— Мисс Ширли, мэм, — сказала Шарлотта Четвертая, взглянув ей в глаза и с негодованием тряхнув своими очень голубыми бантами. — Ясно как Божий день, что у вас с мисс Лавандой секрет, и мне кажется, — прошу прощения, если я слишком навязчива, мисс Ширли, мэм, — что просто нечестно ничего не говорить мне, когда мы были прежде такими добрыми друзьями.
— О, Шарлотта, дорогая, я рассказала бы тебе все, если бы это был мой секрет, но это секрет мисс Лаванды, понимаешь? Но все же я скажу тебе кое-что… но только, если ничего не выйдет, помни: ни словечка ни одной живой душе! Понимаешь, сегодня вечером здесь появится Прекрасный Принц. Он приходил сюда однажды, очень давно, но в минуту безрассудного гнева и досады ушел. Много лет бродил он по дальним странам и забыл волшебную дорогу в заколдованный замок, где заливалась горючими слезами верная принцесса, по-прежнему ожидая его. Но наконец он вспомнил дорогу… А принцесса все ждет его, потому что никто, кроме ее любимого принца, не может снять с нее колдовские чары.
— Ах, мисс Ширли, мэм, а что же это значит в прозе? — заинтригованная, Шарлотта затаила дыхание.
Аня засмеялась:
— В прозе? Сегодня вечером мисс Лаванду навестит ее старый друг.
— Вы хотите сказать, ее прежний жених? — уточнила прозаичная Шарлотта.
— Вероятно, это я и хочу сказать… в прозе, — ответила Аня серьезно. — Это отец Пола… Стивен Ирвинг. Кто знает, что из этого выйдет! Но будем надеяться на лучшее, Шарлотта.
— Я надеюсь, что он на ней женится, — был недвусмысленный ответ Шарлотты. — Некоторым женщинам на роду написано остаться старыми девами, и боюсь, я одна из них, мисс Ширли, мэм. Мужчины вечно выводят меня из терпения. Но мисс Лаванда совсем другая. И я ужасно беспокоюсь, как же она останется здесь одна, когда я вырасту такая большая, что мне придется уехать в Бостон. В нашей семье больше нет девочек, и одному только Богу известно, что она стала бы делать, если бы взяла в дом чужую служанку, которая стала бы смеяться над ее играми «понарошку», оставлять вещи не на своих местах и не пожелала бы называться Шарлоттой Пятой. Конечно, она может найти какую-нибудь не такую невезучую, как я, и посуды в доме будет биться меньше, но ей никогда не найти никого, кто будет любить ее больше, чем я.
И верная маленькая служанка бросилась к открытой двери, шмыгая носом.
Чаепитие прошло в Приюте Эха заведенным порядком, но ни одна из трёх почти ничего не ела. После чая мисс Лаванда пошла в свою комнату и надела новое платье из кисеи цвета незабудки, а Аня сделала ей прическу. Обе были ужасно взволнованы, но мисс Лаванда притворялась спокойной и равнодушной.
— Непременно нужно заштопать завтра эту штору, — говорила она, исследуя маленькую дырочку, как будто сейчас это было единственное сколько-нибудь важное дело. — Эти шторы прослужили не так долго, как должны бы, если учесть, сколько я за них заплатила. Боже мой, Шарлотта опять забыла стереть пыль с перил на лестнице. Я должна с ней об этом серьезно поговорить.
Аня сидела на крыльце, когда Стивен Ирвинг прошел по тропинке и появился в саду.
— Это единственное место на свете, где время остановилось, — сказал он, обводя все вокруг восхищенным взором. — Здесь, в саду и в доме, ничто не изменилось, с тех пор как я был здесь двадцать пять лет назад. От этого я опять чувствую себя молодым.
— Вы же знаете, время всегда останавливается в заколдованном дворце, — сказала Аня серьезно. — Только когда приходит принц, снова начинают происходить события.
Мистер Ирвинг улыбнулся чуть печально и взглянул в ее взволнованное лицо, сияющее юностью и надеждой.
— Иногда принц приходит слишком поздно, — сказал он. Нет, он не просил Аню перевести ее слова на язык прозы. Как все родственные души, он "понимал".
