— Я не хочу причинять тебе боль, — смущенно пробормотал Джаред.
— Чертов недоносок!
Шоу схватил пригоршню песка, швырнул его в лицо молодому человеку и одновременно сделал выпад в его сторону, а затем вскочил на ноги. Песок попал Джареду в глаза, и он почувствовал такую жгучую боль, как будто в него бросили не песок, а каменную крошку. Слезы хлынули у него из глаз. Тем не менее он успел заметить молниеносное движение сабли противника. Еще один удар — еще один шаг в сторону. И вот клинок Шоу просвистел у самого лица Джареда.
Левый глаз пострадал больше, и молодой человек им ничего не видел. Правым же он, отступая, следил за яростной атакой комендора. Каждый промах Шоу был маленькой победой Джареда.
Пираты, стоявшие вокруг, кричали и улюлюкали. Кто-то из них болел за Джареда, кто-то за комендора, а кто-то драл глотку просто так, от избытка чувств.
Все это время Джареду удавалось держать противника на безопасном расстоянии. Мало-помалу молодой человек смог видеть и левым глазом. Однако его глаза продолжало жечь, да так, что он от боли рассвирепел и кинулся в атаку. Теперь, с величайшим трудом увертываясь от ударов, отступал Шоу. И это при том, что Джаред по-прежнему сдерживал себя. Несколько раз он мог ранить комендора, но он не сделал этого. В некоторые моменты Шоу был на волосок от смерти, но Джаред не наносил решающего удара.
Меж тем Шоу начал уставать. По его лицу струился пот, он тяжело и часто дышал, и его выпады становились слабее и слабее. Было видно, что Джаред может расправиться с ним в любой момент, но не хочет этого. Теперь уже нападал Шоу, а молодой человек отпрыгивал, увертывался и тянул время.
— Кровь! Пока не будет крови, поединок прекращать нельзя! — крикнул Трэйси.
Джаред шагнул назад и обернулся.
— Я не могу!
В эту секунду клинок просвистел в дюйме от его щеки.
Джаред, сделав несколько ответных выпадов, заставил Шоу отступить; он опять не воспользовался тем, что уставший противник допустил ошибки. Пытаясь увернуться от Джареда, Шоу упал.
— Ты можешь не убивать его! И калечить не обязательно! Достаточно царапины! — крикнул Трэйси.
Джаред был озадачен: куда надо нанести удар, чтобы не причинить Шоу сильной боли? В щеку? В плечо? В грудь? В ногу? Какое место менее чувствительно к боли? Пока он ломал над этим голову, комендор встал на четвереньки и проворно, словно краб, пополз к Джареду. Молодой человек не заметил, что противник подобрался к нему слишком близко. Он понял, что оплошал, лишь после того, как Шоу ударил его тяжелым башмаком по ноге. Джаред точно сноп рухнул на спину. В ту же секунду Шоу попытался вонзить ему клинок между ребер.
Молодой человек перекатился на бок, и сабля Шоу вошла в песок в том месте, где только что лежал Джаред. Комендор наносил все новые удары, но Джаред катался по песку и каждый раз вовремя уходил от удара. Тогда Шоу встал на колени и вновь попытался нанести удар, однако Джаред в эту самую секунду вскочил на ноги. Теперь уже он приставил клинок к горлу противника.
— Хватит, — сказал Джаред.
Ожидая решения своей участи, потный, обессиленный комендор поднял глаза на противника.
Клинок скользнул по подбородку Шоу. На песок упала капля крови.
Хотя победа осталась за Джаредом, ее нельзя было назвать полной. Товарищи Джареда смотрели на него с недоумением, ведь пират не должен бояться причинить противнику боль. Молодой человек уверял всех, что в смертельной схватке с настоящим врагом его рука не дрогнет. Однако эти слова команда встретила с недоверием.
Даже Шоу не поверил этому.
