— Он что, педик?
— Не говори так, Мишель, это вульгарно.
— Господи ты Боже мой, прошу прощения.
— Да ладно. На чем я остановилась? Ах да, я поехала в центр и в дорогом магазине купила одежду…
— А разве у тебя не должна быть еще и куртка?
— Не перебивай меня. Да, когда холодно. Летом надо ездить в рубашке, так сказала продавщица. Я купила две. Они в комоде. Теперь ты дашь мне закончить? Я решил поехать в школу верховой езды недалеко от усадьбы Греев и взять там урок. Я прикинула, что нужно поехать туда в воскресенье. Если этот тип такой фанатик верховой езды, то в воскресенье он будет там обязательно. Меня инструктировал какой-то парнишка, я без проблем все усвоила. Вообще-то это интересно. Так вот, пока мы потихоньку ехали по лесу — я же новичок, — мы разговаривали, и я сказала, что думала, будто Клайв Грей катается здесь по воскресеньям. Парень подтвердил, но сказал, что он приходит позже, после церкви. Короче говоря, я уже была готова купить еще час, но парень сказал, что у него все расписано. И тут, хочешь — верь, хочешь — нет, подходит Клайв Грей и говорит: «Вижу, что вы разочарованы. Буду рад дать вам урок, если хотите». А парень и говорит: «Повезло вам, мистер Грей — классный специалист». Вот как все началось.
— Началось?
— Мы ездили вместе уже пять раз — два воскресенья и три раза после работы, пока светло.
— И что же дальше? — спросила Мишель.
— Все, что я захочу. Я могу повернуть в любую сторону. Он на меня запал. Смотрит на меня и хихикает, как мальчишка.
— По твоим словам, он какой-то простой.
— На самом деле это не так. Он жутко умный, почти гений, вундеркинд, как я слышала. И очень добрый, очень милый. Его невозможно не пожалеть.
— Если тебе его жаль, зачем ты с ним крутишь? По-моему, это жестоко.
Роксанна села рядом с Мишель и, обняв сестру, умоляюще сказала:
— Я не жестокая. Я не способна обидеть даже мухи. Вспомни, как я два дня назад поймала в ванной комнате двух божьих коровок и вынесла их на улицу. Я хочу, чтобы у тебя были красивые вещи. Ты умная и красивая. Я не хочу, чтобы ты выросла и пошла работать на «Грейз Фудс», как все мы. Я хочу послать тебя в хороший пансион…
— В пансион! Что это взбрело тебе в голову? Кто сейчас учится в пансионах?
— Люди. В семьях бывают сестры или двоюродные сестры младше тебя, которые учатся в таких заведениях. — Она помолчала и добавила: — Это он хотел послать тебя туда.
— Похоже, ты набралась от него разных идей, а теперь думаешь, что этот брат поможет тебе их осуществить?
— Только если я заставлю его жениться на мне, а я уверена, что смогу это сделать. — Она снова умолкла. — Боже, вот будет сюрприз для Йена! Это его убьет.
Мишель удивленно округлила глаза.
— Только ты, — пробормотала она, — клянусь, только ты способна на такое. Кто еще мог придумать такой изощренный, коварный план?
— Не говори глупостей, многие.
— Что ж, надеюсь, тебе все удастся.
— Удастся. В постели я буду лучше всех, сделаю все, что он захочет, со мной легко ладить. Я сделаю его самым счастливым человеком на земле. Почему у меня не должно получиться?
Мишель пожала плечами:
— Ну, как он выглядит, как ты его описала…
— Он чистый, безупречный. Только это и важно. Что до остального, мне не нужно будет все время на него смотреть. — Внезапно Роксанне что-то пришло в голову, и она бросилась к гардеробу. — Вот, у меня для тебя новые туфли. Я надевала их только раз. Они немного узковаты на твою ногу, отдай их в растяжку. И вот эти белые, с прошлого лета. Дарю. Старые можешь выкинуть, если только не оставишь их на дождливую погоду.
— Зачем ты это делаешь?
— Затем, что он на полголовы меня ниже. — Роксанна рассмеялась. — Или можно сказать, что я выше его на полголовы. Так что отныне я ношу обувь без каблуков. Кстати, следи за своей речью. Не надо все время говорить «черт», Мишель.
— О, прошу прощения.
— Я-то прощу. Однако я серьезно. Я заметила, что он ничего подобного не говорит. У него хорошие манеры. Так что, пожалуйста, последи за собой, когда он придет. Что будут делать те, внизу, мне наплевать, потому что я ему про них рассказала.
— И когда он придет?
— В субботу он ведет меня в кино и на ужин.
— Он заедет за тобой сюда? В этот кошмар?
— Он не против, он такой. Подобные вещи его не волнуют.
После кино они поехали поужинать.
— Хороший ресторанчик есть на Саммер-стрит. Называется «У Кристи», — предложил Клайв. — Там великолепный салат-бар, омары, огромные креветки и самые лучшие десерты в городе. Ну как?
— С удовольствием, я бывала там. Только есть одна проблема. Туда часто приходит мой бывший друг. Мы расстались в ссоре, и мне будет неловко с ним встретиться. Ты не возражаешь, если я выберу какое-нибудь место, где мы не увидим ни его, ни толпу его друзей?
— Не возражаю. Говори, куда ехать.
На ресторане в нескольких милях от города мигающие лампочки высвечивали вывеску «У Бобби — бар и гриль».
— Вот, — сказала Роксанна, — «У Бобби». Здесь нам будет спокойно. Бифштексы у них отличные, в смысле, если ты любишь бифштексы.
— Да, конечно. Просто я хотел сводить тебя в какое-нибудь более… более роскошное место, что ли, чем это.
— Я понимаю, что внешне оно не очень, но ведь главное — еда, правда? И компания, — добавила она с теплой Улыбкой.
Из своего кабинета, устроившись подальше от грохота оркестрика, состоявшего из трех музыкантов, Роксанна и Клайв наблюдали за танцующей молодежью — девушки в топах и джинсах, парни в рубашках, без пиджаков.
— Сюда приходят служащие, — пояснила Роксанна. — Тебе, наверное, здесь не нравится?
— Почему же? Это даже интересно.
— Просто ты — Грей и все такое. Я вдруг подумала, что не нужно было тебя сюда привозить. Ты не привык к таким местам, а я привыкла. Я — служащая.
— Ты не знаешь меня, Роксанна. Что это значит: «ты — Грей»? Это значит, что у меня больше денег, чем у этих людей, но моей заслуги в том нет. Я просто изловчился и выбрал нужных деда с бабкой. — Он засмеялся. — Нет, прадеда и прабабку.
— Именно это мне в тебе и нравится, Клайв. Твоя честность. Ты открытый и искренний.
— И в тебе мне тоже это нравится, помимо прочего.
В зале ресторана и в кабинете царил полумрак, но он не; мог скрыть блеска глаз и улыбки Роксанны, сверкания кулона из горного хрусталя, лежавшего как раз над ложбинкой между округлых грудей девушки, над вырезом красной атласной блузки. Пахнуло сильным цветочным ароматом.
— Мне нравятся твои духи, — сказал Клайв.