— О, нет-нет, если это настоящий принц и приходит он к настоящей принцессе, — ответила Аня убежденно, открывая перед ним дверь гостиной. Когда он вошел, она плотно закрыла дверь и, обернувшись, столкнулась лицом к лицу с Шарлоттой Четвертой, которая выскочила из кухни в переднюю, кивая, хлопая в ладони и расплывшись в широчайшей улыбке.
— О, мисс Ширли, мэм, — забормотала она. — Я подглядывала из кухонного окна… он ужасно красивый… и как раз подходящего возраста для мисс Лаванды. И, ах, мисс Ширли, мэм, как вы думаете, это очень нехорошо, если немножко подслушать у двери?
— Это было бы отвратительно, Шарлотта, — сказала Аня твердо, — так что тебе лучше уйти вместе со мной подальше от искушения.
— Но я ни за какую работу взяться не могу, а просто болтаться без дела и ждать — это ужасно, — вздохнула Шарлотта. — А вдруг он не сделает ей предложение, мисс Ширли, мэм? С мужчинами никогда ни в чем нельзя быть уверенной. Вот, моя старшая сестра, Шарлотта Первая, думала однажды, что она помолвлена. Но оказалось, что он был другого мнения, и она говорит, что никогда больше ни одному из них не поверит. И я слышала о другом случае, когда мужчина думал, что он ужасно влюблен в одну девушку, а на самом деле все время любил ее сестру. Если мужчина сам не знает, чего хочет, мисс Ширли, мэм, как бедная женщина может быть в этом уверена?
— Мы пойдем в кухню и будем чистить серебряные ложки, — сказала Аня. — К счастью, это такая работа, которую можно делать бездумно… потому что я совершенно ни о чем не могу думать в этот вечер. А за работой и время пройдет незаметно.
Прошел час. В ту минуту, когда Аня отложила последнюю блестящую ложку, они услышали, как хлопнула парадная дверь. Обе испуганно переглянулись.
— О, мисс Ширли, мэм, — застонала Шарлотта, — если он уходит так быстро, значит, ничего нет и никогда не будет.
Они бросились к окну. Мистер Ирвинг не имел никакого намерения уходить. Он и мисс Лаванда медленно шли по дорожке к каменной скамье в центре сада.
— Ах, мисс Ширли, мэм, он обнял ее рукой за талию, — шепнула Шарлотта Четвертая с восторгом. — Он, должно быть, сделал-таки ей предложение, иначе она ни за что ему этого не позволила бы.
Аня схватила Шарлотту Четвертую за ее пухлую талию и закружилась с ней по кухне, пока обе они совершенно не запыхались.
— О, Шарлотта! — воскликнула она весело. — Хоть я не пророчица и не дочь пророчицы, но все же хочу сделать предсказание. В этом старом каменном домике, прежде чем листья кленов покраснеют, состоится свадьба. Ты хочешь, чтобы я перевела это в прозу?
— Нет, это я и так могу понять, — сказала Шарлотта. — Свадьба — не поэзия. Но, мисс Ширли, мэм, вы плачете! Почему?
— О, потому что все это так красиво… и поэтично… и романтично… и печально, — помолчав, отозвалась Аня, моргая и смахивая слезы с ресниц. — Это совершенно прелестно… но отчего-то к радости примешивается легкая грусть.
— Разумеется, мэм. За кого бы ни выходить замуж — все риск, — согласилась Шарлотта Четвертая. — Но в конечном счете, мисс Ширли, мэм, муж — это еще не самое большое зло на свете.
Глава 29
Поэзия и проза
Весь следующий месяц Аня жила в состоянии, которое, если подходить к нему с мерками тихой авонлейской жизни, могло быть названо "вихрем возбуждения". Приготовления к отъезду в Редмонд и собственный скромный гардероб стали делом второстепенной важности. Мисс Лаванда готовила приданое, и каменный домик стал сценой бесконечных совещаний и дискуссий, на заднем плане которой неизменно присутствовала Шарлотта Четвертая, взволнованная, удивленная и восхищенная. Затем пришла портниха, а с ней восторг и несносность выбора фасонов и бесконечные примерки. Аня и Диана проводили в Приюте Эха половину своего времени, и были ночи, когда Аня не могла заснуть, мучимая сомнениями, правильно ли поступила она, посоветовав мисс Лаванде выбрать коричневую ткань на дорожное платье вместо темно-синей или шить платье из серого шелка фасона "принцесса".