— Может быть, в сегодняшнем поединке ты и победил, парень, — сказал он, — но если ты не научишься убивать, погибнешь в первой же схватке.
Патрик Трэйси был в восторге от того, что его подчиненный показал мастерское владение саблей и был хладнокровен во время боя. Однако и его беспокоила та же самая мысль.
— Подождите до первого боя! — сказал ему Джаред. — Вот увидите, я сумею убивать не хуже других!
Капитан Деверо наблюдал за поединком издали. Когда все закончилось, он повернулся на каблуках и зашагал к «Голубке», чтобы проверить, как конопатят и смолят судно. В разговорах с Джаредом он никогда не вспоминал об этой дуэли.
Джек Деверо занимался морским разбоем уже пять лет. До сих пор ему удавалось уцелеть благодаря своей осмотрительности.
Всегда готовый к любым неожиданностям, он был блестящим стратегом и отличным моряком. Он никогда не объединялся с капитанами других пиратских кораблей, хотя это делали почти все.
— Много капитанов — много споров, а малейшее промедление в бою — смерть, — говорил он и требовал, чтобы на его корабле царил образцовый порядок, команда была хорошо обучена, вымуштрована и экипирована. В схватке он рассчитывал в первую очередь на выучку своих людей, а не на слабость противника и никогда не позволял овладевать собой жажде мести.
Из-за такого подхода к разбою на море Джек Деверо приобрел репутацию пирата-джентльмена. Само собой, это не означало, что владельцы торговых судов ненавидели его меньше, чем других пиратов, и не хотели увидеть его болтающимся на рее. Но сами моряки, и в первую очередь команда «Голубки», уважали капитана Деверо.
Пока корабль лежал на боку, у матросов появилось свободное время, и они решили пуститься во все тяжкие. Многие из них отправились на остров Нью-Провиденс, где их ждали два излюбленных развлечения — выпивка и женщины. Естественно, морские волки не забыли познакомить молодых, неопытных матросов с ритуалами, которые следует соблюдать в увольнении.
Джеймс Мэйджи и Джаред Морган охотно присоединились к остальным. Но если Мэйджи уже доводилось бывать с женщинами, да крепкими напитками он не брезговал, то Джареда никогда не тянуло к выпивке; а если говорить о женщинах, то самое большое, что он мог себе вообразить — это ночь с Энн, проведенная под наблюдением ее матери.
Немного выпив, Джаред заскучал. Тот день, когда он впервые в жизни напился, закончился тем, что он очутился сначала в грязном вонючем переулке, а потом и на пиратском корабле. Поэтому, несмотря на уговоры Майкла Долтона, Джереми Ли и Ричарда Дерби, Джаред решил уйти из таверны. Однако Долтон не желал и слышать об этом. Он держал под руки двух девиц и настаивал, чтобы Джаред взял себе одну из них, ту, которую звали Менуэт. Долтон уже оплатил ее услуги. Это был его подарок Джареду за то, что он поставил на место Руди Шоу.
После недолгих препирательств девушке удалось уговорить Джареда подняться наверх. Как только она закрыла дверь комнаты, молодой человек понял, что не хочет прикасаться к Менуэт. Даже ее духи не могли заглушить запах, которым пропиталась насквозь эта убогая каморка, — здесь пахло чужими телами. Джаред мечтал об одном: побыстрее выбраться отсюда. Он чувствовал себя так, словно случайно оказался в спальне незнакомых людей.
Он попытался уйти от Менуэт под благовидным предлогом. Однако девушка решила, что все дело в застенчивости молодого матроса и его просто надо немного подбодрить. Она попробовала снять с Джареда рубаху, он воспротивился — Менуэт нашла это очень милым. Чем настойчивей она соблазняла Джареда, тем большее отвращение вызывала у него. В конце концов он сбежал: вылез через окно на крышу и с восьмифутовой высоты спрыгнул на мостовую.
