Смесь любопытства и смущения заставила Сиену заговорить.
— Макс, рада встрече, — произнесла она с улыбкой, протягивая старому другу изящную руку. Ей хотелось, чтобы Макс перестал так на нее таращиться. — Какой приятный сюрприз.
В ее голосе слышалась нотка сарказма, и Макс мысленно встал в стойку.
«Итак, — думал он с досадой, — передо мной настоящая дива, которая хочет поставить меня на место».
— Действительно, сюрприз, — откликнулся он ленивым тоном, чуть пожав тонкие пальцы. — Признаться, не сразу тебя узнал. Наверное, все дело в этих дорогих тряпках, что на тебе навешаны.
Лицо Сиены вспыхнуло, хотя она давно научилась контролировать свои эмоции. Один — ноль в пользу Макса.
— Да, я умею хорошо одеваться, если иду на вечеринку, — сдержанно сказала она, продолжая безмятежно улыбаться. Окинув взглядом наряд Макса, она улыбнулась чуть шире. — А ты, я вижу, так и не овладел этим искусством.
Один — один. Если не один — два.
Макс тоже улыбнулся, улыбка вышла нехорошей.
— Как твои дела? — спросил он, обещая себе, что нахалка не выведет его из себя. — Нравится быть моделью?
— Да так… — Сиена небрежно махнула рукой. — Это просто хобби. Да и деньги платят просто неприличные. Но в будущем я планирую стать актрисой.
— Пра-авда? — почти мяукнул Макс, ощущая невероятное удовольствие от того, как глупо Сиена попала в ловушку. — А пока не выходит, да, милая? — с понимающей улыбкой спросил он.
Сиена подавила желание вцепиться ему в горло.
— Пока мне нравится зарабатывать миллионы, — ответила она с достоинством, но вышло неубедительно. Макс поднял бровь, но промолчал. — Честно говоря, я уже начала сниматься. Пара фильмов не мейнстримового толка, — пояснила Сиена почти извиняющимся тоном. — Еще пара клипов и тому подобное. Сейчас проглядываю один любопытный сценарий. — Вот это уже была ложь, и Сиена снова покраснела. — Да что мы все обо мне! Как у тебя-то? Чем занимаешься?
— Я — режиссер, — буркнул Макс, тотчас растеряв все веселье.
— Пра-авда? — в свою очередь, мяукнула Сиена, прищурив глаза. Так же, как и ее дед, она на расстоянии могла чувствовать слабину, словно акула — каплю крови. — Режиссер чего? Я ни разу о тебе не слышала, как такое возможно?
Максу захотелось попятиться назад и забиться в мягкий плюш дивана.
— Я тоже не занимаюсь мейнстримовым дерьмом, которое штампует Голливуд, — промямлил он.
— Понятно, — коротко сказала Сиена. — Судя по твоей одежде, ты многим жертвуешь ради того, чтобы найти свой собственный жанр.
Чертова сучка! Макс завозил челюстями.
— Ладно, рад был повидаться, Сиена, — быстро сказал он, опасаясь взорваться. — Боюсь, я не смогу отпраздновать наступление года в твоей компании. Прошу меня извинить. Дела. — Он отставил пустой стакан на столик и направился к выходу. — Я передам Хантеру от тебя привет.
При упоминании Хантера Сиена тотчас сникла. Во рту пересохло, а глаза стало жечь от подступающих слез.
Значит, Макс все еще общается с Хантером?
Обернувшись, Сиена беспомощно смотрела на удаляющуюся спину Макса.
— Макс, постой! — крикнула она. Вышло неожиданно громко и испуганно, так что некоторые гости даже начали крутить головами.
Макс замер и медленно повернулся.
— Ты все еще… — начала Сиена, с трудом подбирая слова. На лице у нее была написана самая настоящая паника.
Если бы она не была такой законченной сучкой, подумал Макс, можно было бы даже ее пожалеть.
— Все еще… что?
— Все еще общаешься с Хантером? Вы дружите?
— Конечно, — резко сказал Макс. Он знал, насколько болезненным должно стать для Сиены открытие, что его дружба с Хантером пережила все трудности. Но она была такой красивой, такой уверенной и успешной, такой чертовски совершенной, что Максу хотелось причинить ей боль. — Мы не просто дружим, Сиена. Мы живем вместе в Санта-Монике. Уже три года, детка.
— О…
Сиена выглядела даже не растерянной, а несчастной, и Макс начал жалеть, что преподнес новости в такой жесткой форме.
— Мне нужно идти.
— Постой, Макс, не уходи, — взмолилась Сиена, хватая его за руку.
Глядя в ее отчаянное лицо, Макс ощутил не только сочувствие, но и непреодолимое желание обнять Сиену и прижать к груди. Это было похоже на то чувство, с которым он пытался растормошить ее после падения с дерева.
Макс велел себе собраться. Какая разница, какое у Сиены лицо? Она остается избалованной стервой, и этого не изменить. Утешать ее — все равно что гладить ежа. Дашь слабину, и в пальцы тотчас воткнутся сотни иголок.
— А он… вспоминает меня? — спросила Сиена.
Макс знал, как нелегко дался ей этот вопрос, и слегка смягчился.
— Вспоминал, — ответил он все же жестко. — Но больше не вспоминает.
— Да, разумеется. — Сиена жалостно пожала плечами, уже не скрывая своего разочарования. Конечно, она все еще старалась выглядеть уверенной, но это ей не удавалось. — Хантера можно понять. Прошло ведь десять лет. Столько воды утекло!
— Да, — кивнул Макс.
— Слушай, я должна извиниться. Я повела себя… довольно грубо. — Сиена набрала в грудь воздуха и судорожно вздохнула. — Передай, пожалуйста, Хантеру мой привет, ладно? В общем, передай что-нибудь. — Она тряхнула волосами и выдала профессиональную улыбку манекенщицы — лучезарную, во все зубы.
Макс понял, что разговор окончен. Судя по оскалу, Сиена была готова вернуться к толпам поклонников и веселью.
— Передам, — мрачно кивнул он. Внезапно ему захотелось бежать прочь, уносить ноги от этой фальшивой девицы, от которой теперь веяло ледяным холодом.
Он заторопился к выходу, забыв попрощаться с друзьями, даже с гостеприимным Джерри. Завидев открывшийся лифт, Макс прямо-таки прыжками понесся к нему и, лишь когда закрылись двери, выдохнул. Оказавшись на первом этаже, он выскочил на улицу и остановился. Несколько минут Макс просто торчал посреди тротуара, задрав лицо к небу и закрыв глаза, пока мокрый снежок сыпался прямо ему на нос и лоб. Затем он огляделся. Город казался тихим и безмятежным в это время суток. Максу было противно. Сиена внушила ему не просто неприязнь, она еще раз болезненно ударила его по больному месту, смешала с грязью, напомнив о том, что он просто неудачник.
Макс глянул на часы и выяснил, что до нового года осталась всего минута. Он стоял и следил за секундной стрелкой, пока из окон второго этажа не послышались крики:
— Три, две, одна… с Новым годом, ура!
Даже с улицы был слышен звон хрусталя, гости чокались. Город вступил в новый год. Макс подумал об Анджеле и ее полных грудях и вяло улыбнулся. У девчонки из бара был парень, с которым она собиралась отмечать праздник. Наверное, сейчас он тискает ее грудь и нашептывает на ушко всякие глупости.
