— Что ты делаешь? Как ты нас напугала! — воскликнул Дэн.
— Да; — подхватила Салли. — Мы звали, звали! Ты должна была откликнуться.
Хэппи попыталась сгладить ситуацию:
— Ты сделала себе домик, чтобы было где спрятаться, да, милая?
Тина ответила Хэппи пустым взглядом и ничего не сказала. По-видимому, это была отнюдь не игра.
Салли опустилась на колени.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она, щупая лоб дочери. — Может, ты переела пирожных? У тебя живот не болит?
Тина посмотрела на взрослых и ничего им не ответила.
— Да что с тобой такое? — заволновался Дэн.
Тина не только отказывалась отвечать, похоже, она их не слышала.
— Это не смешно, — сказала Салли, хотя никто и не улыбался. И по спине у нее пробежал холодок. Девочка отгородилась от них от всех. Возможно, никто, кроме матери, не осознавал, что с Тиной происходит что-то очень непонятное.
— Она просто устала, — сказал Оливер после нескольких минут бесплодных уговоров и приказов. — Везите-ка лучше ее домой.
Без всяких затруднений Тину подняли и унесли. Она так и не промолвила ни слова.
Глава 10
Август 1990 года
— Ах ты, мое солнышко! — умилилась Салли.
Сюзанна первый раз села, не опрокинувшись назад. Довольная собой и открывшимся ей новым видом на мир, она загулила. Какая же она милая — пухленькая, розовая. Ручки и ножки в перетяжечках, на щеках ямочки! Цвет миндалевидных глаз у нее от Дэна — понемножку зеленого, серого и голубого, и сейчас они пристально осматриваются, оценивая, как изменились окружающие предметы по сравнению с видом на них из лежачего положения.
Салли взяла дочку из колыбели и поцеловала в затылок.
— Маленькая моя, — проговорила она, — как я тебя люблю! Знаешь, как сильно? Нет, конечно, не знаешь. И не узнаешь, пока не вырастешь и сама не станешь мамой.
«Но до этого еще далеко, а пока мы будем оберегать тебя, Сюзанна, заботиться о тебе, охранять каждую минуту твоей жизни. Прошу тебя, Боже, пусть ничто не причинит ей вреда…»
— Миссис Грей, — услышала она голос няни. — У Тины опять приступ молчания. Сегодня утром я не смогла добиться от нее ни слова.
— Второй раз за эту неделю?
— Третий. Ничего не могу понять. Никогда не встречала у ребенка такого поведения.
Она не должна показывать няне свою тревогу, потому что это очень заразительно, а в доме никто не должен обращать внимания на поведение Тины. Таковы инструкции доктора Вандеруотера. Отказ Тины разговаривать был просто способом привлечь внимание, и покончить с этим можно было, как раз не обращая на это внимания. Но ничего не вышло.
— Я просто не знаю, что делать, миссис Грей.
— Вы прекрасно знаете, что делать, — спокойно ответила Салли. — Ничего.
— Что случилось? — спросил Дэн, который опаздывал на работу.
— Все то же самое. Она не разговаривает.
Две вертикальные морщинки на переносице Дэна проступили сильнее.
— Не знаю, — пробормотал он и наклонился погладить Сюзанну по головке.
Няня, видя, что толкового совета здесь не получить, спустилась вниз кормить Тину завтраком. Оставшись одни, Салли и Дэн смотрели какое-то время на Сюзанну, потом Дэн заговорил:
— Мы видим того же ребенка. Она так похожа на Тину в этом возрасте…
— Да. — И с губ ее сорвался болезненный возглас: — О, Дэн, что же нам делать?
— Не вижу ничего другого, кроме как следовать инструкциям врача.
— Ее молчание бессмысленно. Могу только предположить, что она хочет наказать нас.
— Наказать? За что? Что, скажи на милость, мы сделали?
— Не знаю. Она кажется такой дерзкой. То, как она смотрит на меня, когда я что-то говорю, и просто не отвечает…
— Ах, Салли! Дерзкой? Но ей же всего пять лет!
— Это возможно. Дети дерзят и в двухлетнем возрасте. А иногда мне кажется, что это не дерзость, похоже, что она просто боится.
— Чего боится? Ей нечего бояться. Все это может быть связано только с Сюзанной. Мы же так и решили, помнишь?
— С Тиной все хуже и хуже, Дэн. Нужно смотреть правде в глаза. И если причина в новом ребенке, то сейчас у нее уже должно было наступить улучшение.
— Совсем не обязательно.
— Тогда скажи свое мнение.
— Нет уж, выкладывай свою теорию.
Салли положила Сюзанну на столик, чтобы сменить памперс. Какое-то время она молчала. Потом несколько неуверенно произнесла:
— Иногда мне кажется, что нам нужно вернуться к доктору Лайл.
— Нет и еще раз нет. В этом нет никакого смысла.
— Почему? Советы доктора Вандеруотера ни к чему не ведут.
— Всем известно, что проблемы с поведением — это не перелом ноги. Нельзя сказать: «Через полтора месяца… или через сколько-то там… вы сможете снять гипс». Дай этому человеку шанс.
— У меня такое ощущение, что он и сам тревожится. Или, лучше сказать, сбит с толку.
— Ощущения немногого стоят. И кроме того, я сомневаюсь, что доктор Вандеруотер сбит с толку. Он лучший специалист в наших краях. Доктор Лайл и в подметки ему не годится. Не тот уровень.
Салли почувствовала себя беспомощной. День только начался, а она уже измотана. Когда она снова уложила малышку в колыбель и обернулась к Дэну, он увидел, что на глазах у Салли блестят слезы.
— Салли! — Обняв жену, он принялся ее уговаривать: — Мне больно видеть, когда ты такая. На тебя это не похоже. Послушай, милая, у нас нет выбора. Нужно только терпение. И слава Богу, что у нас ребенок не с синдромом Дауна и не умирает от рака.
Салли содрогнулась.
— Знаю. Но есть и другие вещи. Не такие страшные, как это, но другие.
— Надеюсь, ты не о той чепухе, которую вбила тебе в голову доктор Лайл?
— Не знаю. Меня одолевают безумные мысли.
— Да, что безумные — это верно. Я думал, ты от них избавилась.
— Я тоже так думала.
— Мы ничего не станем менять, Салли. Нельзя перебрасывать ребенка от одного врача к другому каждый раз, когда тебе в голову взбредет очередная идея.
Отпустив ее, он добавил:
— Не хочется оставлять тебя в таком унынии, но мне пора на работу.
— Сегодня утром я встречаюсь с доктором Вандеруотером.
— Отлично. Надеюсь, он развеет твои страхи.
Отводя взгляд от лица доктора Вандеруотера, Салли каждый раз натыкалась на фотографию четырех бойких мальчишек с кудрявыми волосами. Один из них, помладше, держал в пухлых ручонках мячик и широко улыбался, показывая ровные младенческие зубки. Совсем недавно Тина выглядела точно так же.
