Он не понимает, что говорит. Он не понимает, что значит лишиться уважения общества, стать изгоем. Зато ей это хорошо известно.
Даже если бы он был в состоянии понять и принять это, оставалась одна загвоздка — в том, кто есть она, Марселина.
У нее не осталось выбора. Ей придется проявить благоразумие. Нет смысла мечтать о несбыточном.
Герцог внимательно наблюдал за ней, ожидая ответа.
Марселина опустила руки, которыми обнимала себя за плечи, и сложила ладони перед собой, словно собираясь молиться.
— Спасибо, — тихо сказала она. — Ты очень добр и благороден. И поверь, твое предложение для меня большая честь. Знаю, что так и принято говорить, но, поверь, я искренне…
— Марселина, не надо…
— Но, нет, ваша светлость, я не могу выйти за вас замуж.
Она видела, как он побледнел, и отвернулась, чтобы не стать слабой. Она подошла к двери, ведущей в задние комнаты, открыла ее, вышла и очень тихо закрыла ее за собой.
Кливдон вышел из магазина и, ничего не видя перед собой, пошел по Сент-Джеймс-стрит. Дойдя до конца улицы, он остановился и тупо уставился на дворец Святого Джеймса. В голове шумело. Он не слышал, как его окликнули. Все посторонние звуки заглушал шум в голове.
— Какого черта, Кливдон? Что с тобой происходит? Я охрип, пытаясь до тебя докричаться. И едва тебя догнал! Ты совершаешь одну глупость за другой. Я видел, что ты вышел из того магазина! Дебил!
Кливдон обернулся и взглянул на Лонгмора.
— Настоятельно рекомендую не провоцировать меня, — холодно сказал он. — У меня не слишком хорошее настроение. Очень хочется дать кому-нибудь в морду. Ты вполне подойдешь.
— Ничего не говори! Позволь, я угадаю, что произошло. Портниха тоже не захотела тебя. Какой пассаж! Сегодня не твой день. И, пожалуй, не твоя неделя.
Желание швырнуть Лонгмора в фонарный столб, в забор или прямо в грязь стало непреодолимым. Возможно, их заметит стража у дворцовых ворот и разнимет. Тогда Кливдон снова попадет в газеты.
Одним скандалом больше, одним меньше…
Герцог отбросил свою прогулочную трость, схватил Лонгмора за плечо, повернул лицом к себе и сильно толкнул. Лонгмор отскочил на несколько шагов.
— Дерись, как мужчина, — выкрикнул он. — Я тебя презираю!
Мгновением позже в воздухе замелькали кулаки. Два джентльмена пытались целенаправленно и методично забить друг друга до смерти.
Марселина попросила Софи закрыть магазин.
Она очень устала, чувствовала себя больной, но не легла в постель. Люси подумает, что мамочка заболела, испугается и может опять выкинуть какой-нибудь фокус.
В любом случае Марселина понимала, что не уснет. Ей необходимо сосредоточиться на моделировании красивой одежды. Это успокоит ее.
Она как раз пыталась придумать другую застежку к длинной мантилье, когда в комнату вошла Софи, за ней следовала Леони. Софи ничего не сказала раньше, но окинула сестру внимательным взглядом и поняла: что-то случилось. Даже надев непроницаемую маску, обычно используемую для карточных игр, невозможно скрыть эмоции от себе подобных.
Младшие сестры пришли узнать, что произошло, и успокоить ее. Так было всегда.
— Что с тобой? — тревожно спросила Софи.
— Кливдон, — ответила Марселина и с силой провела карандашом по бумаге. Карандаш сломался. — О, это нелепо! Я должна смеяться, но не могу. Вы не поверите.
— Конечно, поверим, — сказала Софи.
— Он дал тебе карт-бланш, — предположила Леони.
— Нет, он предложил мне выйти за него замуж.
Последовало короткое молчание.
— Похоже, он в брачном настроении, — после паузы проговорила Софи.
Марселина рассмеялась. И начала всхлипывать.
Но прежде чем она развалилась на части, к двери подошла Селина Джеффрис.
— О, мадам, прошу прощения. Но я только что была на улице. Ходила за лентами к мистеру Адкинсу — это в конце улицы. Выходя из его магазина, я увидела у дворца двух дерущихся джентльменов. Вокруг собрались люди — наблюдают за дракой.
— Два джентльмена? — переспросила Леони. — Ты хотела сказать, два бандита?
— Нет, мисс Леони. Это его светлость герцог Кливдон и другой джентльмен, такой высокий, черноволосый, его друг.
— Лорд Лонгмор? — спросила Софи. — Он же только что был здесь.
— Да, мисс, это он. Они пытаются убить друг друга. Я не могла смотреть! Кроме того, там ходят разные мужчины. В таком месте не пристало находиться одинокой девушке.
Софи и Леони не были щепетильны, как Джеффрис, и немедленно отправились посмотреть на драку. Они не заметили, что старшая сестра к ним не присоединилась.
Сестры вернулись довольно скоро.
Марселина отказалась от попыток придумать что-то красивое. У нее не было настроения. Она заглянула к швеям, а потом поднялась наверх к Люси, которая читала Сюзанне одну из книг, купленных ей Кливдоном.
После этого Марселина зашла в гостиную и налила себе бренди.
Она успела сделать лишь пару глотков, когда вернулись сестры. Они запыхались, выглядели слегка ошалевшими, но были невредимы.
Они тоже налили себе бренди и доложили об увиденном.
— Это было восхитительно, — сказала Софи. — Они оба, вероятно, тренируются в боксерском клубе, поскольку выглядели как спортсмены, вполне профессионально.
— Мне это не показалось тренировкой, — вмешалась Леони. — Все выглядело так, словно они желали убить друг друга.
— Схватка была изумительно яростной, — мечтательно проговорила Софи. — На них не было ни шляп, ни сюртуков, шейные платки валялись на земле. Волосы растрепались, одежда в крови. — За неимением веера она принялась обмахиваться рукой. — Впечатление сильное.
— Наводит на мысль о толпах римлян в Колизее, — сказала Леони. — Вокруг дерущихся собрались джентльмены из «Уайтса». Они кричали и заключали пари на победителя.
— Да, — сказала Софи. — Мне показалось, что ситуация выходит из-под контроля, и я уже стала подумывать, что надо подыскать более безопасное место для наблюдения. Но потом из дворца вышел граф Харгейт в сопровождении каких-то людей.
— Он легко прошел сквозь толпу, отшвыривая тех, кто не успел убраться с дороги, — добавила Леони. — А ведь ему уже за шестьдесят.
— Но он вел себя, как Зевс, — восхитилась Софи. — Такой же грозный и величественный. Он подошел прямо к дерущимся и предложил им не ставить себя в дурацкое положение.
— Но они не слушали, — сказала Леони.
— Оба жаждали крови, — добавила Софи. — Как волки.
— Ни один из собравшихся вокруг джентльменов не рискнул разнять их, — сказала Леони.
