Однако судьба в этот день окончательно отвернулась от него.
– Спасибо, Алик, за доброе отношение, но пить я не буду! – решительно отказалась Даша. – Иначе меня стошнит. Поверь, я тебе благодарна за все, – особенно за то, что встретила Петра. И конечно, желаю тебе тоже быть счастливым. – И собралась уже выйти.
Алик ее удержал, крепко ухватив за локоть.
– Постой, Даша! Ты не можешь так просто уйти, это несправедливо! – на этот раз искренне взмолился он, понимая, что снова терпит фиаско. – Ну сделай хоть глоточек!
Но Даша была неумолима. Потеряв над собой контроль, с решимостью отчаяния Алик грубо развернул ее лицом к себе и брызгая слюной потребовал:
– Не доводи меня до крайности, Даша! Либо сделаешь, что предлагаю, и уйдешь по-хорошему, либо пеняй на себя!
– Да что с тобой, Алик? У тебя крыша поехала?! – испугалась Даша, пытаясь вырваться. – Отпусти немедленно, не то закричу! Мне больно!
– Вот сейчас тебе впрямь будет больно! – Он вышел из себя и дал ей оплеуху. – Глупая сучка! Променяла меня на обалдуя! Спроси Марину, кто из нас лучше!
От такой ужасной неожиданности Даша даже не почувствовала боли. Она была крепкая девушка, а ярость и возмущение прибавили ей силы.
– Так вот ты оказывается какой?! – Она вырвалась из его рук и гневно бросила ему в лицо: – Права мама: ты – мышиный жеребчик! Много ты понимаешь в женщинах! Мы не животные!
Однако тому под действием наркотика все казалось нипочем и он снова замахнулся ее ударить. На крик вбежали Петр, Кирилл, Инна – и он замер с поднятой рукой…
– Ты что это себе позволяешь, паскудник?! – Петр, мгновенно оценив обстановку и загородив собой Дашу, грозно надвинулся на него. – Как посмел руки распускать?! Молись Богу, что у себя дома! Не то от тебя мокрое место осталось бы!
Наркоман, опустив голову и глядя исподлобья, только сопел. Петр повернулся к остальным:
– Все! Мы с Дашей уходим, а вы как хотите! А с этой гнидой, – с презрением кивнул он в сторону Алика, – я рассчитаюсь в другом месте. Он у меня забудет, как на женщин руку поднимать! – И шагнул в сторону двери. И вдруг раздался отчаянный дикий крик Даши:
– Пе-етя, береги-ись!
Плохо соображая, но испытывая дикую ненависть, хозяин квартиры схватил острый столовый нож и бросился на него, пытаясь нанести удар в спину… Петру бы несдобровать, но, молниеносно среагировав на крик, он отпрянул в сторону, и нож лишь полоснул по левому предплечью. Однако рана оказалась глубокой – кровь хлынула ручьем.
Опомнившись при виде крови, Алик в панике сбежал, о нем вспомнили, лишь когда, перетянув пострадавшему руку, остановили кровотечение. Однако вызывать милицию Петр категорически запретил.
– Нам с Кириллом хватит и истории с наркотиками. Если к этому еще прибавится поножовщина – нас выкинут из института, – объяснил он Даше и проснувшимся Гаррику с Ритой. – Инна подтвердит.
По той же причине не стали обращаться за медицинской помощью. Петр лишь попросил, чтобы позвонили родителям; когда подошел отец, коротко сообщил, что произошло. Спросив о характере ранения, Михаил Юрьевич велел ему немедленно ехать домой.
– Не беспокойтесь – доставлю с комфортом! – заверил всех Кирилл. – Только помогите довести до машины. Молодец, Петька! – похвалил он друга, очень довольный, что история не получит огласки. – Ты настоящий мужик!
Ранение оказалось, к счастью, не слишком серьезным. Выздоровление шло быстро, но в зимний дом отдыха, о чем мечтал, сдавая сессию, Петр так и не попал. Теперь Даша каждый день справлялась по телефону о его здоровье.
– Что это за девушка у тебя появилась? – не скрывая радостного любопытства, попыталась выяснить Светлана Ивановна. – Из твоего института?
– Студентка иняза, – коротко отвечал Петр, не желая до времени говорить с матерью о Даше. – Вот познакомлю – все сама узнаешь.
– А почему ты уверен, что нас познакомишь? – пошутила Светлана Ивановна. – Может быть, разочаруешься и я не узнаю, кто о тебе так трогательно заботится.
– Не сомневайся – узнаешь! Даша меня никогда не разочарует! Тебе она понравится, я уверен.
– Заинтриговал ты меня! Вот уж чего не ожидала… Все сторонился девушек и вдруг так серьезно увлекся!
– Рука судьбы! – с улыбкой пошутил Петр. – Небеса вознаградили за долготерпение.
– Ну просто не дождусь, когда увижу эту Дашу, – пожаловалась мужу Светлана Ивановна. – Умираю от любопытства!
Долго ей мучиться не пришлось – знакомство с Дашей состоялось еще до окончательного выздоровления сына. Этому способствовало, что Михаил Юрьевич, как ни уговаривали его Кирилл и Петр, категорически не соглашался амнистировать Алика.
– Нечего вам бояться неприятностей в институте, раз ни в чем не виноваты! Негодяй должен ответить по закону!
Ссылки на вспышку ревности и на то, что Алик был не в себе под действием наркотика, не помогали.
– Как вы можете защищать убийцу?! – возмущался Михаил Юрьевич. – Петя ведь случайно остался жив!
– Он больше этого никогда не сделает! – уверял Кирилл. – Перепугался до смерти!
– А за себя я сам с ним посчитаюсь, – добавил Петр.
– Не согласен! Этот наркоман опасен для общества! – стоял на своем отец. – Ответит по закону, – может, это его образумит. Предупреждаю: раз вы такие несознательные, сам напишу заявление, как отец.
Очевидно, Кирилл передал Алику; на следующий день Петру позвонила Даша и стала умолять:
– Петенька, только пойми меня правильно! Никогда ему не прощу! Но мне невыносимо и то, что из-за тебя его посадят в тюрьму.
– С чего ты это взяла? Я и не думаю об этом, – возразил Петр. – У меня с ним будет мужской разговор – за то, что тебя ударил. А так не стал бы и рук марать!
– Алик сказал, что твой отец на него в суд подает. Прибегал ко мне, умолял простить, в ногах валялся… Тюрьмы боится, говорит – его там убьют! – Даша перевела дыхание, всхлипнула. – Петенька, он же из-за меня на преступление пошел, из ревности… – голос ее дрогнул. – Клянется, что никогда больше…
– Ну а я-то что могу сделать? – удрученно произнес Петр. – Отец ему не верит, считает, что опасен. Мы его с Киром уламывали, а он – ни в какую!
В трубке опять послышалось всхлипывание, и после небольшой паузы Даша тихо, но твердо попросила:
– Разреши мне, Петенька, поговорить с твоим отцом! Постараюсь ему объяснить, что нельзя Алику в тюрьму, – слабый он. Надо дать ему шанс.
Петр был тронут ее великодушием.
– Доброе у тебя сердце, Дашенька, все прощает. Я не против, но отца несколько дней не будет дома, в командировку улетел.
– Что же теперь будет? Он еще не дал ход делу? – обеспокоилась Даша.
