Там Аврора просидела около трех часов. Пока сняли записи с камер слежения, пока допросили тех, кто мог говорить, хотя и так все было ясно.
Попытка изнасилования. Обычно о таком молчат, но в этот раз вряд ли получится. Слишком жестокий был дан отпор. Слишком действенный.
А потом Аврору вызвали к начальнику академии.
Алексис был поражен. Просмотрев записи, он вообще ничего не мог понять. На тренировках она и четверти такого потенциала не показывала.
Но… там она сражалась. Здесь — убивала.
Девушка, уже более-менее оправившаяся от потрясения, постучала в дверь, дождалась разрешения войти и шагнула в комнату.
Четыре уставных шага. Отдать честь и замереть по стойке «смирно».
— Курсант Вайндграсс по вашему приказанию прибыла.
— Вольно, курсант.
Аврора чуть расслабила левую ногу. Вольно — это вовсе не значит, что можно развалиться, как министр в кресле. Это просто чуть большая вольность в стойке «смирно».
Генерала она видела всего пару раз. Издали. И сейчас рассматривала с интересом. Старый уже вояка. Лет восьмидесяти, не меньше. Седина в рыжеватых волосах, шрамы на левой щеке, как от когтей, мускулистое тело, чуть погрузневшее за время кабинетной работы…
— А теперь, курсант, расскажите, что произошло в душевой.
Аврора глубоко вдохнула. Выдохнула. И отрапортовала:
— Курсанты хотели вступить со мной в неуставные отношения против моего желания. Я сопротивлялась, тэр генерал.
— Хорошо сопротивлялась. Раздавленная мошонка и почти оторванный член у одного, сломанный позвоночник у второго, у третьего разбита гортань, у четвертого сплющены легкие. Все они проведут не меньше стандарт-месяца в регенераторе. Защищалась, говоришь?
— Так точно, тэр генерал.
— Тогда объясни, как соплюха без боевого опыта могла уделать мало не насмерть четырех матерых парней. Я смотрел твои записи с тренировок. Там ты так не дерешься. Халтуришь?
— Никак нет, тэр генерал. Не халтурю. Я и сама не знаю, как такое получилось. Испугалась очень, тэр генерал.
— Вот как? И ничего не помнишь?
Аврора выпрямилась еще сильнее:
— Никак нет, тэр генерал. Помню, что резко заболела голова. А потом мне казалось, что я очень медленно двигаюсь. И все.
— Медленно? Да ты их размазала за десять секунд!
— Не могу знать, тэр генерал.
— Ясно. Твое счастье, курсант. Эти уроды пытались заблокировать камеры в душевой, но даже этого сделать не смогли. В памяти все отчетливо видно. И их предложения, и угрозы. Так что останешься учиться. И надеюсь, что такое больше не повторится.
— Никак нет, тэр генерал.
— То есть?
— Я не нанесу удара первая, тэр генерал. Но если на меня опять нападут — буду защищаться. Меня так мать учила.
— Мать… Лерка Вайндграсс — твоя мать?
— Так точно, тэр генерал. Калерия Вайндграсс.
— Тогда понятно. Крутая была баба. Одна могла троих размазать. Когда у тебя увольнение?
— Через три стандарт-месяца, тэр генерал. Если меня его не лишат.
— Не лишат. Передашь ей от меня привет.
— Так точно, тэр генерал.
— А тебе — четыре наряда вне очереди. За каждого покалеченного по наряду — недорого.
— Так точно, тэр генерал.
— Свободна.
— Разрешите идти, тэр генерал?
— Разрешаю. Сегодня свободна, завтра — на утреннее построение вместе со всеми, поняла?
Аврора развернулась на каблуках и направилась к выходу. Внутри нее все пело и танцевало. Она — свободна! Ее не выгонят! Слава Великому Космосу!!!
Генерал проводил девушку взглядом. Джон вышел из комнаты отдыха, где и слушал весь разговор.
— М-да. Если бы не видеозапись… надо будет показать ее всем курсантам. И сказать, что если еще хоть раз, хоть одна сволочь… всю сволочь выцепить не удастся, это так. Но, может, хотя бы затаятся.
— Думаешь? Ну можем попробовать. А Аврору надо направить на дополнительные тренировки к Кугуару. Пусть погоняет девчонку. Задатки-то у нее есть. И замечательные.
Генерал с другом еще раз проглядели десять секунд записи боя — и переглянулись. На их лицах цвели одинаково довольные улыбки.
Поделом.
Они очень не любили насильников.
Не успела Аврора выйти из кабинета, как буквально за первым же углом на нее налетело что-то живое и объемное. Подхватило, завертело, ощупало…
— Ты в порядке?!
Каким чудом Рон не получил от нее ни одного удара?
Скорее всего, потому, что опасности не было. Было беспокойство за нее. Страх, тревога… а вот желания обидеть, напасть, причинить вред — не было.
— Они тебе ничего не повредили?
Аврора кое-как выдохнула.
— Пусти! Ты мне скорее ребра переломаешь!
— Ребра я этим четверым сурапсам
[27]
переломаю!!! — змеей прошипел Рон. — Вот пусть только выйдут… … и…
— Под трибунал захотел?! — Аврора дернула приятеля за руку. — Здесь же везде камеры!
— А ты думаешь, остальные им это простят?!
— Что простят? Что они пытались — или что не удалось?
Рон замер, словно налетев на стену. Аврора выскользнула из его рук и направилась по коридору. Подальше от административной зоны. А то наговорят сейчас… а лезть потом в сеть, чистить записи… Только не в таком состоянии.
Рон догнал ее уже во дворе.
— Аврора, подожди, пожалуйста.
— Жду.
Сейчас они были у всех на виду. Но говорили очень тихо.
— Ты и обо мне так думаешь?
Аврора посмотрела на него с удивлением.
— Тебя это волнует?
— Да. Ответь, пожалуйста.
Девушка помолчала. Вообще-то да. Рон вел себя странно. С самого начала учебы Аврора ловила на себе вполне определенные взгляды. И анализировала их не хуже компьютера.
Тип первый: «Шлюха на пару раз…»
Тип второй «Баба — здесь?!», плавно переходящий в тип первый.
Тип третий: «Уберите
это,а то я сам уберу».
Рон же…
— Твое поведение не вписывается в общие рамки, — наконец сформулировала девушка. — Причин этому я не знаю, соответственно могу предположить до тридцати разных вариантов исходных предпосылок. В зависимости от этого надо формировать и последующее мнение.
