Макс спустился к завтраку с гудящей головой и необъятным чувством вины за свое вчерашнее поведение. Ночь он провел в своей спальне, опасаясь идти к Фредди и объясняться.
Свежие газеты, которые недавно привезли и которые обычно лежали на столе, были тактично убраны подальше. Впрочем, Максу и не требовалось в них заглядывать, потому что было ясно, о чем там пишут.
Сев за стол, он налил себе чашку черного кофе.
Дети уже поели и поднялись наверх, чтобы почистить зубы под присмотром Фредди. Генри и Маффи доедали яичницу с беконом, а когда к ним присоединился Макс, обменялись многозначительными взглядами.
— Ты голоден? — веселым голосом спросила Маффи, словно обычно Макс пропускал завтрак. — Остался бекон, тушенный с грибами. Вот в той сковороде. Хочешь, разобью туда пару яиц?
Макс улыбнулся. Маффи частенько напоминала ему Хантера своим добродушным нравом и привычкой утешать всех, кто в этом нуждается. Ему очень хотелось быть таким же альтруистом.
— Не надо, спасибо, — сказал он. — Ешь спокойно, я вполне в состоянии сделать себе пару тостов с мармеладом. Мне немного нехорошо.
— Это заметно по твоему лицу, — хмыкнул Генри насмешливо.
— Я хотел извиниться за вчерашнее. Я вел себя отвратительно.
— Ерунда, забудь, — уверенно сказал брат. — Я так понимаю, виной всему был алкоголь, и все. Пытался утопить горе в вине? Ай! — воскликнул Генри, когда Маффи ткнула его в ногу острым мыском домашней туфли. — За что?
— Уверена, что Макс не хочет обсуждать подробности, — твердо сказала она и бросила на мужа неодобрительный взгляд.
— Нет-нет, пусть иронизирует, — покорно сказал Макс. — Я это заслужил. Какой же я дурак! Пытался всячески отрицать очевидное. Да, Сиена выходит замуж. Нужно с этим смириться.
— Вот и хорошо. Рад, что ты это сказал, — одобрительно произнес Генри. — Наша чудесная Фредерик сильно волнуется за тебя. Я объяснил ей, что новость была слишком неожиданной, чтобы ты воспринял ее без боли. Фредди сказала, что ты «ушел в несознанку». Это ты научил ее дурацким калифорнийским фразочкам? Она приехала в Англию учить настоящий английский, а не дурацкий сленг. Тебе стоит… — Маффи пыталась остановить Генри, несколько раз подмигнув и подвигав бровями. Тот недоуменно посмотрел на жену. — Что такое? Нервный тик?
— Бедная Фредерик, — сказал Макс, который не слишком внимательно следил за их жестами. Этим утром первым, что он вспомнил, когда проснулся, были слова Каролин, которые она бросила перед уходом. — Я так погано с ней обошелся, сорвал на ней гнев и вообще вел себя отвратительно. Где она сейчас? Думаю, мне стоит найти ее и поговорить.
Фредди была наверху, в ванной, она тщетно пыталась засунуть розовую зубную щетку в рот Мадлен, а другой рукой начищая туфельки Берти.
— Дядя Макс! — взвизгнула Мэдди, завидев дядю. Брызги зубной пасты попали Фредди на свитер. Девочка бросилась к Максу в объятия.
— Привет, малышка. — Он чмокнул ее в щеку, и Мэдди захихикала. — Ты уже почистила зубы?
Девочка вытерла рукой остатки пасты с губы и показала ему ряд мелких белоснежных зубов.
— Ага. Я уже закончила. — Она сделала Фредди рожицу и выбежала в коридор прежде, чем та успела ее удержать за руку.
— Берти, моя умница, ты не могла бы забрать туфли и отнести их в свою комнату? Нам с Фредерик нужно поболтать.
— Хорошо, — покладисто ответила девочка. Ей нравилось, когда дядя Макс звал ее умницей. От этого она казалась сама себе старше и благоразумнее. Схватив туфельки, которые Фредди только что обтерла салфеткой, она выбежала из ванной вслед за младшей сестрой.
Макс сел на краешек ванны и вперил взгляд в пол, всем видом изображая сильнейшее раскаяние.
— Прости. Вчера я вел себя очень мерзко.
— Да уж, было дело, — согласилась Фредди несколько холодно, но тотчас взяла его за руку. Макс воспринял этот жест как знак примирения и обнял девушку за талию, сажая на край ванны рядом с собой.
— То, что я говорил… в общем, это не совсем правда. Я был расстроен, а злость сорвал на тебе. Это было несправедливо, и я признаю ошибку. Ты прощаешь меня? — Только после этого Макс поднял глаза и с ужасом увидел, что в глазах Фредди стоят слезы. — Боже, милая, мне так стыдно! — воскликнул он, привлекая девушку к себе. — Прошу тебя, не плачь!
Она быстро отерла рукой глаза и пристально посмотрела на него. От этого взгляда Максу стало не по себе. Казалось, Фредерик смотрела прямо ему в душу. Для двадцатилетней девушки она была слишком внимательной и мудрой.
— Ты все еще любишь ее, да? — спросила Фредди после долгого молчания, и было понятно, что этот вопрос дался ей нелегко.
Она по-прежнему не отводила взгляд, и Максу пришлось выдержать эту пытку.
— Нет. Не люблю, — сказал он. — Просто новость о ее браке… застала меня врасплох. Короче, я был потрясен. — Макс надеялся, что его слова звучат убедительно.
— А меня ты любишь?
Она прекрасно все понимала и не собиралась отступать. Макс не желал причинять Фредди еще большую боль, чем раньше, поэтому выдавил из себя торопливо:
— Конечно. Я люблю тебя, и ты это знаешь.
Однако оба они знали обратное: он лгал.
Глава 45
Как выяснилось, надежды Макса, что брак Сиены и Рэндалла — рекламный трюк, оказались ложными.
После благотворительного ужина в пользу больных СПИДом Сиена приехала домой и сразу отправилась в постель. Она продолжала надеяться, что Рэндалл передумает и вернется к ней. К тому моменту, когда он все-таки ввалился домой, пахнущий ликером и женскими духами, часы показывали почти пять утра. Сиена так и не смогла уснуть, глаза ее опухли, нервы были на пределе.
— Полагаю, ты был с Мириам? — жалобно спросила она. — Ради нас обоих надеюсь, что она тебя ничем не наградила.
Рэндалл даже не пытался отрицать свою вину.
— Разумеется, я бы предпочел ей тебя, — сказал он, раздеваясь до боксеров и забираясь к Сиене под одеяло. — Но ты ясно дала понять, что тебе на это плевать. Ты предпочла вернуться домой и предаваться воспоминаниям о своем бывшем, вместо того чтобы ехать со мной на вечеринку.
— Это не так, — запротестовала девушка, которая была слишком измучена, чтобы снова возвращаться к предыдущему разговору. — Я всю ночь думала о тебе, а не о Максе. И уж я точно не просила тебя трахаться с той дешевкой, что ты подцепил на ужине! Как ты мог, Рэндалл?
Он повернулся к ней, опершись локтем о подушку.
Глаза Сиены были красными, веки опухли, кожа лица казалась бледнее обычного, между бровями залегла морщинка. Волосы, уложенные для приема тонной лака, растрепались. Сиена напоминала растерянную девочку, которая проснулась среди ночи от страшного кошмара. Если бы не большая грудь, которую она, словно защищаясь, прикрывала рукой, сходство было бы полным.
