
— Мы найдем ее, — сказал герцог.
Он снова и снова вспоминал этот разговор, лежа на софе в библиотеке. Закрыв глаза, он убедился, что они не желают оставаться закрытыми.
Кливдон встал и принялся мерить шагами комнату.
Ему придется подумать о невероятном. Он обязан допустить возможность того, что ее увезли. Но еще не все потеряно. Встанет вопрос о выкупе. На хорошо одетом, грамотно говорящем ребенке, можно заработать большие деньги.
Подумала ли об этом полиция? Кливдон встал и подошел к столу, чтобы сделать заметки, наметить стратегию поисков…
